Жена по наследству

Она тут же встрепенулась и напряглась. Ее руки взлетели и упали, словно сломанные крылья. Я завел их себе за шею, подсказывая лучшее применение. Благодаря этому Мили выгнулась и подставила мне груди. Я снова оттянул соски и сдавил между пальцами, заставляя ее охать.

Мили не ответила, но сдвинула ноги и потерла бедра друг о друга. Я тут же протолкнул колено между ними, укорив ее мягко:

– У кого-то промокли трусики и пульсирует между ног.

– Руслан, - почти огрызнулась она, но все равно сорвалась на стон.

– Попроси меня, детка.

– Что? О чем?

– Чтобы я погладил тебя не только сверху.

– С какой стати?!

– Потому что ты хочешь.

– Иди кчерту.

– Ладно.

Я развернул ее к себе лицом, чтобы накрыть дерзкие губы своими. Мили встретила мой натиск с радостью. Едва я провел языком по ее губе, она приоткрыла рот и пустила меня внутрь. Наши языки встретились, и я почувствовал вкус победы и страсти. Она точно отказалась от плана: давай трахнемся быстро в постели ради общего дела.

Я чуть не упал, почувствовав пальчики Мили на своей груди. Она расстёгивала мою рубашку, едва не отрывая пуговицы. Разрывать поцелуй ради благодарности мне не хотелось, поэтому я сдвинул руки с ее талии на попку, чтобы сжать сильнее. Милана придвинулась ко мне ближе, хотя это мешало ей воевать с рубашкой. Пришлось все же прерваться, чтобы помочь ей.

Мили наконец избавила меня от рубашки, и тут же ее глаза стали искать рану. Конечно, она нашла еще свежий шрам и поморщилась, словно ей было больно.

– Сейчас отличный момент, чтобы поднять тебя на руки и унести в постель, но боюсь тогда я снова начну ныть, - признался я честно.

Ее губы дернулись в робкой улыбке. Мили осторожно коснулась пальцами около шрама, а потом встала на цыпочки и поцеловала.

– Мне так жаль, что тебе больно, - проговорила она.

– Почему жаль? Ты не виновата, - удивился я.

Коснувшись ее подбородка пальцами, я склонился и поцеловал невероятную, странную и безумно трогательную девушку, которая стала моей женой.

– Не знаю. Ты был со мной. Как будто ничего бы не случилось - останься ты в ресторане.

– Не уверен, что променял бы знакомство с тобой на целую руку.

– Ох, замолчи. Ты говоришь жуткие вещи.

– Это правда.

– Заткнись и пойдем в спальню.

– С удовольствием.

По пути я расстегивал штаны и избавлялся от туфель и брюк. В спальне мы с Мили оказались на равных: она в трусиках, я в боксерах.

Мили как будто растеряла по пути всю свою храбрость. Ее глаза забегали, плечи поникли. Но я не собирался дать ей остыть. Опустившись на кровать, я потянул ее на себя и заставил сесть верхом. Ее красивые маленькие сиськи оказались перед моим носом. Я не мог отказать себе в удовольствии попробовать их вкус. Соски ощущались у меня во рту еще лучше, чем на ощупь. Я посасывал один и гладил большим пальцем второй. Мили заерзала на мне, снова балуя слух своими стонами.

Ее трусики были мокрыми, что побуждало меня не мешкать. Я спорил мысленно сам с собой, не в силах оторвать от груди, но уже возбужденный до предела.

– Попроси, Мили, - прохрипел я, все же сделав усилие.

– Возьми меня, - прошептала она, продолжая ёрзать на моем члене.

Я подхватил ее под попку и уложил на кровать, придерживая здоровой рукой. Сегодня не нужно было уходить. Не нужно было отказываться от нее, чтобы не напугать. Если бы мне нужно было жениться на Мили еще сто раз ради этого момента, я бы сделал это. Без сомнений.

Ради ее мутного взгляда и тяжелого дыхания, ради стонов нетерпения и чуть разведенных ног. Охренеть, как я хотел ее сейчас.

– Сними трусики, - приказал я, отчаянно чувствуя сейчас желание командовать.

Мили подчинилась, и я похвалил ее в лучших традициях темы.

– Хорошая девочка. Теперь руки за голову.

И снова она исполнила мое желание, открываясь целиком и доверяя полностью.

– Быстро и до конца или медленно и нежно?
– спросил я.

Она закусила губу, но тут же выбрала:

– Быстро.

Больше не тратя время на болтовню, я обхватил ладонями ее лодыжки, заставляя согнуть ноги. Колени почти упирались в грудь. Это была идеальная позиция. Мне не нужно было трогать ее, чтобы проверить. Я и так видел, что Мили вся истекает влагой возбуждения. Избавившись от белья, я устроился у нее между ног. Мой член вторгся в ее горячую влажную глубину резким толчком. Мили вскрикнула и зажмурилась, но тут же распахнула глаза и удивленно посмотрела на меня.

Видит бог, я хотел бы выйти и вогнать в нее член еще раз, а потом снова и опять, но небольшая преграда могла быть от спазма мышц, а могла...

Я просто замер и позволил ей сказать. Но она только хлопала глазами и смотрела на меня, как на палача.

– Это первый раз?
– процедил я сквозь зубы.

Мили часто закивала. А я просто растерял всю свою злость и желание взять ее быстро и жестко. Наклонившись, я расцеловал ее румяные щеки и спросил тихо:

– Какого же черта быстро, Мили?

Она обняла меня за шею и поцеловала в губы.

– Чтобы быстро, - ответила эта засранка.
– Я читала, что лучше не тянуть.

– Откуда ты такая взялась?

– Мне почти не было больно, - похвасталась она.
– И все еще хочется быстро.

– Прекрати, - рыкнул я, стараясь не думать о продолжении. Лучшее, что я мог сделать сейчас - это выйти и набрать ей ванну с солью. Но я, блять, не мог. Она так тесно держала меня. Единственное, что получалось пока - не двигаться.

– Но я хочу. Давай. Не порти мою первую брачную ночь, Казаев, - возмутилась Милана.

Она оттолкнула меня, и я снова отстранился, сел на колени. Мой член пульсировал в ней, ненавидя меня за паузу и угрожая быстрым финишем.

– Давай, мне не больно, - врала моя вероломная жена.

А я и рад был делать вид, что верю. Взяв Мили за попку, я придвинул ее ближе. Она застонала тут же, и я ответил ей тем же. Невозможно было больше сдерживаться. Продолжая фиксировать бедра, я стал двигаться в ней, отстраняясь и погружаясь снова.

Позиция была идеальной. Рука меня не беспокоила. Я получал охренительное удовольствие, трахая ее глубоко и слишком сильно для первого раза. Но не так сильно, как хотел бы. Осознание, что ей больно все равно мешало. Что бы там Мили ни говорила. Но ее стоны очень сильно убеждали меня в обратном. А еще я почти сразу почувствовал пульсацию внутри. Она пыталась сжимать меня. Ее стенки сокращались, доставляя удовольствие не только моему измученному члену. Мое эго тоже собиралось взорваться от гордости.