Жена самурая

Изящно обогнув Такеши на ступенях, она спустилась с крыльца и заспешила навстречу служанке. И он обернулся ей вслед, чтобы зацепиться взглядом за струящийся подол кимоно, прежде чем успел подумать.

В детстве он частенько подглядывал вместе с другими мальчишками за отцом и старшими самураями, когда они собирались вечерами для общей трапезы. Тайком и ползком они подбирались к окнам и заглядывали в них, рискуя быть пойманными, а после — наказанными. Когда отец взял уже подросшего Такеши на такое празднество впервые, то со смехом поведал ему, что ни одна его детская вылазка не оставалась незамеченной. И Такеши знал, что, когда его сыновья станут подсматривать за ним в окна, он, как и его отец, отвернется и притворится слепым.

Стол, за которым они сидели, был скромен — сказывалась и война, и скудные запасы прошлого года, но обилен. Наоми, казалось, приказала достать из хранилищ все, что в них оставалось. И — что особенно важно — было много саке.

Он собрал за столом своих лучших самураев. Тех, кто сопровождал его в походе, и тех, кто находился в поместье, поскольку их дела были одинаково ценны. Такеши смотрел на мужчин в темных кимоно с вышитым на спине камоном Минамото, сидящих за длинным столом напротив него. Слушал их разговоры, коротко улыбался удачным шуткам, говорил сам. Они пили саке и ели рис, и вкус этого риса разительно отличался от вкуса походного.

В дальних комнатах его жена укладывала спать его дочь. Скоро он встретится с главами вассальных кланов, а позже вместе с Нарамаро отправится в Эдо, чтобы установить свой сёгунат.

Убийцы его клана были мертвы, отец и мать — отомщены. Война принесла ему новые земли, и были заключены новые союзы.

Такеши думал об этом и улыбался, пригубливая саке.

____________________________________

ух) размер главы 40 700 знаков! Я думала разбить ее на две, но в итоге не стала (хотя с точки зрения продвижения книги так было бы лучше, конечно))

Глава 44. После войны. Часть II

Поместье Татибана отличалось от ее дома разительно. Наоми поймала себя на том, что готова вертеть головой по всем сторонам, будто невоспитанная девчонка! Все здесь было другим, все было не так.

В поместье Минамото царила приглушенная тишина; голоса звучали негромко; в движениях слуг и самураев отсутствовала суета; жизнь текла степенно. Не медленно и не быстро, но размеренно и упорядоченно. Наоми знала почти всегда, где может найти Такеши — утром он испытывал мальчишек на тренировочном поле, днем — отвечал и писал письма, занимался делами, что требовали его внимания; вечером — рубился со старшими самураями, иногда уезжал на Молниеносном, чтобы дать застоявшемуся жеребцу размяться, иногда наблюдал за их дочерью.

Поместье Минамото утопало в зелени деревьев и в тени, которую дарили их ветви. Даже в самый солнечный летний день в воздухе чувствовалась прохлада. Наоми любила и густую тень, и рассеянный, неяркий свет, проникающий на землю сквозь пушистую листву, и утреннюю свежесть.

У Татибана все было по-другому. Гораздо, гораздо больше людей, открытых пространств, прямых солнечных лучей, торопливых движений, громких голосов. Поначалу Наоми даже вздрагивала всякий раз, как слышала чье-то восклицание, или ее едва не сбивал с ног летящий куда-то человек.

А сколько у Нарамаро-сана было дядюшек и советников! Родственники матери и отца, те, кто знал его с детства, кто служил в поместье с незапамятных времен. Он обсуждал с ними дела поместья и клана, показывал письма, в их присутствии подписывал брачное соглашение.

Всеобщая суета, и без того присущая поместью Татибана, лишь усиливалась ввиду близящейся свадьбы. Дни, как всегда, бежали стремительно, а подготовка, как всегда, была далека от завершения. Времени оставалось все меньше, а дел — все больше.

Предстоящее торжество ни шло ни в какое сравнение со свадьбой Наоми; впрочем, она и не стремилась сравнивать. На свадьбу Нарамаро Татибана и Акико Фудзивара ждали гостей со всей страны, из множества кланов, земель и монастырей. Ждали даже бывших союзников Тайра — из тех, кто вовремя отрекся от Нобу и нашел нового покровителя.

Такеши говорил, да и сама Наоми понимала, что торжество станет местом заключения новых союзов и торговых контрактов, местом важных переговоров и встреч. Но не только сторонников можно будет обрести на свадьбе; легко и нажить врагов, и вспомнить старые распри. Неосторожно брошенное кем-то слово, сделанное вскользь замечание — такой искры хватит, чтобы разжечь давние споры, чтобы вспыхнула с прежней силой вражда.

Наоми знала также, что в поместье Татибана решат, наконец, кто получит титул сёгуна.

— Наоми-сан?

Услышав, что ее зовут, она подняла взгляд от свитка, который читала, и с некоторым удивлением осмотрелась.

— Да? — ее окликнула девушка — одна из родственниц Нарамаро-сана, и сейчас Наоми с мучительным стыдом пыталась вспомнить ее имя. За два дня, что они провели в поместье, им представили множество незнакомых людей, чьи имена исчезали из памяти в самый неподходящий момент.

— Это правда? — девушка смотрела на нее, ожидая ответа, а Наоми даже не знала, каков был вопрос. Она увлеклась чтением и потеряла нить общей беседы.

Минувшие дни она провела в компании девушек и женщин — кто-то из них был также приглашен на торжество, кто-то являлся частью клана Татибана. Из них Наоми, к своему огромному сожалению, знала лишь Како Асакура. Дайго-сама взял племянницу с собой, оставив старшего сына с женой в поместье. Впрочем, за все время она ни разу не говорила с Како-сан, даже взглядами старалась не пересекаться. Повторять тот ужин у Асакура ей не хотелось.

Согласно традициям, развлекать девушек беседой надлежало хозяйке поместья — матери Нарамаро-сана, но она давно умерла. И потому вместе с девушками они собирались в просторной, светлой комнате и предавались исконно женским занятиям — долгим беседам и рукоделию, развлекая себя сами.

Вчера Наоми вышивала, а сегодняшний день решила провести за чтением.

— Я, к сожалению, пропустила вопрос, — заговорила она, все еще не вспомнив имя миловидной девушки, что к ней обратилась.

— Это правда, что вы одна управлялись с поместьем во время войны?

На нее с живейшим интересом смотрели почти двадцать девушек, и Наоми несколько смутилась.

— Правда, — с несвойственной ей робостью ответила она. — Но в нем почти никого не осталось. Мне не было очень трудно.

Ее слова, однако, не погасили ни изумления, ни прежнего любопытства во взглядах девушек.

— Совсем одна… — произнес кто-то. — А я, признаюсь, не поверила, когда мне рассказывали. Ведь должны быть советники, управляющие, старшие родственники мужа! А, впрочем… — она поспешно осеклась, вспомнив, что у главы клана Минамото не осталось старших родственников.