Жена Президента

– Родители, фото на память! –Ритка просит всех разойтись по сторонам, руками показывает, чтобы мы встали ближе друг к другу. Пару кадров смотрим в объектив фотоаппарата, потом, почувствовав дыхание на щеке, поворачиваю голову в сторону Игоря. Он улыбается. Мне улыбается. Не широко, не голливудской улыбкой, сверкая зубами, а той самой улыбкой, которая прячется в уголках губ и глаз.

Момент короткий. Ритка заставляет еще раз нас попозировать на крыльце роддома, потом уже фотографирует всю компанию, что приехала меня встречать. Оказывается, трое мужчин в костюмах – это коллеги Игоря. Из их веселой перепалки поняла, что они сами увязались за мужем, хотели, наконец-то, увидеть красавицу – жену и лапочку – дочку.

– Ты скрывал на работе, что женился? – мы едем в машине втроем: я, дочка на руках, Игорь за рулем.

– Не скрывал, а просто не афишировал.

– Тебе стыдно? – Игорь смотрит на меня в зеркало заднего вида.

– Нет. Я просто не люблю на работе говорить о личной жизни. Личная жизнь – она на то и личная, чтобы быть только твоей, а не достоянием коллектива.

– Понятно, - рассматриваю спящую малышку, в салоне повисла неловкая пауза. – Спасибо, что приехал. Я думала, ты не сможешь.

– Ты плохо обо мне думаешь, Таня. Мне на работе пошли на встречу, отпустили на два дня, почему я не могу встретить жену из роддома? – вновь встречаемся глазами в зеркале. – Или ты очень хотела кого-то другого увидеть?

– Нет! – торопливо отрицаю и краснею из-за этой торопливости, Игорь хмыкает, не комментирует.

Мы как раз подъезжаем к дому, возле подъезда уже сидели местные кумушки и мамины подруги. Все, конечно, с интересом смотрели на наш маленький кортеж. Сначала вышли мы, потом уже мама с Ритой с моими вещами, следом уже сотрудники Игоря, неся охапки цветов, шарики и еще с какие-то пакеты с неизвестными мне логотипами. Дружной компанией, вежливо поздоровавшись, мы прошли к подъезду и поднялись на второй этаж. Я сразу же с дочкой ушла в комнату, оставив гостей на маму. Игорь последовал за мною.

– Тебе помочь? – он с интересом наблюдает, как я, положив дочку на пеленальный комод, стала развязывать бант и разворачивать тонкое одеяло.

– Надеюсь, что справлюсь сама.

– Мы посидим с ребятами дома или нам лучше уйти? – я оглядываюсь на Игоря через плечо, на секунду задумавшись. Он, прислонившись к стене, ждал моего ответа.

– Сидите дома. Будете под присмотром обмывать пяточки, глядишь до поросячьего визга не напьетесь.

– Нет, все скромно. Ребятам еще возвращаться в Москву.

– А ты останешься? – затаила дыхание, осторожно переложив малышку в кроватку, обернулась. Игорь пристально смотрит на меня, заставляя гадать, о чем он думает, какие мысли бродят в его темной голове.

– Я могу уехать.

– Нет!!! Что ты!? – я подхожу к нему, задираю голову, чтобы посмотреть ему в глаза. –Я очень хочу, чтобы ты остался!

Осторожно кладу ладони ему на грудь, тереблю пуговицу на рубашке. Жадно, воровато вдыхаю его запах вперемешку с запахом его парфюма, от которого у меня начинает кружиться голова, учащается сердцебиение. Скребусь ногтями об ткань рубашки, не отводя глаза в сторону от потемневших серых глаз. Я чего-то жду. Игорь поднимает руку, запускает пальцы в мои волосы на затылке, дергает в свою сторону. Поцелуй начисто лишен какой-то легкости, романтики и нежности. Он целует меня, словно хочет проглотить залпом, не пережевывая. Я едва успевала дышать. Наши языки вели себя, как на поле брани: сражаясь друг с другом, скрещиваясь, переплетаясь. Цепляясь за плечи Игоря, вжимаюсь в него всем телом. Вжимаюсь так сильно, что самой становится больно. Его пальцы мнут мою задницу. Он прижимается ко мне бедрами, не скрывая своего дикого желания мною обладать.

– Шшш… -шипит мне в губы Игорь, очерчивая их большим пальцем. – Дышим! – приказывает мне, делая вместе со мною глубокий вдох. Смотрим друг другу в глаза, медленно восстанавливаем дыхание, ожидая, когда огонь внутри нас постепенно стухнет.

– Игорь… - не могу скрыть разочарования, умом понимаю, что все правильно он делает, но вот что-то во мне протестует.

– Таня, дыши, сейчас все пройдет, - обнимает меня за плечи, подбородком утыкается в макушку, нежно гладит ладонью по спине, успокаивая. Действительно, через несколько минут мне уже становится стыдно за свой скулеж, стыдно за то, что хочу его, зная, что нельзя. И где мои мозги?

– Все хорошо? – берет в свои ладони мое лицо, внимательно смотрит.

– Да, все нормально. Гормоны шалят немного, - сбивчиво бормочу чушь, Игорь усмехается, чмокает в нос.

– Я принесу подарки от любимого коллектива, к нам можешь не торопиться выходить. Отдыхай, - он оставляет меня, я прижимаю ладони к горячим щекам. Хорошо, что из нас двоих у Игоря голова находится на своем месте, а хладнокровию можно только позавидовать.

Подарки оказываются полезными и импортными. Нам подарили радионяню, карусельку на кроватку, шезлонг для новорожденных. Еще было несколько красивых наборов одежды на вырост.

Проснулась дочка. Я ее покормила, поменяла памперс, убедившись, что она вновь заснула, вышла к гостям. Все сидели на маминой кухне и тихо разговаривали. На столе стояли три рюмки с водкой, шесть стаканов с соком, мясная и овощная нарезка, мамино фирменное жаркое. При виде меня, мужчины попытались встать из-за стола, но я покачала головой. Они тут же стали представляться. Гена, он не пил, Денис и Петр. На кухне уже не было места для лишнего стула. Игорь, взяв меня за руку, усадил на свою коленку. Он обнял меня за талию, продолжал спокойно разговаривать с коллегами. Ритка заулыбалась, мама тоже осталась довольна увиденным, а я старалась не обращать внимание на тепло от его руки, на то, как все же приятно находиться возле него.

Посиделки действительно оказались недолгими, мужчины поблагодарили за гостеприимство, еще раз поздравили меня с рождением дочери. Ритка так же расшаркалась, кажется кто-то ей из трех гостей приглянулся. Игорь пошел всех провожать. Мы с мамой не стали сейчас разговаривать об Игоре, о том, что будет дальше с моим браком.

Заплакала дочка, я сразу же помчалась на плач. Взяв ее на ручки, переодела в слипик, положила на кровать, легла рядом. Она, как слепой котенок, искала своим ротиком сосок, найдя, довольно засопела.

И тут я поняла, что мое сердце переполнено любовью к этой крошке, к этой лапочке, кровиночке. Я только сейчас дома, почувствовала насколько пресно жила до ее рождения. Как могла раньше жить без этого сладкого запаха младенца. Без этих крохотных пальчиков. Без этих серых глаз.

– Она такая волосатая, я чего-то думал, что младенцы рождаются лысыми, - Игорь ложится на кровать, подпирает голову рукой. Он переоделся в футболку и спортивки, от него пахло гелем для душа с запахом морского бриза, влажные волосы были зачесаны назад.

– Я тоже не ожидала, что она будет с такой шикарной шевелюрой, - осторожно приглаживаю волосики, поднимаю на Игоря глаза. Вот одинаковые у них глаза. Если бы я не знала, кто отец, подумала, что Игорь. В роддоме мне сказали, что до года нет смысла обращать внимания на цвет, сто раз могут поменять. Например, на голубые, как у меня.

– Имя выбрала? – пальцем очерчивает маленькое ушко дочери.

– Нет. Даже не смотрела. Есть варианты?

– Без понятия.

– А какое бы хотел? – осторожно спрашиваю, рука Игоря замирает на темной макушке.