Жена-попаданка для графа Зотова

Через десять минут конюх приковылял прямо в гостиную, опираясь на бадог. Егор опасливо оглядывался на дорогих гостей, от которых веяло дорогими духами и напыщенностью, но держался достойно и поклонился им.

— Какой молодец, однако. Ещё и талантливый, — высказался кто-то из дам.

Вот тут Егор стушевался, особенно когда его начали расспрашивать о том, как и где он научился рисовать. Парень отвечал неохотно, жутко смущаясь, ему было неловко от столь пристального внимания к себе.

Константин подошёл к конюху и строго посмотрел на слугу.

— Егор, хочешь вольную дам? — неожиданный вопрос застал парня врасплох.

— Вы меня гоните, барин? — округлил глаза конюх. — Я плохо работаю? Это всё из-за ноги, да?

— Никто тебя не гонит, — ухмыльнулся граф. — Хочу, чтобы ты поехал в Москву учиться, как твой дядя. С родственником заодно повидаешься, может, он тебя приютит, пока учиться будешь.

— А потом что я буду делать? — сглотнул Егор, и его затравленный взгляд обратился ко мне, словно он искал защиты.

— Жить свободной жизнью: можешь остаться в Москве или уехать в Петербург, а может, поедешь учиться в Италию. Тебе решать.

— Я хочу вернуться в Дивное, тут мой дом, — вдруг выдал конюх и опять посмотрел на меня, отчего мне стало не по себе. — Хочу работать у вас, Константин Александрович. Буду вашим личным художником, отработаю свою вольную.

— Посмотрим, — хмуро покосился на меня муж, заметив, как Егор бросал взгляды в мою сторону. — Можешь идти.

Егор низко поклонился и, хромая, поспешил выйти из гостиной. А я не могла поверить в то, что только что услышала. Константин хочет дать вольную крепостному? И я почувствовала свою маленькую победу, свой первый вклад в свободу принадлежащих нам крестьян.

— Предлагаю поиграть в фанты, — бодро подала голос Екатерина. Все тут же забыли про конюха и мою пламенную речь об отмене крепостного права.

Матушка быстро собрала вещи-залоги от каждого участника и положила их в цилиндр, который заранее подготовила. Она вызвалась быть ведущей, а меня посадила спиной к гостям, чтобы я не видела залоги и раздавала задания.

Чего только я ни придумывала, увлекшись игрой. Комендант лихо сплясал гопак, девица Ковалёва прочитала стихи, молодая графиня прокукарекала столько раз, сколько ей лет, Александра Антоновна сыграла на ложках, а кто-то из мужчин отделался комплиментами в адрес каждого гостя.

В очередной раз, когда матушка спросила меня, что сделать этому фанту, я решила устроить маленькую месть мужу, надеясь, что сейчас выпадет фант пожилой графини или статного дворянина, её племянника, — игроков оставалось совсем немного.

— Пусть этот фант крепко обнимет моего мужа и поцелует, — уточнять, куда целовать, я не стала, всё же немного пожалев Константина.

— Поздравляю! — вдруг воскликнула матушка.

Я обернулась и удивлённо уставилась на свою серёжку в её руках. Кажется, я перехитрила саму себя, забыв о том, что тоже являюсь участником игры.

Константин улыбнулся уголком рта, явно довольный тем, что ему повезло и сейчас я буду отрабатывать фант. И не собираюсь его целовать в губы — пусть не надеется.

Шагнув к графу, я не успела опомниться, как его сильные руки крепко обняли меня. Я потянулась к его щеке, чтобы оставить лёгкий поцелуй, но муж меня обхитрил. Константин подставил свои губы в самый последний момент, и наши уста встретились. Поцелуй был коротким, но горячим и требовательным, меня изнутри обожгло пламенем. Магия всколыхнулась, разливаясь приятной негой по телу. Я поспешно отпрянула от мужа, боясь, что потеряю контроль над силой и она выдаст меня с головой, засветившись на ладонях.

— Ох, сразу видно, молодожёны, — игриво проговорил кто-то из женщин. — Настоящая страсть.

Я украдкой посмотрела на свои руки. Слава богу, они не светились. Вздохнув, глупо улыбнулась гостям, не чуя ног под собой. Сердце бешено стучало в груди, делая кульбиты.

Глава 37. Гроза

Званый обед плавно перетёк в ужин, и гости разъехались по домам, уже когда начинало темнеть. К моему удивлению, Александра Антоновна ничего мне высказала по поводу моей пламенной речи о крепостном праве. Видимо, поддержка самого коменданта меня спасла от нравоучений. А может, тётушка решила оставить этот неприятный разговор на потом, чтобы не портить себе настроение от хорошего вечера.

Я успела навестить перед сном Машу и пожелать ей спокойных снов, чмокнув в щёчку. Я жутко устала и еле добрела до своей комнаты. Настасья помогла мне переодеться. Из открытого окна вдруг повеяло свежестью и влагой.

— Кажется, ливень будет, а может и гроза, — задумалась горничная, расчёсывая мои волосы. — Недаром парило днём. После жары всегда так.

— Дождь — это хорошо. Давно природа просит, — радовалась я мысленно, что завтра будет не так пыльно. — Лишь бы грозы не было, а то Маша проснётся и испугается.

— Это да. А ещё Константин Александрович плохо спит в грозу, — добавила она.

— Может, пройдёт стороной, — успокаивала я саму себя. Не хотелось, чтобы Мария испугалась. Не люблю я грозы, никогда не знаешь, чем обернётся стихия.

Я легла. В доме стояла звенящая тишина. В темноте я долго прислушивалась, пытаясь уловить хоть какие-то звуки. И вот в один момент словно что-то заставило меня открыть глаза и подняться. Магия всколыхнулась, разливаясь по венам, и мои ладони засветились. Тонкая серебристая нить, еле видимая, словно паутина, быстро потянулась к дверям, просочившись сквозь неё. Что это? Магия на что-то указывает мне?

Я встала с постели, накинула пеньюар и поспешила тихо выйти из спальни. Нить тянулась к лестнице и вниз. Осторожно ступая, я последовала за ней. Темнота окружала меня, я пробиралась практически на ощупь. Очутившись на кухне, поняла, что нити магии тянутся к дверям в подвал. На столе кто-то забыл свечу, от которой оставался небольшой огарок, и я взяла подсвечник, держа его за специальное кольцо, — надеюсь, мне хватит этого.

Толкнула дверь, на меня сразу повеяло влажной прохладой и затхлостью. Я аккуратно шагнула на каменные ступени. Скоро я очутилась в первом помещении — кладовой, где хранились овощи и разносолы в бочках, а на полках стеллажей стояли банки с вареньем и мёдом. Нить звала меня дальше, в смежную дверь.

Это оказался винный погреб. Правда, запасов практически не было, только пара пыльных бутылок. Видимо, остались ещё со времён, когда отец Софьи был тут хозяином. Нить магии указывала на арку, где стояло несколько бочонков. Я принялась их оттуда вытаскивать, благо они были неогромные и пустые.

Когда последний бочонок оказался на полу, я взяла свечу и юркнула под арку, разглядывая старую дубовую дверь, обитую железом. Коснулась рукой пыльной поверхности, и что-то внутри щёлкнуло. Магический механизм?