Жена моего отца

— А я и спрашивать не буду. Иначе что? Полицию вызовешь?

Мы уставились друг на друга ненавидящими взглядами.

— Послушай, — более примирительно сказала я, всё ещё зажатая Артуром в углу коридора. — Не манипулируй ребёнком. Она ни в чём не виновата. Я тоже ни в чём не виновата. Не убивала я твоего отца. У меня не было мотивов. Я ведь отказалась от денег, оперативники тебе сказали, что обвинения с меня сняты. Что тебе ещё надо?

— Никаких аргументов в твою защиту они не предъявили.

— Тебе не достаточно их слов?

— Нет, — Артур прижал меня к стене ещё сильнее. Рука мужчины небрежно схватила подбородок, принуждая смотреть в чёрные глаза. — Расскажи мне тогда. И возможно, случится чудо, и я тебе поверю. Что за брак у тебя был с отцом? Он был фиктивным? Говори.

— Ничего тебе рассказывать я не обязана. Отстань!

Может, какие-то детали и можно было рассказать, чтобы он мне поверил. Но его манера «просить» о чём-либо силой, меня просто выводит из себя. Да и не удовлетворят такого человека лишь части от пазла.

Покрутила головой, пытаясь освободиться от его руки и вообще оттолкнуть от себя, как Артур сам опустил руки и бросил меня, будто я тряпичная кукла.

— Тогда не обижайся.

14.

— Ну как ты? Не заскучала? — спросила девочку, когда вернулась в комнату.

Света лишь улыбнулась в ответ. Видно, что сил совсем нет у ребёнка.

Послышался стук в дверь.

— Да, — ответила я.

Вошла женщина с подносом, видимо, та самая гувернантка, что нанял для Светы Артур.

— Ой, здравствуйте, — дружелюбно кивнула брюнетка. — Артур Кириллович не предупреждал, что у нас гости.

— Это не было запланировано. Что у вас? — заглянула я в тарелки.

— Бульон для Светланы. Она очень плохо кушает, — вздохнула женщина.

Вроде бы неплохая. Видно, что ребёнка ей жаль, и наверное, она ответственно ухаживает за девочкой. Но ей сейчас нужен не только уход, но и забота с любовью близких.

— Так понятно, она болеет. Давайте мне бульон, я покормлю её сама. А вы идите.

Гувернантка спорить не стала и отдала мне поднос.

— Меня Дина зовут. Если понадоблюсь — зовите. И после еды нужно дать Свете лекарства, — сказала женщина мне.

— Ирина, — представилась я. — Хорошо. Я дам лекарства сама. Пока я здесь, вы можете заняться другими домашними делами. С ребёнком буду я.

— Артур Кириллович не давал такого распоряжения, — сказала она.

— Идите, Дина, — настойчиво ответила ей и отвернулась.

— Ну давай, малышка. Надо покушать. Ты слышала — нужно выпить лекарства, а перед этим обязательно поесть.

Послышался звук закрываемой двери. Дина ушла.

— Я не хочу, Ир, — застонал ребёнок.

— Надо, — настырно ответила ей и протянула ложку с бульоном. — Открываем рот.

Света отрицательно помотала головой, отворачиваясь от еды.

— Так, — строго сказал ей. — Ты уже большая, чтобы я тебя уговаривала. Ты мне рада?

— Конечно, рада. Ты чего? — уставилась на меня девочка.

— Тогда ешь. А то я обижусь. И не научу тебя восточным танцам.

Света с укором смотрела на меня.

— Это шантаж.

— Да, милая. Именно шантаж. Ну? Хотя бы немного, сколько сможешь. Восточные танцы.

— Ладно, — буркнула она и открыла рот навстречу ложке.

Много она, конечно, не съела, но половина тарелки оскудела. Света откинулась на подушки и вздохнула. Всё же была голодная.

— Теперь лекарства, — скомандовала я, убирая в сторону поднос и беря с полки препараты.

Налила в стакан воды и поднесла Свете.

— Берём, — продолжала я командовать.

Ребёнок послушно выпил выданные пилюли.

— Теперь спать. Хорошего отдыха. Телефон где?

— Тут, — показала она мобильник на тумбочке.

— Заряжен?

— Да.

— Тогда если что — звони.

— Ир, ты правда останешься? — посмотрела она недоверчиво.

— Да.

— И Артур разрешил? — удивилась Света.

Она тоже уже хорошо знает своего братца.

— Почти. Не думай об этом, я разберусь.

— Не уходи. Пожалуйста, — тихо попросила она и протянула руки.

— Сейчас? Или вообще?

— Сейчас. И вообще.

Вернулась в комнату и обняла девочку. Я чувствую как ей тяжело, и болезнь тут не самое главное… Как же ей помочь? Как объяснить этому твердолобому, что ребёнку нужна мать? Ну или хотя бы мачеха. Я — её нить с папой. Рядом со мной ей немного легче.

— Не плачь, малышка, — заглянула ей в лицо, чувствуя, как затрясло детское тело от рыданий. — Не рви мне сердце.

— Я знаю… Артур тебя всё равно выгонит.

— Не выгонит.

— Он….не хочет, чтобы мы…общались, — всхлипывал ребёнок, пока я гладила её по спине, пытаясь успокоить. — Но почему?

Она подняла заплаканные глаза на меня.

Сказать правду? А поймёт ли она в свои восемь? И не станет ли это ударом для неё ещё большим?

— Артур думает, ты убила папу. Да? — требовательно спросила она.

Я лишь вздохнула. Порой дети куда более проницательны и внимательны, чем мы думаем. Вот как она об этом догадалась? Не думаю, что ей сказал об этом сам Артур, иначе бы сейчас она не говорила это в форме вопроса. Хотя, наверняка, в школе ей уже все кости перемыли, говоря, что мачеха убила её папу…

— Да, Света. Ты уже большая девочка, и некоторые вещи придётся понимать и принимать. Твой брат считает именно так, и поэтому не даёт нам общаться.

— Но это ведь не так! Он что — совсем глупый?

Снова удивила меня. Даже ребёнок это понимает…

— Не говори так о брате. Почему-то он уверен в этом.

— Ты этого не делала. Я знаю.

— Не делала. Я очень уважала и любила твоего папу.

— Знаю, — Света опустила глаза на свои руки, которые ковыряли одеяло.

Ей больно говорить о папе. Это очень большая потеря для неё. Впрочем, я её понимаю. Совсем не факт, что со смертью Кирилла мои проблемы ограничатся одним Артуром… Каждый день всё жду, что что-нибудь произойдёт.