Женить нельзя помиловать

– Я соглашусь на его предложение, – с мрачной решимостью заявила Света. – Так я смогу хоть как-то влиять на ситуацию. И буду рядом. А где дружба, там и всё остальное может случиться.

– Свет, ну ты с ума сошла! – упавшим голосом проговорила Катя. – Ты своими руками будешь строить его счастье? И счастье этой девицы?

– Нет. Я ему покажу, что я нужнее, важнее и… И вообще, помогу понять, что она ему не нужна. Кстати, совесть моя будет чиста, поскольку и он этой Лене не больно-то и нужен. Я буду готовить свадьбу. Только не её свадьбу, а свою собственную. И когда дойдёт до дела, он женится уже на мне. Чтобы сожрать сыр, нужно иметь доступ к холодильнику.

– Надеешься его напоить и женить на себе бесчувственного? – предположила подруга.

– Нет. Он это сделает в здравом уме и трезвой памяти, поскольку лучше меня никого нет, – уверенно заявила Света. – Ты согласна?

– С чем? Что лучше тебя никого нет? Это спорный момент. Вот я, например. Я умнее, опытнее…

– Сейчас доостришься, и я обижусь.

– И пожалуйста. Мне больше пирожных достанется. Я в твоём плане вижу единственный позитивный и основанный на реальных возможностях момент: Костя сможет помочь тебе с квартирой. И даже если потом ничего у тебя не получится, ты останешься в выигрыше. Твоя мама пошла вразнос, так что у тебя просто нет выхода.

– То есть ты «за» и будешь мне помогать? – уточнила Света.

– Нет, я против этой затеи со свадьбой, потому что мои извилины не затуманены эмоциями. Но если есть хоть какая-то возможность разъехаться с твоей родительницей, надо это использовать. Иначе у тебя вообще никогда ничего ни с кем не получится, и ты помрёшь старой девой с кучей комплексов и неврастенией.

А винцо всё же выпили. Поскольку одной бутылки для двух дам оказалось более чем достаточно, ситуация стала развиваться по сценарию стихийно сошедшей с гор лавины.

* * *

Вересов с ехидной усмешкой разглядывал сосредоточенного приятеля. Тот ушёл в себя и сидел со съехавшимися к переносице глазами.

– Как любовь жизнь-то портит, Костяныч! – вздохнул наконец Андрей, в надежде вывести друга из задумчивости. – Это непродуктивное чувство совершенно тебя обезобразило и оторвало от общества. Если ты будешь продолжать сидеть с такой перекошенной рожей, к нам ни одна девушка не подойдёт.

– А мы что, девушек ждём? – очнулся Константин.

– Нет. Я их теперь боюсь. Глядя на тебя, вообще можно стать женоненавистником. Но с чисто технической точки зрения я бы с кем-нибудь познакомился. Для тонуса. Проверить, вдруг и я тоже баб интересовать перестал. Кстати, я что подумал. А вдруг мы с тобой в тираж уже выходим, вот молодые и симпатичные на нас не реагируют. Хотя о чём я? Типун мне, как говаривала моя бабуля, на язык! На меня реагировать должны.

– Почему это? – удивился Костя, сразу встрепенувшись. – Чего ты несёшь вообще?

– Реакции твои проверяю. Тормозной ты стал, Костя. Шуток не понимаешь, зависаешь где-то. Забудь ты эту ерунду. Ну, признайся, послала тебя твоя протеже! Я б на её месте драпал от тебя, как турист от крокодила. Уж больно экзотическое у тебя предложение.

– Чего экзотического? – раскипятился Костя. – Я ей денег предложил. А она вдруг вскочила и убежала.

– Вот ты бестолочь, – покачал головой Вересов. – Я тебя предупреждал, что тимуровки деньгами не берут. У них принципы и высокие идеалы. А твоя афера ни на что высокое не тянет.

– Я ей дружбу предложил.

– Обычно женщины за такое бьют по лицу. Так что тебе ещё повезло.

– А я всё равно её уговорю, – упрямо заявил Костя. – Это даже хорошо, что она такая щепетильная.

– А я говорю – не выйдет.

Именно в этот момент Костин телефон требовательно завибрировал, высветив незнакомый номер.

– Константин? – не совсем чётко выговаривая некоторые звуки, уточнила Светлана. Рядом хихикала её подруга, дожёвывающая пирожное с кремом, Катя. – Это Света.

– Какая Света? – недовольно поморщился Мануров. Только всяких Свет ему сейчас и не хватало.

– Рощина. Я согласна стать вашей невестой.

– В смысле? – Костя ошарашенно моргнул. – Не понял.

– Что ты не понял? – недовольно рявкнула Света. – Я буду изображать твою невесту. Но сначала я хочу решить вопрос с квартирой.

Про квартиру она решила сказать специально, чтобы не думал ничего такого. Бдительность усыпить. Тем более что Катерина настаивала, что это будет психологически правильно. После литра вина некоторые акценты в мозгу смещаются и не всегда удаётся определить, что правильно, а что нет. Но раз уж Косте нравятся какие-то там стервы, которым не нравится он, то почему бы не вести себя так же. Мужчины, как дети – хорошего отношения не понимают, и стоит лишь раз проявить мягкость, как они тут же норовят взгромоздиться на шею и ехать, изредка понукая.

– А-а! Света! Чёрт, тут так шумно, я не расслышал. Конечно, завтра же тебе будет звонить риелтор. Где мы сможем пересечься и всё обговорить? Давай завтра, перед работой.

– Нет уж, – неуверенно буркнула Светлана, которую подруга сурово тыкала в бок и водила перед носом кулаком. – Сначала с квартирой решим.

– Мы же друзья, – напомнил Костя. – Ты же не думаешь, что я могу тебя обмануть?

Катерина, прильнувшая к трубке с другой стороны, изобразила гневную пантомиму, суть которой заключалась в демонстрации высшей степени недоверия.

– Мало ли, что я думаю, – уклончиво ответила Света. – Мы не так давно дружим. Доверие надо заслужить.

– Ладно, люблю деловой подход, – согласился Мануров. – Замётано. Я буду звонить. Вот так вот, Андрюша, – гордо ухмыльнулся Мануров, нажав отбой. – Тимуровки тоже покупаются.

– Это она? – изумился Вересов. – И что, согласилась?

– Представь себе. И даже торговалась.

– Не нравится мне это, – нахмурился Андрей, услышав совершенно не то, что ожидал. – Костя, надеюсь, тебя не кинут.

– Мы же специально искали девицу, которая вернёт кошелёк!

– Мы? Слушай, перестань меня вмешивать в эту историю. Не мы, а ты. Я был против.

– Начинается. Ладно, не мы, а я, – примирительно произнёс Костя и гордо улыбнулся. – Но у меня всё получилось.

– Ничего у тебя ещё не получилось, – пробормотал уязвлённый Вересов. Разочаровываться в тимуровке было жаль.

Иногда судьба словно нарочно подталкивает нас по какому-то пути. Кто-то доверчиво спешит в заданном направлении, радостно фиксируя знаки и подсказки. А кто-то, зная, на какие выкрутасы способна жизнь, опасливо притормаживает.