Жена палача

Казни закончилась, но толпа не желала расходиться, обсуждая и повторяя то, что только что наблюдал весь город. А я молчала и не могла оторвать взгляд от палача. Он протер меч, кнут, убрал все в футляр, надел камзол...

– Его отец тоже был палачом, - вполголоса продолжала рассказывать тетя, - но его убили пять лет назад, а мать давно умерла. Он живет за городом, потому что палачам разрешается появляться в городе только во время казни.

– Почему?

– Таковы порядки, - тетя пожала плечами. – Так заведено уже много сотен лет. Палач не имеет права зайти в таверну, выпить пива, с ним никто не сядет есть, ему не позволено покупать продукты на рынке. Да и в лавках ему никто ничего не продаст. Палачи и их семьи – изгои.

– Бедная его жена… - произнесла я потрясенно. – И дети…

– Он не женат, - ответила тетя. – Кто же пойдет за такого?

Палач прикрепил футляр с мечом к седлу, стал в стремя, и толпа расступилась, давая дорогу вороному коню.

– Но его уважают, - продолжала тетя, тоже не отводя глаз от всадника в черном. – Он – палач от Бога. Есть правило, по которому палача топят, если он не может отрубить голову с трех ударов. Мастер всегда отрубал с одного.

– Сомнительное геройство, - ответила я.

– На самом деле, это очень важно, - со вздохом сказала тетя.
– Палачей ненавидят и презирают, но без них никак. Кто-то должен убивать преступников, вести дознание, применяя пытки, судить женщин легкого поведения, прогонять прокаженных. Но сам палач – бесправен. Он даже не гражданин города, он сам по себе. А мастер Рейнар еще и лекарь.

– Палач – лекарь?!

– Да, - тетя сдержанно усмехнулась.
– Что тебя удивляет? Кто, как не палач, знает, устройство человеческого тела? Когда в прошлом году во время охоты кабан порвал бедро фьеру Клайфорду, думали, что бедняга не выживет. Фьера Клайферд побежала к мастеру, и тот выправил кости и зашил рану так, что теперь фьер только немного прихрамывает, а ведь от него отказался даже королевский лекарь… И еще мастер прекрасно разбирается в травах. Лучше королевского аптекаря, можешь мне поверить.

Разбирается в травах…

Я вспомнила чахлый букетик. Так вот что это были за цветы… Какие-нибудь лекарственные растения. А не букет для прекрасной дамы, как я сначала подумала. Букет… да это просто глупо… Зачем такому человеку дарить женщине цветы?.. Это так же нелепо, как покрасить меч в розовый цвет и расписать незабудками.

Мастер Рейнар проезжал мимо, и на мгновение наши глаза встретились. Всего мгновение – но я увидела, что глаза у палача черные. Даже невероятно, что у человека могут быть такие черные глаза – радужка почти сливалась по цвету со зрачком. А может, виной тому была маска, не позволявшая солнцу заглядывать в эти глаза?.

Мне показалось, будто на меня набросили невидимые колдовские путы, которые потянули к этому страшному человеку в маске. Потянули медленно, но неотвратимо. Наваждение было настолько сильным, что я привстала с сиденья, словно собираясь тут же последовать за всадником на черном коне.

– Виоль, ты куда? – шепотом окликнула меня тетя и дернула за юбку, заставляя сесть обратно.

Наверное, палач узнал меня, потому что вдруг резко отвернулся. Слишком резко – будто мой вид причинял ему боль. И едва связь наших взглядов была разорвана, я словно освободилась от колдовских цепей, осознав, что нахожусь на площади, полной людей, сижу в коляске, вцепившись в ее борт, и что тетя поторапливает возчика ехать поскорее.

Но разве бывают такие черные глаза?..

2. Новая встреча

Жизнь в столице оказалась интересной и необычайно приятной. Дядя владел водяной мельницей, расположенной в очень живописном месте, на берегу реки, недалеко от Сартена. И в первую же неделю, подгадав денек потеплее, моя старшая, уже замужняя сестра Лилиана, устроила пикник в честь моего приезда.

Были приглашены несколько благородных девиц и молодых замужних дам, а сопровождали нас тётя и дядя, чтобы придать надлежащей строгости нашему легкомысленному выезду. Мы с тетей, как и большинство приглашенных, ехали в коляске вместе с Лилианой, но некоторые дамы пожелали проехаться верхом.

Одна из них – фьера Селена особенно хорошо держалась в седле. К шляпке её была приколота легкая вуаль, и когда молодая женщина гнала лошадь во весь опор, вуаль летела по ветру белоснежным облачком.

Я была не такой хорошей наездницей, чтобы осмелиться на далекую прогулку, поэтому предпочла коляску и втайне завидовала и восхищалась фьерой Селеной.

Моя сестра Лилиана была замужем третий год, но веселилась наравне с барышнями, которые только-только вошли в возраст невест – играла в жмурки и фанты, бегала наперегонки и шутила так, что все покатывались со смеху.

Сестра всегда была хорошенькой, а став женой фьера Гуго Капрета, секретаря королевского суда, вообще расцвела. Она одевалась теперь по последней моде, и трудно было сказать – платье идет ей или она платью.

– Гуго уехал на несколько дней, - рассказывала Лилиана, пока мы, набегавшись вдосталь, сидели в тени клёнов и с аппетитом уничтожали разные вкусности, разложенные на покрывале – импровизированном столе. Чтобы не застудиться, Лилиана позаботилась разложить вокруг покрывала мягкие подушки и приказала служанке раздать всем козьи пледы, - поэтому дом в полном нашем распоряжении. Сегодня хорошая погода, и я решила устроить пикник, а завтра приглашу всех на чай с самыми лучшими сладостями из лавки королевского кондитера.

Девушки и замужние фьеры поели и снова побежали играть в мяч и волан, а меня Лилиана удержала на месте.

– Так мило с твоей стороны, - поблагодарила ее тётя. – Виоль сможет познакомиться с девушками ее возраста, заведет подруг…

– На это и был расчет, - поддакнула сестра, встряхнув темными кудрями. – Ей надо поскорее снять траур и начать выходить в свет, чтобы когда начнутся зимние балы, о ней уже знали. К неизвестным дебютанткам всегда относятся с опаской, а так Виоль познакомится со всеми и составит о себе впечатление. У многих из приглашенных дам, - она таинственно понизила голос, - есть очень привлекательные братья. Уверена, один из них придется тебе по душе. Тогда не упусти его, сестренка.

– Я и не думала еще о замужестве…

– И зря, - решительно заявила Лилиана. – Об этом всегда надо думать. Чтобы выбрать самую достойную партию.

Сестра произнесла это с таким важным видом, что я не сдержалась и прыснула. И не смогла отказать себе в удовольствии подшутить над ней.

– Надо же, - сказала я невинно, передавая тете тарелку с кусочками поджаренной на углях курицы, - я думала, выбирать надо человека, а не партию.

Тётя засмеялась, но Лилиана всплеснула руками.

– Она ещё шутит! А я говорю серьезно, – рассердилась она.

– По-моему, - примирительно сказала тётя, - Виоль может похвалиться, что у нее есть кое-кто на примете.

– Кто же? – заинтересовалась сестра.

– Молодой Сморрет, - сказала тётя со значением. – Он видел ее в первый день приезда и теперь частенько появляется возле нашего дома – проходит мимо, зачем-то поглядывая на окна.

– Тётя, - упрекнула я. – Вы же знаете, что я к этому не имею никакого отношения.

– Ты не имеешь, - согласилась она, - а вот твоя красота…