Жена путешественника во времени
Шрифт:
ГЕНРИ: Клэр стоит в главном зале у большой стопки новых книг. Роджер не любит, когда люди шарят по книгам без ценников, но я заметил, что он разрешает Клэр делать в своем магазине все, что угодно. Она склонила голову над маленькой красной книжкой. Волосы пытаются вырваться из пучка на затылке, одна лямка сарафана съехала с плеча, открывая небольшой кусок купальника. Это настолько пикантно, настолько притягательно, что я чувствую невероятную потребность подойти к ней, дотронуться до нее и, если получится и никто не будет смотреть, укусить ее, но в то же время я не хочу, чтобы этот момент кончился; и вдруг я замечаю Гомеса, который
В этот момент Клэр поднимает глаза на меня и говорит:
– Смотри, Генри, это Помпеи.
Она протягивает крошечную книгу открыток, и что-то в ее голосе говорит: «Видишь, я выбрала тебя». Я подхожу к ней, обнимаю за плечи, поправляю лямку на плече. Поднимая через секунду взгляд, вижу, что Гомес отвернулся от нас и сосредоточенно рассматривает тома Агаты Кристи.
КЛЭР: Я мою посуду, а Генри режет зеленые перцы. Невероятно розовое солнце садится за январский снег на нашем заднем дворике этим ранним воскресным вечером, мы готовим чили и напеваем «Желтую подводную лодку»:
В нашем славном городкеЖил один моряк седой… [80]В кастрюле на плите шипят перцы. На строчке: «И друзья от нас теперь не выходят через дверь», я внезапно понимаю, что пою одна, поворачиваюсь и вижу гору одежды Генри на полу и нож на кухонном столе. Половинка перца слегка покачивается на разделочной доске.
80
Перевод И. Бродского.
Выключаю огонь и накрываю перцы. Сажусь рядом с грудой одежды, поднимаю ее, все еще теплую от тела Генри, и сижу, прижимая вещи к себе, пока тепло Генри не уходит. Потом встаю, иду в спальню, аккуратно складываю вещи и кладу на нашу кровать. Возвращаюсь и стараюсь доделать ужин; ужинаю одна, жду и волнуюсь.
КЛЭР: Гомес, Кларисса, Генри и я сидим за нашим столом в гостиной и играем в «Прочищалку мозгов современного капиталиста». Это игра, которую придумали Гомес с Клариссой. Мы играем в нее на карте от «Монополии». Здесь нужно отвечать на вопросы, получать очки, набирать деньги и эксплуатировать других игроков. Очередь Гомеса. Он трясет кубики, выпадает шестерка, и он оказывается на клетке «Общество». Вытягивает карту.
– Итак, внимание. Какое современное техническое изобретение вы бы сознательно уничтожили ради блага общества?
– Телевизор, – отвечаю я.
– Кондиционер для белья, – говорит Кларисса.
– Датчики движения,– страстно восклицает Генри.
– А я говорю – порох.
– Вряд ли его можно назвать современным,– возражаю я.
– Ладно. Правильные ответы…
– Двух правильных ответов не может быть, – говорит Генри.
– Может. И вообще, что за дурацкий ответ – датчики движения!
– Они меня уже достали в хранилищах в Нью-берри. За эту неделю я два раза оказался заперт в хранилище на несколько часов, и как только я показываюсь, тут же появляется охранник с проверкой. Это меня просто бесит.
– Не думаю, что пролетария должна особенно беспокоить проблема датчиков движения.
Мы
с Клэр получаем по десять очков за правильный ответ, Кларисса – пять за творческую мысль, а Генри возвращается на три клетки назад за то, что ставит личные цели выше общественных.– Тогда я оказываюсь на «Старте». Банкир, дай двести баксов.
Кларисса дает Генри деньги.
– Черт,– говорит Гомес.
Я улыбаюсь ему. Сейчас моя очередь. Я выбрасываю четверку.
– Парк. Я покупаю.
Для того чтобы купить парк, мне нужно правильно ответить на вопрос. Генри достает карточку из пачки «Шанс».
– С кем и почему ты предпочла бы поужинать: Адам Смит, Карл Маркс, Роза Люксембург, Алан Гринспэн [81] ?
– Роза.
– Почему?
– Самая интересная смерть.
Генри, Кларисса и Гомес соглашаются и разрешают мне купить парк. Я отдаю Клариссе деньги, и она вручает мне карточку. Генри трясет кости и оказывается на «Подоходном налоге». На этот случай есть особые карты. Все напряжены, в ожидании.
81
Алан Гринспэн (р. 1926) – видный американский экономист, с 1987 г. председатель Федерального резервного банка США.
Генри зачитывает:
– «Огромный прыжок вперед».
– Черт.
Все отдаем Клариссе свою недвижимость, и она кладет карточки, включая свои, в «Банк».
– Плакал мой парк.
– Извини. – Генри передвигает фишку по доске и останавливается на «Сент-Джеймсе». – Я покупаю.
– Бедный мой маленький «Сент-Джеймс»,– хнычет Кларисса.
Я вытягиваю карточку из стопки «Свободная парковка».
– Какое соотношение сегодня между японской иеной и долларом?
– Без понятия. Откуда такой вопрос?
– Я придумала, – улыбается Кларисса.
– И какой ответ?
– Девяносто девять и восемь десятых иен к доллару.
– Хорошо. «Сент-Джеймс» остается. Твоя очередь.
Генри вручает кубики Клариссе. Она выкидывает четверку и оказывается в «Суде». Берет карту и зачитывает нам свое преступление: «Инсайдерные торговые операции с ценными бумагами». Все смеются.
– Скорее, это относится к вам, ребята, – говорит Гомес.
Мы с Генри скромно улыбаемся. На этой неделе мы просто чудеса творим на бирже. Для того чтобы выбраться из «Суда», Клариссе нужно ответить на три вопроса.
Гомес берет карточки из пачки «Шанс».
– Вопрос первый: назови двух известных художников, которых Троцкий встречал в Мексике.
– Диего Ривера и Фрида Кало.
– Молодец. Вопрос второй: сколько «Найк» платит своим вьетнамским работникам в день за эти невероятно дорогие кроссовки?
– О боже. Не знаю. Три доллара? Десять центов?
– Так какой ответ?
В кухне раздается невероятный грохот. Все подпрыгивают, и Генри говорит:
– Сидите здесь!
Голос настолько твердый, что мы подчиняемся. Он убегает в кухню. Кларисса и Гомес в ужасе смотрят на меня.
Я качаю головой:
– Я не знаю.
Но это не так. Я слышу бормотание и чей-то стон. Встаю и тихо иду за Генри.
Он стоит на полу на коленях, прижав кухонное полотенце к голому человеку, лежащему на линолеуме. Конечно, это Генри. Деревянный ящик с тарелками стоит на боку; стекло разбито, все тарелки вылетели и разбились. Генри лежит на груде осколков, истекая кровью и засыпанный стеклом. Оба Генри смотрят на меня, один жалко, другой настойчиво.
– Откуда кровь? – шепчу я.