Женившись — не забудьте развестись (сборник)
Шрифт:
ОНА. А вы, кажется…
ОН. Да?
ОНА. Да! Дурак!
ОН. Ну что ж… (Сурово.) Будем по-серьезному.
ОНА (сдает вновь карты). «Козыри крести – дураки на месте».
ОН. Слышите, слышите. Пугачева запела… Так я ее люблю…
ОНА (подпевает Пугачевой). «Все могут короли…»
ОН (подпевает). «Все могут короли…». (Хохочет.)
ОНА (играя). Вот у кого голос по правде тембристый… Так она поет – просто
ОН. Черт! (Печально.) А раньше мог…
ОНА. Просто глаза надо иметь зоркие, когда с аферистом садишься…
Играют.
Слушайте, неудобно… вы в третий раз…
ОН. Да?
ОНА. Да! Дурак.
ОН (молча встал, походил по комнате, совсем сурово). Ну все! Давайте по-настоящему. (Сдает карты.)
ОНА. Это вы хотите сказать, что до этого не по-настоящему?
ОН. Я ничего не хочу сказать. (Играет.)
ОНА. Если ничего сказать не хотите – не говорите. А за словами следить надо – не маленький… (Подпевает песне за стеной.) «На тебе сошелся клином белый свет…».
ОН. Песня хорошая, старинная. (Подпевает.) «Но пропал за поворотом санный след…».
Оба поют хором.
ОНА. Послушай… но, по-моему…
ОН. Да?
ОНА. Да! Ду-рак. (Бросая карты.) «Я, говорит, шулер, профессионал». Но хоть один раз выиграть можешь?
ОН. Если хотите знать – я бы выиграл у вас сто раз! Тыщу!
ОНА. Да?
ОН. Да!
ОНА. Ну что же не выиграешь?
ОН. Не могу!
ОНА. Это почему же?
ОН. А потому что… Потому что… Потому что я поддаюсь вам!
ОНА. Ох, умру! Держите меня! Поддаетесь! Это почему же?
ОН. А потому что, когда мне человек нравится… Когда я влюбился…
ОНА. Словами-то не бросайтесь!
ОН. А я не бросаюсь! (Орет.) Когда я влюбился – я не могу выигрывать! Я с ходу голову теряю! (Орет.) Я мечтатель! Я вам, что ли, зря про учительшу рассказывал? Я, может, из-за своей любви десятилетку не кончил! Люблю вас, Аэлита Ивановна, уважаемая, с первого про вас рассказа! Вот так!
ОНА. Вы… вы… дурак в пятый раз! Все! (Бросая карты.) И играть не умеешь… И «Огонек» кончился…
ОН. Ну что ж… как обещался… (Встает.) Ухожу. (Не двигаясь с места.) Из тепла да в холод.
ОНА молчит.
Свернусь на лавке вокзальной. (Не двигается.) Дыханием согреюсь… перетерплю до утра…
ОНА (пытаясь распалиться). Аферист!.. Бандюга!..
ОН. Трое суток к вам ехал…
ОНА. Опять! Опять! (Чуть не плача.) Уходи… Я тебе деньги дам…
ОН. А я не возьму.
ОНА. Ну что ты от меня хочешь?.. Вконец измучил…
ОН (скромно). Ничего я не хочу… Поступайте, Аэлита, уважаемая, как совесть подскажет.
Прошел
месяц.Комната Аэлиты. АЭЛИТА и ФЕДЯ с цветами.
ОН. Позвольте, Аэлита, уважаемая, букетец вручить.
ОНА. Вы не обидитесь, если я ваши гвоздики на кухню выставлю… А то геранька ревнует к другим цветам и вянет… В меня, видать, я тоже ревнивая.
ОН. Позвольте, я попою гераньку вашу. (Поливает.)
ОНА. Вон, как лепестки к вам тянет… Ну до чего кокетливая – ужас!
ОН. Очень я благодарный за то, что вы не выгнали меня тогда – в Новый год.
ОНА. Не надо об этом…
ОН. А говорят, не верь приметам! А вот как же не верить?.. Жизнь будто по волшебству поменялась. Смотрите: я работаю в отличном месте – механик на станции техобслуживания «Жигули». Директор «Гастронома», инспектор ГАИ, и генерал, и ученый – будь он хоть трижды разученный – на чем ездят? На «Жигулях»! Значится, к кому на поклон пойдут? К Феде. Их, как говорится, много. А Федя – один… Нет, Аэлита, уважаемая, я за ту ночь всю жизнь вас вспоминать буду.
ОНА. Я прошу вас, не надо больше об этом, Федя…
ОН. Как же не надо? Я утром от вас шел – будто летел… С тех пор и везуха пошла. Сердце, уважаемая, оказалось у вас такое большое… как… как…
ОНА. Как у коровы… Только у нее, говорят, сердце больше, чем бабье сердце. (Разливает чай.)
ОН (строго). Не надо корить себя!.. Не надо!.. Кстати, я премию получил первую и хочу пригласить вас, Аэлита, уважаемая, в ресторан. (Пьет чай.)
ОНА. С удовольствием… Я очень давно не была в ресторанах, у Апокина моего была больная печень, и он всегда говорил, что в ресторанах есть вредно.
ОН. Видать, просто жадный был.
ОНА. Не надо так, Федя… Все мужчины бережливые. У нас на работе Роза всегда говорит: «Если хочешь, чтобы мужчина тебя бросил, попроси у него взаймы»… А за что ж вы премию получили, Федя?
ОН. Рацпредложение сделал… Я к технике очень способный. Меня даже один человек… Наливайкин фамилия… феноменом называл, честное слово…
ОНА. Федя, я люблю людей скромных.
ОН. Да какое тут хвастовство, если я за эту свою техническую смекалку, можно сказать, «там» очутился.
Взрывы смеха за стеной.
Слышите, слышите, это «Вокруг смеха», точно, да?
ОНА. Иванов ведет… Так он мне нравится… Длинненький такой, симпатичненький. У нас на работе все так его любят. Даже наша сотрудница Розочка… Она тоже со мной спирт оформляет… Так про него сказала: «Вот кому сколько хочешь есть можно. И сладкое… и пирожное – хоть три корзиночки!» Я прервала вас, Федя?
ОН. Просто я хочу, чтобы мы все друг о дружке знали. Вы – обо мне сначала… А я о вас… Значится, дело было так. Был я, как вы знаете, шулером… И вот, решил сам с этим делом завязать. Раз и навсегда. И начал я тогда новую жизнь. Пошел работать в ЦПКиО на аттракционы. И вот там-то, Аэлита, уважаемая, талант и подвел меня. Аттракционы эти самые сделаны были в ФРГ. Классные машины. Один назывался «Летающие над горами»… Вагончики несутся в воздухе над горами и переворачиваются… А я слежу, значится, за их технической исправностью и заодно клиентов в кабинки подсаживаю и высаживаю – посадчик, называется… Вот тут-то… (Замолчал.)