Жена на день

– Что можно подарить и в чем лучше пойти?

Так. Нужно подумать. Нужно очень хорошенько подумать. Но пока в голове появляется только один вопрос: «Почему ты говоришь об этом перед сном?» Мы целый день были вместе.

– Папа знает? – девочка лишь отмахнулась.

Понятно. Папа в этом доме хоть что-то знает?

– На счет подарка нужно подумать. Кстати, кто именинник? Парень или девушка?

– Очень хороший знакомый, - покраснела Аня.

– А сколько ему лет? Ты не удивляйся, вдруг ему пять? Тогда лучше подарить игрушку.

– Семнадцать…

Так! Черт возьми! Семнадцать сейчас или будет? Куда она собралась?!

– Хорошо, я тебя поняла. Завтра схожу в магазин и посмотрю, что там предлагают. Но с одним условием.

Аня внимательно на меня посмотрела. В глазах было согласие на все.

– Ты мне говоришь адрес, где будет проходить праздник. Рассказываешь об этом мальчике все, что знаешь. И оставляешь свой номер телефона.

Номерами обменялись сразу. А дальше я слушала о самом замечательном человеке из всех, кого она встречала. Минуту, а как же великолепный одноклассник? Что? Всё? Ладно, слушаю дальше.

Познакомились в парке, когда Аня с классом гуляла после школы. Стали видеться, опять-таки, после школы. Гуляли за ручку. Ой, а откуда у нас это румянец на щеках? За ручку же?

В общем, все здесь понятно. Парень старше, красиво ухаживает, делает комплементы и миленькие подарки. Чем не повод сходить к нему на день рождения?

Уже в комнате долго думала, как лучше поступить. Сказать Даниилу или самой покараулить. Мне, конечно, делать нечего, могу и постоять у подъезда. Но кто я? Временная работница, исполняющая обязанности заботливой мамы и любящей жены?

В итоге решила разобраться со всем сама. Завтра у меня очень интересный день. Я должна быть морально готова к скандалу в детском саду, подобрать с десяток приличных слов и четко высказать свою позицию. Желательно еще некоторых поставить на место. Потом выбрать подарок и подготовиться ко вторнику. Угу, тоже морально.

Глава 11. День шестой

Ася.

В понедельник утром проснулась раньше всех, быстро позавтракала и стала собираться. Из своего небольшого, но добротного гардероба выбрала платье с запахом, в котором замечательно подчеркивались бедра. Особенно мне нравился V-образный вырез, делающий акцент на груди. Такая вот роковая женщина получилась. Хорошо хоть цвет был нежно-сиреневым. А то бы привлекала к себе слишком много внимания.

Выбрала аккуратные туфельки, небольшую сумочку. Образ подчеркнула украшениями, которые переливались на солнце. Волосы распустила, на лицо нанесла легкий макияж. Божий одуванчик! Ага, пока не покажет свои остренькие зубки.

Я одевалась сама и помогала собраться девочкам. Они были удивлены тем, что мне тоже куда-то надо ехать. Особенно удивился Даниил, когда я залезла в машину с няней и Димой. Отмахнулась от лишних вопросов.

– Мне с ними по пути, - пусть сам ломает голову, куда и зачем мне надо.

До частного детского сада добрались в гробовой тишине. Няня первой вышла из машины, забрала ребенка. Я, как настоящий партизан и разведчик, стала донимать вопросами водителями. Мужчина, чуть за сорок, отвечал с удовольствием. Прямо находка для шпиона в моём лице.

Оказалось, няня отводила ребенка, но в машину никогда не возвращалась. Только в четыре часа дня водитель вновь подъезжал к зданию и забирал их. Женщина никогда с ним не разговаривала, добирались всегда в тишине. Антонина Никитична даже не позволяла включить музыку.

Дима все время сидел смирно, смотрел исключительно в окно или на свои ладони. Иногда после садика плакал. Водитель часто замечал его красные глаза.

Сегодня всех детей собирали на улице на крыльце. Димка стоял чуть в стороне. Никто к нему не подходил. У меня даже в груди защемило. Маленький, всеми брошенный. Пока приводили остальных ребятишек, няня с кем-то охотно беседовала, показывая на мальчика рукой. Собеседница была чуть старше меня. Мымра громко смеялась и гладила свою девочку по коротким волосам. И тут я заметила, как сжались маленькие Димины кулачки. Няня лишь на него чуть обернулась. Потом попрощалась с женщиной и ушла. А мамашка подошла к мальчику и что-то стала ему говорить. По лицу ребенка было понятно, что ничего хорошего.

Все! С богом!

– Анатолий, - обратилась к водителю, - не уезжайте пока что.

Вышла из машины и быстрым шагом направилась к крыльцу. Женщина напоследок ткнула Димку пальцем в лоб.

– Запомни, змееныш, ты здесь никто и звать тебя никак!

– И как же тогда звать? – я подошла к женщине, перехватила её руку, прекрасно понимая, как сейчас ей больно. Ну, подумаешь, кисть выгнула в другую сторону. И чего сразу шипеть то? Можно и потерпеть.

– Так что вы там говорили ребёнку? – еще раз обратилась.

– Ой, - рядом появилась воспитательница, - все уже ушли, а ты тут стоишь. Поторапливайся, сколько можно…

– Сколько нужно, - перебила я гневно махающую руками воспитательницу.

– А вы кто? И на каком праве удерживаете мальчика, мы будем жаловаться…

– Я мать. И жаловаться здесь буду исключительно я. А сейчас пройдем в кабинет директора. Мне уж больно интересно, почему мой ребенок змеёныш?

– Отпусти меня, ненормальная, руку сломаешь!

– Обязательно сломаю. Возможно, даже и вторую. Дима, к Анатолию в машину беги. Я сейчас подойду.

Мальчик подергал меня за подол платья, дождался, когда наклонюсь к нему. Быстро поцеловал в щеку и побежал к машине.

– У Даниила нет жены! – женщина вырвала руку, стала потирать кисть.

– Теперь есть, - главное не сорваться и не вцепиться ей в лицо. Спокойно, Настя, спокойно. Здесь попахивает ревностью и отвергнутой любовью.