Жена по завещанию

— Ру, подойди, — велела Эйра.

Он шагнул к креслу и опустился на колени, протягивая трость на вытянутых руках. Эйра приняла ее и взмахнула рукой, рассекая воздух. Руслан закрыл глаза.

— Ру, ты успокоился? — спросила Эйра. — Не молчи, если считаешь наказание несправедливым.

— Не успокоился, — пробормотал он. — И не считаю.

— Ох, Ру, милый мой мальчик… — Она протянула руку и коснулась его щеки, погладила ласково, взъерошила волосы. — Я надеялась, что это когда-нибудь произойдет, но не думала, что пробуждение будет таким бурным.

— Пробуждение? — удивился он.

— Ты отрицал свою сущность очень долго, прячась за маской пажа. Скажи, разве в последнее время тебя не тянет на эксперименты?

Руслан нехотя кивнул.

— И тебе хочется внимания… какой-то определенной госпожи?

Он сглотнул и поднял взгляд на Чару. Она смотрела в сторону, прикусив нижнюю губу.

— Возможно, — ответил он.

— Перемены даются непросто, когда отрицаешь очевидное, — мудро заметила Эйра. — Подумай об этом. Пожалуй, я дам тебе выбор. Месяц неоплачиваемого отпуска или порка. Если выберешь второе, то выбери и ту, в чьих руках будет трость.

Она вернула ему ротанговую розгу.

Потрясающий выбор! Месяц отпуска — прекрасный выход. Плевать, что неоплаченный, главное, потом он сможет вернуться в клуб, избавившись от чар… Чары.

Руслан опять на нее посмотрел. Голубые глаза широко распахнуты, рот приоткрыт. Обеими руками Чара вцепилась в спинку кресла.

Он точно выбирает между отпуском и поркой? Эйра обожает подвохи. В ее задачке есть неизвестная величина — Чара. Как она отреагирует на его выбор?

Руслан вдруг вспомнил, как доверчиво льнула к нему Оля, когда он прогнал хулиганов. Вспомнил прикосновения ее рук и волшебный голос, заставляющий подчиняться. Бесспорно, Эйра права, это Оля выдернула его из зоны комфорта. И теперь у него есть выбор, вернуться в свой уютный мирок или принять вызов. Только теперь — окончательно, без сомнений и попыток бегства.

Он медленно поднялся и, шагнув к Чаре, опять опустился на колени.

– Госпожа, пожалуйста. — Руслан протянул ей трость.

— Рус… — тихо всхлипнула она.

Он услышал. Наверняка, и Эйра тоже.

— Госпожа, пожалуйста, — повторил он увереннее. — Я заслуживаю наказания.

И сердце вновь замерло от страха, но теперь не перед болью. Руслан боялся, что Чара откажет. Она уже отказала ему сегодня.

Тонкие пальцы коснулись трости.

Приняла!

Реальность изменилась незаметно. Руслан не видел никого, кроме Чары. Не слышал ничего, кроме ее голоса. Чара стала центром его Вселенной, и чувство вины перед ней требовало искупления. Страх, стыд, предвкушение — все смешалось в кучу, напоило сладким ядом, заставило трепетать в ожидании.

Происходящее отпечатывалось в мозгу яркими картинками, словно кадрами из хроники. Оценивать действия мешали эмоции, захлестнувшие его, как цунами.

Вот он, полностью обнаженный, стоит, перегнувшись через спинку кресла, а теплая ладонь Чары скользит вдоль спины. Вот первый шлепок обжигает ягодицы, и жар от разогрева разливается по всему телу. Приятная боль сменяется резкой, кусающей. Чей-то голос командует: «Сильнее!» И следующий удар острой болью отзывается в каждой клеточке.

— Ру, счет, — велит Чара.

И это заставляет собраться, сосредоточиться. Он ждет нового удара и выплевывает на выдохе:

— Один!

— Два, — поправляет Чара. — Внимательнее, Ру.

— Три… — послушно исправляется он, продышавшись после очередной волны боли.

Ладонь Чары ложится на плечо. Она гладит его по спине, между лопаток, наклоняется к уху и шепчет:

— Дыши глубоко, так будет легче.

Он старательно дышит, но не попадает в такт. Удары сливаются, счет путается. Мышцы дрожат от напряжения: нельзя изменить позу. Пот струйками течет по вискам. Кажется, что зубы крошатся, так крепко он сжимает челюсти. Только бы не закричать! Но стоны предательски выдают его слабость… И что-то мокрое течет по лицу из-под плотно закрытых век.

— Ру, одевайся.

Все? Уже все?

Руслан мутным взглядом обвел комнату: взъерошенная Чара с тростью в руке стоит рядом, Эйра сидит за столом, постукивая пальцем по столешнице. Он натянул штаны, морщась от боли. Прикосновение ткани к ягодицам добавило страданий.

— Прошу прощения, госпожа Эйра… госпожа Чара… Спасибо за урок.

Вроде бы ничего не перепутал.

— Я могу идти?

— Эйра! — воскликнула Чара.

Руслану показалось, что он услышал отчаяние в ее голосе.

— Держи. — Эйра протянула ей ключ. — Как придет в себя, забирай домой. Вызови такси, если не водишь сама.

Это они о нем? А он что, вещь?! Смыть бы сопли, стыдно показываться на глаза ребятам, и он сам решит, вести ему машину или нет.

— Рус, пойдем.

Он позволил Чаре взять его за руку, послушно вышел вслед за ней из кабинета, но в коридоре остановился.

— Отдай ключ, я сам приведу себя в порядок, — произнес он.

Взгляд Чары полоснул по живому, как будто она наотмашь ударила тростью прямо по сердцу. В ее глазах не было злости, гнева, ненависти… только какое-то детское потрясение. Так смотрит ребенок, которого несправедливо обидели.

Руслан не успел ничего сказать, Чара быстро отвернулась и протянула ему ключ от привата.

21

Эйра ошиблась, Руслану не нужна Ольга. Наверное, это Каро пробудила в нем саба, и ее внимания он ищет. Вернее, искал бы, если бы Каро не выбрала Шико. Ведь они так мило болтали даже после того, как Каро выпорола Ру, а от Ольги он шарахается с все той же неприязнью.

Благодарности она, безусловно, не ждала. Но и отвращения во взгляде — тоже. Эйра сказала, что Ру сейчас уязвим, и игнорирование — слишком жестокое наказание для того, кто еще не принял себя. Видимо, поэтому он и не может простить Ольге ошибку. У нее не хватило опыта, чтобы понять его чувства. Четкая граница между бытом и Темой — попытка бегства от самого себя, и когда Рус перешел эту границу, Ольга должна была поддержать его. Она же, наоборот, оттолкнула того, кто нуждался в помощи, заставила испытывать вину и искать искупление.

Все это Ольге объяснила Эйра, когда выставила Руслана из кабинета. Так что глупо теперь надеяться, что Ру позволит Чаре заботиться о нем. Для него она — воплощение зла. Унизила, оскорбила, причинила боль…

Похоже, сегодня ей все же придется собирать вещи.

— Чего застыл? — сердито спросила Ольга. — Вот ключ. Я попрошу Эйру, чтобы она…

Руслан накрыл ее ладонь своей и, вместо того, чтобы забрать ключ, дернул Ольгу на себя. Она не успела договорить, не удержалась на ногах — и упала на Руслана, прямо в его объятия.

Ольга сдавленно пискнула, но вырваться не пыталась. Руслан стиснул ее так, что не пошевелиться. Только мелкая дрожь и рваное дыхание выдавали его состояние. И полушепот-полувсхлип, несвойственный ни дерзкому Руслану, ни обаятельному Крошке Ру:

— Ты… простила?

— Да, — ответила Ольга, спеша его успокоить. И добавила, последовав совету Эйры: — Но если ты не позволишь мне позаботиться…

— Это я должен заботиться о тебе, — возразил Руслан, перебивая.

Так все же его госпожа — она, а не Каро? Как же сложно понять его чувства!