Женитьбенная бумага

— Русские в таком случае говорят "горько", — сказал Аймет и поднял вверх рюмку.

Кумы вопросительно посмотрел на Эймину, наклонился и шумно вдохнул, коснувшись своим носом кончика носа жены.

— Хорошо! — сказал Аймет.

Время от времени Кумы опускал руку за пазуху и шуршал новой женитьбенной бумагой. Очень хотелось ее вытащить и показать Аймету. Похвастаться перед другом. Но чем больше сидели за столом, тем меньше говорили о женитьбенной бумаге, разговор поворачивался на другое. Спорили, где поставить новый интернат и надо ли защитить здание косторезной мастерской от морских волн.

Аймет и Кумы не спеша шли рядышком.

Кончился день. Люди были заняты своими делами, и на пустынной улице попадались лишь собаки да редкие прохожие, идущие из магазина.

Кумы все шуршал бумагой, пока Аймет не попросил:

— Покажи-ка женитьбенную бумагу.

Кумы вытащил папку из красного пластика, осторожно вынул свидетельство о браке. Аймет долго изучал бумагу. Рассмотрел ее со всех сторон и вдруг сказал:

— В точности как у меня.

— Мы получили такую бумагу в Анадыре, — словно отвечая на немой вопрос Кумы, продолжал Аймет. — Приехали мы с Анканной в окружной центр, пошли в гостевой дом, а нам говорят, что жить мы будем врозь, ибо нет у нас женитьбенной бумаги. А раз нет бумаги, значит, я не муж Анканне и она мне не жена. Пошли в загс, написали заявление.

Кумы слушал друга, и все у него переворачивалось в душе. Он словно смотрел на себя со стороны и видел смешного, впавшего в ребячество старика, ковыляющего рядом с морским охотником Айметом, который только что добыл моржа и усталый идет домой.

— Вот я думаю: для какой надобности тебе женитьбенная бумага? — продолжал рассуждать Аймет. — На что она вам с Эйминой?

— А в Москву мы собрались, — вдруг сказал Кумы. — Может, там будем жить в большом гостевом доме?

Аймету ничего другого не оставалось, как невнятно произнести:

— А-а.

А Кумы, открывая дверь в свой домик, громко сказал, чтобы слышали все:

— Эймина! Собирайся! В Москву поедем! Так я решил!