Женить нельзя помиловать

– Ах ты, засранец, – в сердцах рявкнул Андрей, представив, как он об этом скажет Светлане. – Трус! Так я и знал, что он что-то такое выкинет.

К Светлане он поехал сам. Всё же сообщать такое по телефону – свинство. Тем более, что неизвестно, как невеста отреагирует на столь ошеломляющую новость.

Реакция Светы была тоже своего рода сюрпризом.

– Я так и думала, что он не захочет жениться, – спокойно сказала она, после чего побелела и начала съезжать по стене на пол.

– Так, спокойно! – гаркнул Вересов и слегка встряхнул несостоявшуюся невесту. – Мы просто всё перенесём, он приедет, вы объяснитесь…

Тут Светлана так на него посмотрела, что парламентёр смешался и заткнулся. Он и сам понимал, что говорит ерунду. Как можно объясниться после такого?

– Гости, свадьба, всё оплачено, ничего не отменить, мама убьёт, – бессвязно бормотала Светлана, теребя лист фикуса, росшего в холле Костиного дома. Ещё немного, и она могла выдернуть несчастное растение с корнем.

– Почему не отменить? – удивился Вересов. – Это ж не конец света. Отменить можно что угодно.

– А вот именно эту свадьбу, как и конец света, нельзя отменить! Господи, за что мне такое? – И тут Света горько, по-детски заплакала.

Из её дальнейших сбивчивых объяснений Вересов понял примерно следующее: какие-то проблемы, связанные с мамой, гости, перед которыми стыдно, и очень ёмкое резюме «и вообще».

Обычно таким «и вообще» объясняется и оправдывается всё, что угодно.

– Хватит плакать, – Андрей выдернул из кармана упаковку бумажных платков и вытер Светлане лицо, как перепачкавшемуся шоколадом младенцу – аккуратно и старательно. – Всё, тихо. Исправить ничего нельзя. Давай рассуждать здраво. Кости нет и не будет. В лучшем случае он вернётся через неделю. Но это уже вряд ли что-то изменит.

– Это какой-то дешёвый водевиль. Невесту бросили у алтаря, – пробормотала Света, мучительно краснея. Перед Андреем было стыдно. Хоть бы он ушёл. До одурения хотелось остаться одной и завыть от горя и разочарования.

– Никто тебя к алтарю ещё не вёл. – Вересов прервал в зародыше очередные её рыдания. – Какие у нас есть варианты?

– У нас? – удивилась Света.

– Да, у нас. Я в некотором роде чувствую ответственность за своего придурковатого друга, – спокойно сообщил Андрей. – Мог бы сам с тобой объясниться, попрыгун хренов. Хочу жениться – не хочу жениться. Так. Всё. Нос вытри. Жениха нет. У тебя день рождения скоро?

– А какая разница? – опешила Света.

– Мы могли бы приурочить торжество к чьему-нибудь дню рождения, – пояснил Андрей. – Хотя, по лицу вижу, идея так себе.

– Это должна быть свадьба. Иначе…

– Всё, не начинай, – он замахал руками, как пугало в ураган. – Я уже понял, что это клеймо и позор на всю жизнь. Единственный вариант, который я вижу, хотя не понимаю, почему бы просто всё не отменить, произвести рокировку.

– Это не шахматы, это свадьба, – напомнила Света.

– Это уже не свадьба. Давай я изображу жениха. Это спасёт ситуацию?

– Как это? – Света решила, что ослышалась.

– Да как-как? С твоей стороны жениха всё равно никто не знает. С Костиной знает – у нас почти все знакомые общие. Но поженимся, а потом разберёмся.

– В смысле – ты будешь изображать Костю? – одурело уточнила Светлана. Она от изумления даже плакать перестала. – Но у меня даже нет его паспорта.

– Ещё не хватало подлогом документов заниматься! Вот Костян обрадуется, когда вернётся. Аж на Мальдивы сбежал, а приехал уже женатый. Нет уж, я по своим документам женюсь. Зато ни тебе позора, ни праздник отменять не надо. А маме своей объяснишь что-нибудь.

– Она Костю тоже не видела, – заторможенно проговорила Света. – А тебе это зачем?

– Как зачем? Я, можно сказать, за чужой счёт женюсь. Ни тебе нервотрёпки с подготовкой, ни материальных расходов. Я, может, и разводиться потом не буду. Чего два раза мучиться? Опять же, невеста благодарна до одурения, что я жениться согласился. Мечта, а не мероприятие. Ещё поесть хочу на халяву и на лимузине прокатиться. Или на чём там вас катать собрались? Если тебя что-то не устраивает…

– Да! Я согласна! Меня всё устраивает, – завопила Света. – Это, конечно, дикость невероятная, но… У нас же нет другого выхода.

– Выход есть, – напомнил Вересов. – Причём вполне логичный. Но тебя он почему-то не устраивает. Надеюсь, ты не воспользуешься моей добротой и не будешь сразу после свадьбы делить имущество? Хотя девушки, которые возвращают кошельки, на такую подлость не способны, да?

– Но заявление же подано на нас с Костей, – не обращая внимания на колкости, озабоченно сказала Светлана.

– Это я беру на себя. Так, давай, расписывай мне план действий.

– А ты правда это сделаешь? – прошептала Света.

– Если Костян не вернётся, а он не вернётся, то придётся. И не благодари, будешь должна.

– Буду, – с жаром подтвердила она. – Я тебе по гроб…

– Отлично, – перебил Андрей. – Какие же вы, женщины, странные – всё у вас через… кхм… трагедию и надуманные сложности. Ладно, давай говори, что делать надо? Я всё же не совсем в теме. Кстати, кольцо дай померить, а то не подойдёт ещё…

Раиса Матвеевна была в культурном шоке.

– А вы уверены, что именно вы будете жениться, а не Константин Николаевич? – уже в который раз спрашивала она, не решаясь вносить в записи требуемые изменения. – Как это – жених поменялся? Я ещё понимаю, если бы невеста…

– А почему у невесты приоритет? – скандальным тоном потребовал объяснений Вересов. – Что, у женихов прав меньше?

– Нет, просто Константин Николаевич предупреждал, что поменяется невеста! А тут он сам на кого-то меняется.

– Вы не волнуйтесь, я оплачу все ваши моральные переживания, – успокоил Раису Матвеевну новоявленный жених. – Так бывает.

– Нет, я тут всю жизнь работаю, – возмутилась дама, ожесточённо протирая очки. – Не бывает такого. Эдакая карусель в первый раз! Но я согласна.

Последнее она произнесла неожиданно ласково и даже ободряюще, многозначительно уставившись на пришельца.

– Вот и отлично, – обрадовался тот и полез в карман за портмоне.

Костя так и не появился. Телефон его всё так же был выключен, вестей не поступало, хотя Света до последнего надеялась на чудо. Поверить в то, что с ней могли поступить столь подло, да ещё кто – её принц! – не было никаких сил.

Но утро знаменательного дня никаких изменений не принесло. Ночевала Света у мамы, которая порхала пташкой и находилась в эйфории от предстоящего мероприятия.