Жена моего врага

Прохоров убил мою жену. Убил, как он сам говорил, свою любимую. И ребенка. Пусть это было не преднамеренно. Пусть. Но это нисколько его не оправдывает...

И я точно знаю, что страдал он после этого недостаточно. Слез его я не видел, тоски и сожаления тоже. Это я всю душу себе выжег, глотку спиртным заливал и полгода жил в аду. А вот Костя... бля, да он даже в аварии почти не пострадал - пара ссадин и ушибов. Разве справедливо?

Смерти его я не хочу. Не мне решать, кому жить. Но вот как жить - я могу поспособствовать, если вселенная забыла о справедливости.

У каждого из нас своя правда, которая, возможно, давала сил нам двигаться дальше. Но Костя слишком быстро все забыл. И с помощью Леры я хотел напомнить ему, что такое потеря. Только хуже не смерть любимой женщины, а осознание, что она тебя разлюбила. Вот этого я хотел добиться... И ведь получается, хоть я и отказался от своего плана.

Лера возвращается на кухню. Коротким у них вышел разговор. И по ее лицу не могу понять, что она сейчас чувствует. О чем примерно думает. Немного смурная, с грустной улыбкой.

Что она ему сказала?

И что он ей ответил?

– Костя?
– спрашиваю я, и она кивает.
– Потерял тебя?

– И, скорее всего, навсегда, - Лера плавно ступает по блестящему полу, руки держит сзади.
– Я знала, что можно очень быстро влюбиться в человека, - Лера уже стоит рядом и смотрит мне в глаза, - но не знала, что можно так же быстро разлюбить, - она проводит правой рукой по моей щеке, ниже, по шее, и вот ее ладонь уже лежит на моей груди слева.
– Ты же ее простил? Потому что не смог разлюбить?

– Я любил ее, очень сильно, - отвечаю честно, - но простить не смог. Ни ее, ни Костю.

– А ты сможешь еще раз так же полюбить?

Сдвигаю брови, смотрю в ее глубокие и тёплые глаза. Этот вопрос слишком личный. А еще я не знаю, как на него ответить: то, что она, возможно, хочет услышать или честно.

– Не знаю, - выбираю честный ответ. А еще даю себе в эту секунду обещание, что не буду ей лгать.

– Спасибо за честность, - она улыбается и тянется, чтобы меня поцеловать. Отвечаю на призыв, ласкаю нежные губы с ненасытным удовольствием.

Бля, красивая, страстная, горячая телом и сердцем, в моих руках. С ней мне хорошо. И черта с два я ее упущу. Тем более она сама не собирается уходить.

И очень надеюсь, что ее слова про «разлюбила» не временный порыв молодой и горячей девушки. Молодость так непостоянна... Вчера она любила мужа, сегодня разлюбила, завтра вдруг опять полюбит. Вот в завтра я вообще не уверен впервые за много лет, и это немного напрягает.

– Ты вчера спросил, беременна ли я, - останавливая наш довольно долгий поцелуй, произносит Лера, - я хочу узнать, с чего ты это взял?

– Алиса сказала, что ты неважно выглядела при вашей встрече.

– А все беременные выглядят неважно?
– хмыкает она.

– Когда мутит, то да. Бывает, что и сознание теряют.

– У меня было сотрясение, - выдает она быстро.

– И как так получилось?
– настораживаюсь.

– Мы с Костей ругались дома, у лестницы...

– Он тебя толкнул?
– повышаю голос, и Лера даже ежится.

Кровь закипает мгновенно, по ней растекается злость. Ненависть. Жажда мести.

– Глеб, это была случайность...

То же самое сказал мне и Костя в больнице двадцать лет назад. Меня тошнит от этой фразы - ею можно оправдать все. Снять с себя чувство вины.

– Ты сама слышишь, что говоришь?
– усмехаюсь зло.

Лера растерянно закусывает нижнюю губу и опускает глаза. Черт, вот зачем я набросился? Девочка точно ни в чем не виновата.

Хотя я вижу, как она мучается. Но это не сожаление, а скорее противоречие чувств и норм. Все-таки она еще замужем, а спит со мной. И не потому, что пытается компенсировать что-то недостающее в семейной жизни, а потому, что хочет спать со мной и ей это нравится.

– Мне пора на завод, - отмирает Лера и тянется за халатом, движения становятся нервными.
– Меня, наверное, уже ждет там Вахтанг.

Я все порчу. И все из-за незажившей раны в груди.

– Лера, - останавливаю ее и прижимаю к груди, - говори со мной, не сбегай - этим ты ничего не решишь.

– Мне страшно, - признается она.
– Я боюсь разговора с Костей, боюсь, что через пару дней не стану тебе нужна.

Обнимает меня в ответ и вздыхает.

– Хочешь, я с ним поговорю?
– неожиданно предлагаю.

– Нет!
– почти кричит Лера.
– Я должна сама...

Дерьмовое у меня предчувствие - не хочу ее отпускать. Кажется, будто что-то опять пойдет не так. Но раз она так хочет...

– Хорошо, - целую ее в макушку, - но позвони мне, когда соберешься. А теперь действительно пора на работу, а то Вахтанг уволит нас обоих.

Лера улыбается моей шутке, и вскоре мы разъезжаемся. Я еду в офис, откуда мне уже по дороге начинают звонить, Лера - на завод.

Я все жду от нее звонок или сообщение, но пока тишина.

«В обед сам позвоню», - решаю и углубляюсь в документы.

Но зря я не поверил интуиции. Она снова просыпается, когда на столе моргает переговорное устройство и, нажав на кнопку, я слышу голос секретарши:

– Глеб Сергеевич, к вам посетитель.

– У меня на сегодня нет встреч, - напоминаю.

– Он говорит, что по личному вопросу.

– Кто?

– Константин Прохоров.

Вот так ничего себе! Удивляет меня старый друг. Даже интересно, что он может мне сейчас сказать.

– Пусть войдет, - отвечаю я.

Костя со всей драматичностью, медленно заходит в мой кабинет, закрывает дверь и направляется к креслу напротив меня. И что это за театр одного актера?

Он думает, что своей медлительностью заставит меня нервничать? Нет, я только улыбаюсь, чего Костя, кажется, совсем не ожидал.

– Привет, - кивает он, опускаясь в кресло.
– Поговорим?..

Глава 35 Глеб

– Привет, - отвечаю равнодушно.
– Кофе?