Жена в лотерею
Шрифт:
— Пугалка, — тоже шепотом ответила девочка. — Да я ее почти не боюсь. Ну, может, маленькую капельку. Совсем чуть-чуть.
Что-то здесь было явно не так. Меня подмывало расспросить девчушку про эту самую «пугалку» подробнее, но концентрировать ее на плохих воспоминаниях не хотелось. Так же как и задавать вопрос: «А где же твоя мама, Брианна?».
Тайна первой жены Теодора Рутланда пока что оставалась для меня за семью печатями.
— Какой здоровский у тебя получается снеговик! Настоящий принц!
Я улыбнулась, разглядывая небольшую снежную фигурку. Три кома, что
Но налетевший порыв холодного ветра развеял листья в труху. Рот девочки согнулся подковкой, а глаза заблестели.
— Не унывать! Давай-ка я тебе помогу!
Следующие полчаса мы на пару с Брианной увлеченно лепили снежного принца. С моей помощью он значительно подрос и стал ростом почти с меня. Снежные комы скатали более округлыми, а еще снеговик обзавелся короной из веток, роскошными пуговицами, роль которых сыграли крупные бусины моего ожерелья, и даже деревянным мечом.
Раскрасневшись, Брианна смеялась и хлопала в ладоши. Смех у девчушки был чудесный — словно маленькие феи зазвонили в крошечные серебряные колокольчики.
А я смеялась вместе с ней и впервые чувствовала себя счастливой.
— Как назовем этого красавчика? — спросила я, когда работа была окончена.
— Дамианос Белоснежный, — важно ответила Брианна. — Я читала, давным-давно жил такой принц-герой. Он был очень смелый, потому что сражался с чудовищами и побеждал их. А Белоснежным его прозвали за чудесные волосы, длинные и белые, точно снег.
— Ваше Высочество, я тут недавно видела одно чудовище, — дурачась, я с поклоном обратилась к снеговику. — Вы не могли бы меня от него спасти?
— Тебе не обязательно обращаться к помощи принца. Мой папа защитит тебя от кого угодно. Ведь ты теперь его жена, — серьезно сказала Брианна.
Вот откуда, скажите мне, такие взрослые интонации у этого ребенка?
М-да уж… Я, конечно, верю, что Теодор Рутланд способен защитить меня от кого угодно. Хоть от огнедышащего дракона, хоть от какого-нибудь злобного демона, хоть от вампира, хоть от зомби.
Вопрос только в том, кто защитит меня от него самого?! Я ведь теперь его жена… Наверное, он скоро вернется — смеркается, и ночь так близко.
— Пойдем-ка в замок, — вздохнула я. — Заварим горячего чаю. Интересно, в этом доме найдутся пирожные? Расскажешь мне про подвиги этого самого Дамианоса Белоснежного.
Я хотела обнять девочку за плечи и увлечь к воротам замка, как послышался резкий окрик:
— Миледи!
Бонна Зелиг. Легка на помине!
Шаманка спешила к нам, утопая в снегу, и вид при этом имела не совсем любезный. Раздраженный, я бы сказала.
Наконец-то очухалась, гувернатка фигова! Я бы особе с таким лицом в жизнь детей не доверила!
— Миледи! Зачем вы вытащили девочку на мороз? Неужели не понимаете, что она может очень сильно простудиться?
— Комаровский говорит, что прогулки на свежем зимнем воздухе весьма полезны для ребенка. Он, наоборот,
от этого меньше болеет и не страдает от аллергий, — наставительно сказала я.Вряд ли Зелиг знала, что такое «аллергия», потому и зыркнула на меня так, словно этим словом я только что призвала дьявола. Про Комаровского шаманка тоже вряд ли слышала. А зря.
— Вы хоть понимаете, что мы с ног сбились, разыскивая эту шкодливую девчонку? Перевернули весь замок вверх дном! У меня даже голова разболелась от переживаний за нее! Как вы посмели без спроса вывести ее на улицу? Господин ясно вам сказал, чтоб не смели к ней и на шаг подходить, а вы его ослушались! Брианна, как ты смеешь снова убегать? Ты будешь наказана! Пять… нет, десять минут на горохе!
Лицо добродушной тетечки некрасиво покраснело от натуги и злобы. Нет, я, конечно, в этом мире без году неделя, но так разговаривать с собой не позволю!
— Я — миледи этого замка и ваша госпожа, а вы — всего лишь моя служанка, — холодно отчеканила я. — И вы не смеете указывать, что мне делать! Я запрещаю вам наказывать Брианну, понятно? Не смейте ставить ее на горох!
— Милорд Рутланд велел, чтобы вы не вмешивались…
— С моим собственным мужем я как-нибудь разберусь и без вашего участия.
— Вы все равно никогда не замените ему ее, — зло глядя мне прямо в глаза, сказала гарпия. — Брианна, живо за мной! Нам предстоит серьезный разговор, маленькая леди.
Шаманка размашистым шагом направилась к замку. Брианна серьезно и грустно посмотрела на меня, и хотела пойти за ней. Но я удержала малышку за руку.
— В чем дело? — обернулась Зелиг. — Почему ты снова не слушаешься?
— Я полагаю, что этот серьезный разговор можно отложить и на потом, бонна Зелиг, — мой голос был слаще меда. — А можно и вовсе его не проводить, Брианна уже все поняла, правда? Мы с ней хотим погреться и выпить чаю. Вас, конечно, не затруднит нам его принести? И еще, если вам не сложно, облейте, пожалуйста, водой Дамианоса Белоснежного. Хочется, чтобы он подольше простоял.
— Дамианоса Белоснежного? — брови Зелиг обалдело поползли верх. — Принца?
— Ага, — кивнула я, и мы с Брианной прошествовали к замку.
— Миледи говорит о нем, — сжалившись, сообщила девочка, и показала пальчиком на снеговика.
Шаманка перевела взгляд на Дамианоса, потом на меня, и лицо ее стало медленно наливаться красным.
— Вам все это просто так не пройдет, миледи! Я буду жаловаться эсквайру.
— Жалуйтесь на здоровье, — пожала плечами я. — Только пирожные нам к чаю не забудьте.
Перед чаем я вместе с Брианной заглянула к Несквику. Мой бывший плюшевый медведь страшно обрадовался моему появлению — тут же кинулся обниматься. Обнимать настоящую панду — это я вам скажу ни с чем не сравнимое удовольствие. Они такие мягкие, набитые, уютные и пахнут имбирным печеньем и молоком.
Милота, да и только!
Малышка во все глаза смотрела на диковинного черно-белого медведя. Как всегда, она пыталась казаться серьезной, но я видела, что дочка Рутланда с трудом сдерживает восторг. И очень стесняется меня попросить.