Жена Лесничего

Когда Дэмиен вернулся в опустевшую хижину, воздух показался застоявшимся и затхлым, стало трудно дышать. Дэмиена злило то, что ситуация разыгралась как по нотам, все усилия предотвратить кражу Ветерка канули в лету, а сейчас фейри заполучили и Чармейн.

Ночью подкидыш спал очень беспокойно, а Дэмиен и вовсе не сомкнул глаз. Сидел в темноте, сплетя пальцы, отсчитывал минуты по стуку сердца. Ближе к полуночи ребенок стал просыпаться чаще, плач стал настойчивым и безутешным. Дэмиен понял, что тот очень голоден.

Дэмиен ходил с Кукушонком на руках как зверь в клетке. Старался очистить мысли от истошного крика, чтобы обдумать как лучше всего поступить. Дал Кукушонку напиться воды из чайной ложки. Затем завернул в тряпицу хлеба и дал пососать. Это успокоило подкидыша, он заснул всхлипывая и вздрагивая всем тельцем. Достать для него молока самое важное дело. Затем нужно отправиться на поиски Чармейн. Лишь бы не поступило нового задания от Хозяина леса, тогда все планы нарушаться.

С самым рассветом Дэмиен вызвал Милисент и принялся ждать. Хлеб и вода больше не удовлетворяли подкидыша, он истошно требовал более насыщенной пищи. Нужно где-то достать пропитание для грудного ребенка. Начнем с Вирхольма. Там больше шансов, что найдется кормилица, к которой можно будет приходить за бутылкой. Со временем попросит, чтобы приносили к самой опушке и все может наладиться. Правда Дэмиену придется соврать, сказать, что Чармейн нездоровится и у нее ушло молоко. У него никогда не получалось складно врать.

Милисент появилась быстрее, чем он ожидал. Она научилась бегать быстрее ветра, окрепла, уже не так бледна и испугана. Подкидыша приняла без колебания.

— Я продержусь с ним. Не беспокойся. Сварю кашу, постараюсь накормить, чем смогу.

Дэмиен проверил, что у Милисент есть все нужное и обернулся соколом. Так намного быстрее добраться до опушки. По дороге не удержался, сделал один круг над знакомой частью леса. Следов Чармейн не было. Не думать об этом сейчас, как только у Подменыша будет еда он вновь займется поисками жены.

До Вирхольма Дэмиен бежал. Направился прямиком к дому мэра, чтобы тот первый узнал о новостях. Перед дверью глубоко вздохнул, перед кем как постучать.

— Дэмиен! — удивился тесть. — Мне еще не успели доложить о тебе. Заходи скорее, расскажи, что случилось.

— Чармейн приболела, у нее нет молока. Ребенок голоден.

Дэмиен говорил рубленными фразами, не поднимая глаз. Мэр кашлянул, завел Дэмиена в гостиную. Тут всегда царил полумрак и было идеально убрано. Дощатый пол украшал ковер тонкой работы. На столе лежала белая вязанная салфетка, на ней ваза с горкой леденцов для посетителей.

— Садись, успокойся. Расскажи, что с Чармейн?

Дэмиен сглотнул. Он считал правду важной частью общения между людьми. Гордился тем, что не выбирает легких путей лжи. Поэтому не хотел придумывать для Чармейн несуществующих симптомов. Тем более, что при каждом упоминании жены болезненно сжималось сердце.

— Уважаемый мэр, тесть мой. Не знаете ли вы в каком доме недавно появился ребенок, где я могу отыскать молоко для вашего внука. Увы, я спешу, он голоден и не хочу оставлять его одного.

— Говори прямо, Дэмиен. Не утаивай. Что с Чармейн?

— Простите, что потревожил вас. Уверен, матушка направит меня к нужному дому.

— О, нет, Дэмиен. Я не отпущу тебя, пока не узнаю о состоянии дочери. Ты сам отец и можешь понять меня.

В комнату вошла мать Чармейн. Расспросила у мужа о причине визита Дэмиена, затем присоединилась к мэру единым фронтом, напротив Дэмиена, сидящего на диване подле вазы с леденцами.

После бессонной ночи, потери Чармейн и Ветерка, Дэмиен растерял терпение и укоризненные взгляды вызвали раздражение. Да что-ж такое, помогать не хотят да еще нервы треплют!

— Всего хорошего, — заявил он, вставая с дивана.

— Дэмиен, — сказал мэр города на тон тише обычного, обманчиво мягким голосом. — Я позабочусь о молоке, обещаю. Не стоит кипятиться. Я только хочу узнать о здоровье дочери и внука, разве это так много?

— Они в безопасности, — процедил Дэмиен.

Высокий рост позволил ему возвышаться над мэром, но в сухопаром седом человеке было столько внутренней силы, что даже глядя снизу вверх, он источал угрозу.

— И все же настою на желании узнать больше.

Дэмиен оказался в безвыходной ситуации. Его тошнило от одной мысли, что придется врать. Внутренние часы отчаянно торопили вернуться в лес к голодному ребенку, а уход Чармейн подкосил и забрал последние силы.

— Я не знаю, что с ней, — наконец выдавил Дэмиен. — Она ушла в лес с Ветерком.

Жена мэра ахнула, сам старик побледнел. Они злым шепотом перебросились репликами, в которых Дэмиен явственно услышал, к своему огорчению «он лжет».

Мэр наморщил лоб, прижал пальцами переносицу, будто попробовал кислейшую ягоду. У Дэмиена лопнуло терпение, он хлопнул ладонями по бедрам и направился мимо мэра на улицу.

— Стой! — хлесткий окрик настиг Дэмиена у самой двери.

— Я отдал мою дочь, чтобы ты любил и оберегал ее. Не знаю, Дэмиен, какую игру ты затеял, но я еще не совсем выжил из ума. Не вздумай пробовать меня надуть. Если это правда, и Чармейн действительно ушла от тебя, почему не пришла в родной дом? И для какого ребенка тебе нужно молоко, если она забрала Ветерка?

Дэмиен покачал головой. Действительно, сморозил глупость. Не объяснять же им сейчас весь клубок интриг с лесными фейри и их подкидышем. Да и нельзя городских посвящать в дела леса.

— У меня нет на это времени. Вы все узнаете от своей дочери, когда придет срок. А пока, прощайте. Мне нужно бежать по делам.

— О, нет, Дэмиен, я не могу тебя отпустить.

Мэр выбежал на улицу, где уже начала собираться толпа. Горожане обычно старались посмотреть на лесничего, поприветствовать, услышать обрывки сплетен или показать свое уважение лесному смотрителю. Но на сей раз мэр воспользовался народом, чтобы закричать:

— Остановите его! Хозяин леса недоволен Дэмиеном. На нас надвигается большая беда. Не дайте ему уйти от справедливого возмездия.

Да что ж такое! Дэмиен поправил лямки котомки и направился прямиком сквозь толпу в сторону дома матери. Она уж точно сразу поможет, а не будет донимать дикими допросами.

Но пройти ему не дали. Чья то рука дернула за рубашку. Кто-то другой толкнул в плечо. А мэр все кричал о том, что Дэмиен крупно ошибся в лесу и его следует призвать к правосудию. Люди впереди сперва толкались, не зная как поступить, но вот один заступил Дэмиену дорогу, за ним второй, и вот горожане встали сплошной стеной.