Женись на мне, незнакомец

И Бранд понял это. Не она. Не мать, которая любит дочь и заботится о ней всю ее жизнь.

Она подняла глаза, не думая больше о слезах.

— Да, — сказала она. — Конечно, ты прав. Прости. Мы сейчас пойдем?

Бранд не ответил, но сквозь туман она увидела, что он протягивает ей руку.

— Не вини себя, Беллеца. Ты уже прошла через один ад.

Беллеца. Он снова назвал ее Беллецой. Она прижалась к нему, счастливая и благодарная ему за поддержку.

Когда они вместе подошли к машине, Эдвина появилась сзади.

— Они ее нашли. Все в порядке, — сказала Изабелла.

Эдвина просияла.

— Нашли? — переспросила она. — Слава Богу. О, мое дорогое дитя.

Она крепко обняла сперва Изабеллу, а потом и Бранда.

— Где она?

Они ей сказали, и пожилая нянька издала такой вопль радости, что Бранд с Изабеллой отпрянули от нее.

— Надо же, что эта маленькая чертовка удумала! Вообразила, будто может сама добраться до Ричмонда! — изумлялась она.

— Она бы и добралась, если бы не водитель, — сказал Бранд, не скрывая отцовской гордости, так как его дочери уже ничто не грозило.

— Может быть, — обескураженно проговорила Изабелла.

— Точно, — подтвердила Эдвина. — А теперь, если не возражаете, я скажу всем, что она нашлась. Они так беспокоятся.

Бранд и Изабелла видели, как она важно двинулась по кварталу, крича всем соседям о счастливом возвращении Конни.

Потом Бранд помог Изабелле сесть в «ягуар», и несколько человек, собравшихся на углу, помахали им на прощание.

Задолго до того как они приехали в полицейский участок, Изабелла уронила голову Бранду на плечо и закрыла глаза.

Бранд посмотрел на длинные волосы, рассыпавшиеся у него на груди, вздохнул и обнял ее.

Остаток пути он вел машину одной рукой.

ГЛАВА 15

Изабелла сидела на бревне и смотрела на волны. Утро было серое, хмурое, и она слышала, как позади нее шумят деревья под порывами ветра.

Ей тоже хотелось кричать.

Бранд привез ее и Конни на Болота. Без всяких разговоров. Точно так же, когда наступил вечер, он не спросил, останется Конни на ночь или нет. Малышка очень устала да еще побаивалась реакции родителей на свою выходку. Но она развеселилась, когда Бранд сказал, что ничего ей не будет, если она пообещает никогда больше не убегать. Потом состоялась радостная встреча с Пушком, и наконец Конни уснула как убитая на руках у Бранда.

Изабелла ничего не сказала, когда с нежностью, разбивавшей ей сердце, он отнес дочь наверх и уложил на розовую кровать. Конни даже не проснулась, пока они ее раздевали.

Повернувшись к Изабелле, Бранд холодно спросил ее, не хочет ли она воспользоваться свободной спальней.

— Свободной спальней?

Ее голос был похож на крик рассерженного попугая, и, смутившись, она прикрыла рот рукой.

— У тебя другое на уме?

Бранд говорил очень вежливо.

Глядя на него сейчас, трудно было поверить, что еще совсем недавно он пылал неуемной страстью.

Изабелле хотелось увидеть на его лице хотя бы, что ему не безразлично, где она проведет ночь.

— Нет. Нет, конечно. Нет. Если ты не против, я поеду домой.

— Как хочешь.

Бранд кивнул и быстро вышел из комнаты. Через несколько минут он ждал ее в холле с ключами от машины.

— Я могу вызвать такси…

— Нет. Не можешь. Это уже было, Изабелла. Ты сейчас устала, и я не хочу, чтобы ты ловила такси, которого вообще может не оказаться. Или ты остаешься здесь, или я везу тебя на машине. Поняла?

— Поняла.

Изабелла признала себя побежденной. Он прав, она действительно устала. И у нее нет сил для спора.

Всю дорогу они молчали. Неприветливый профиль Бранда не располагал к разговору, да и Изабелле нечего было ему сказать.

Когда он проводил ее до двери, она едва выговорила холодное «спасибо».

Бранд кивнул, но не ушел. Несколько секунд он стоял неподвижно, глядя, как она роется в сумочке в поисках ключа. Когда Изабелла почувствовала, что ночной холод пробирает ее до костей, он подошел и обнял ее.

Она его не оттолкнула. Только не ответила на его поцелуй. Он не отпускал ее, и в конце концов она обняла его за шею.

Они долго не отрывались друг от друга, но в их объятии не было всепоглощающей страсти.

— Зачем, Бранд? Зачем это? — спросила Изабелла.

Он прислонился к дверному косяку.

— Я не имею права целовать свою жену?

Где-то в темноте мяукнула кошка.

— Не имеешь, — сказала Изабелла. — Потому что скоро я не буду твоей женой.

— Ты уверена?

Он спросил это таким тоном, словно речь шла о прогулке с собакой.

Она кивнула.

— А Конни?

Его глаза сверкали в свете фонарей, и Изабелле вдруг почудилось, что перед ней ночной дух, хищный, осторожный и прекрасно знающий, чего он хочет. Он пугал ее.

— Что с Конни?

— Разве ты не поняла сегодня?

Изабелла кивнула.

— Поняла, что моя дочь очень похожа на своего отца.

— И все?

Она знала, чего он добивается. И знала, что он будет бороться с ней за Конни до конца. Возможно, победит. Придется рисковать ради самой себя и ради Конни. Ребенок не должен жить в доме, где нет взаимной любви. Одной ее любви недостаточно.

— Да. Это все. Спокойной ночи, Бранд.

Он не ответил, но ей показалось, что он нахмурился. Прежде чем она успела уйти, он притянул к себе ее голову и быстро поцеловал в губы. Когда он отпустил ее, Изабелла поняла, что Бранд прощается с ней навсегда.

— Спокойной ночи, Изабелла, — сказал он, словно не произошло ничего необычного, — Спи спокойно.

Изабелла чувствовала себя такой измученной, что лишь кивнула в ответ. Потому, что речь шла не о ночи. Бранд обнимал ее в последний раз.