Жена Уорвика

– Кто это? – обеспокоенно спросила она, ища подтверждения своим подозрениям, поскольку безошибочно узнала яркие кудри по описаниям Гарри.

– Мисс Клейтон из Рэдклифф-Холла, – мрачно ответил тренер. – Значит, она уже вернулась. Почему она никак не отстанет от него?

Даже если бы Кейт не поняла, кого имел в виду Джим, ей не потребовалось спрашивать. Лошадь Дэниэла стояла, привязанная к столбу около Ассамблеи. Она старалась не думать о том, что произошло между ним и Клодиной. Его отношение к самой Кейт оставалось неизменным. Временами он был вежлив и любезен, временами резок и груб, особенно когда заставал ее наедине с Гарри. Его реакция очень напоминала реакцию ревнивого мужчины, хотя за все месяцы ее пребывания в Истхэмптоне он только однажды посмотрел на нее так, как молодой полный сил мужчина может смотреть на женщину. Это произошло в жаркий летний день. В воздухе стояла предгрозовая духота. Подумав, что она одна дома, Кейт спустилась в холл босая и в одних нижних юбках, чтобы забрать черепаховый гребень, который Джим починил и оставил для нее на столе. Ее только что вымытые, высоко заколотые волосы полностью обнажали шею.

В тот момент, когда она подошла к небольшому столику, на котором лежал гребень, кухонная дверь открылась, и оттуда неожиданно вышел Дэниэл. Она не собиралась демонстрировать глупого смущения, решив, что ее нагота достаточно прикрыта, несмотря на обнаженные плечи и открывающуюся под кружевами грудь, обычно целомудренно скрытую под скромными платьями. Но его прямой откровенный взгляд заставил ее почувствовать себя полностью раздетой. Она сильно покраснела, быстро взяла со столика гребень и поспешила вверх по лестнице в свою комнату. Они не обменялись ни единым словом, но он смотрел на нее так, как после их прощального поцелуя в Винчестере. Женщина снова испытала острую боль и непреодолимую тоску.

– Вы все купили, миссис Уорвик?

Вопрос Джима вывел ее из задумчивости. Она вернулась в настоящее и улыбнулась своему спутнику, отбросив с лица завиток волос, выбившийся из прически под порывами морского ветра.

– Да, мне больше ничего не нужно, благодарю вас. Мы можем идти домой.

Она легко зашагала в сторону дома, где чувствовала себя спокойно, там была ее гавань.

Стоял холодный ноябрьский день, когда Кейт снова увидела пони Клодины у крыльца офиса Дэниэла. Кейт несла письмо, которое хотела лично отдать Дэниэлу, но передумала и оставила его клерку. С тяжелым, сжимающимся от необъяснимого страха сердцем она повернула назад к дому.

А Дэниэл, сидя за столом в своем офисе, едва взглянул на письмо, которое принес клерк, взял его и тут же отложил в сторону. Подождав, пока дверь в его кабинет снова закроется, он вернулся к прерванному разговору с Клодиной, которая сидела напротив него. Она уже второй раз приезжала к нему в офис, в первый раз под предлогом своей обеспокоенности попыткой Александра перекрыть центральную дорогу, ведущую в Истхэмптон, чего никогда не позволил бы закон. И сегодня она снова привезла бесполезный обрывок информации, основанный на глупых слухах. Единственное отличие от первого визита заключалось в том, что в прошлый раз она выглядела дружелюбной и довольной своей отчаянной смелостью, а сегодня каждый ее нерв вибрировал от напряженности и раздражения.

– А что, если ваш зять узнает о вашем приезде сюда? – спросил Дэниэл, внимательно глядя на нее.

Он подумал, что понял причину ее напряженности, которая исходила от нее, как и запах ее духов. И тут ему в голову пришла мысль об уединенном коттедже, который на днях освободили жильцы, как об идеальном месте для свиданий.

– Я очень рискую, – резко подтвердила она. – В обоих случаях я убеждала Александра, что еду к друзьям в усадьбу Атвуд, и действительно ехала туда после встречи с вами. И сегодня поеду тоже.

– К друзьям или к другу? – педантично уточнил он, подразумевая мужчину с внешностью поэта, которого видел с ней в церкви в Маррелтоне; с того дня он постарался разузнать о нем как можно больше.

Злобная гримаса исказила ее лицо.

– Дорогой друг, который устраивает бесчисленные празднества и торжества в мою честь. Мы с ним очень близки. Думаю, что я выйду за него замуж.

Ни один мускул на лице Дэниэла не дрогнул при этом сообщении. Он знал о Лионеле Атвуде и его отношении к Клодине практически все. Атвуд нуждался в наследнике, чтобы передать свое имя и состояние. Именно с этой целью Лионел вернулся из Италии, где среди дочерей аристократических семей так и не смог выбрать подходящую кандидатуру. Возможно, существовали и другие причины, по которым Лионел решил искать невесту в Англии, о них Дэниэл догадывался, но не располагал фактами.

– Рэдклифф одобряет этот брак?

Его хладнокровие удивило и разочаровало ее. Весь ее вид явно демонстрировал, что она оскорблена подобной спокойной реакцией вместо демонстрации бурной ревности, на которую она надеялась. Клодина сдвинула брови и вскинула подбородок.

– Рэдклиффы и Атвуды соседи на протяжении многих столетий, Александр и Лионел старые друзья. Мой зять очень хочет, чтобы я приняла предложение Лионела. Он уговаривает меня как можно быстрее объявить о помолвке, но я сказала ему, что не желаю спешить и хочу все обдумать, – раздраженно ответила она.

– У вас есть сомнения?

– Нет! Никаких сомнений! – вспыхнула она, взбешенная его спокойствием, вскочила со стула и собралась уходить. – Я не знаю никого более искреннего, доброго и внимательного к каждому моему желанию, чем Лионел. Никто не станет для меня лучшим мужем.

– Никто? – Он поднялся со своего места и, обойдя стол, встал прямо перед ней.

– Никак не вы, Дэниэл Уорвик!

– Что заставляет вас думать, что я когда-нибудь захочу видеть вас своей женой?

– Потому что вы никогда не сможете овладеть мной другим способом!

Дверь с грохотом захлопнулась за ней. Он присел на край стола и, запрокинув голову, весело рассмеялся, не воспринимая всерьез ее угрозу.

Спустя несколько недель Дэниэл уже не смеялся, прочитав в «Маррелтонской хронике» о ее помолвке с Лионелом Атвудом. Он скомкал газету и швырнул ее в угол кабинета. От сквозняка пламя сильнее вспыхнуло в камине, и слегка запахло дымом. После минутных раздумий он снова схватил газету и, разгладив мятую страницу, снова разложил ее на столе. Эта отчаянная попытка Клодины освободиться от него не только привела его в ярость, но и ошеломила своей глупостью.

Именно этот неудачный момент выбрала Кейт, когда пришла в его кабинет, чтобы поговорить о деле, уже давно не дававшем ей покоя, несмотря на предостережение Жасси. Раскрасневшись от холодного ветра, она быстро сбросила плащ и прямо с порога приступила к разговору.

– Ваши рабочие и их жены голодают при том жалованье, которое вы им платите! – горячо заявила она, сгорая от негодования.

Его глаза сверкнули стальным блеском под низкими темными бровями. Худшего времени для обсуждения этой наболевшей темы, о которой ей говорили со всех сторон, сложно было придумать.

– Я советую вам попридержать свой язык и не касаться тех тем, в которых вы ничего не понимаете, – процедил он сквозь зубы.

– Я все знаю об этом, – храбро ответила она, чувствуя свою правоту в деле, о котором решила ходатайствовать. – И не только я ношу корзины с едой семьям рабочих, но и леди из больших домов…

Он стукнул кулаком по ручке кресла.

– Вы осмелились пополнять кладовые рабочих продуктами с моего стола? – прогремел он.

– А вас не беспокоит, что несчастные люди страдают от голода и холода? – воскликнула она.