Женщина без лица

– Ты думаешь, что мне пришло в голову сделать с тобой такое только ради денег?

– Ну, вот ты и признался, – сказала я.

– А я и не скрываю этого. Но, только ты ошибаешься, ради только денег, я мог поступить иначе, – сказал он, все еще ухмыляясь.

– То есть убить меня,– не сводя с него ненавистного взгляда, сказала я.

– Совершенно верно. Но не все так просто, как тебе кажется. Возможно, кому-то в это трудно поверить, но, человеческой сущностью движет не только нажива денег, желание роскоши и богатства. Есть еще кое – что, то, что задевает человека гораздо сильней любых денег и представь себе – это чувство собственного достоинства, попросту говоря, человеческая гордость. Каждый человек должен знать, что он что-то, но значит в этом мире. Что он не просто какая-то букашка среди людей, но такой же как и они, имеющий право голоса, право выбора в своих желаниях и стремлениях, с которыми другие должны считаться, – ответил он, не сводя с меня пристального взгляда.

– Человеческая гордость? Чувство собственного достоинства? Воззрившись на него, воскликнула я.

– Разве может чего-то стоить чувство собственного достоинства того, кто, не колеблясь, может раздавить это чувство в другом человеке? Растоптать в нем все, чем он живет, чем дышит? Причем ни минуты не колеблясь и сделав это с особой черствостью и жестокостью? Сказала я.

– О, о каких мы заговорили нормах морали. Легко говорить такое тому, кому никогда не приходилось терпеть подобное от других. Ты пытаешься меня образумить? Наставить на путь истинный? Выпучив на меня свое черные глаза, воскликнул Эдвард Валкер.

– Нет смысла наставлять на путь истинный того, кто никогда не сможет преодолеть в себе зло, ненависть и жестокость, – ответила я.

– Вот как? Откуда тебе знать каким был мой путь? Ты что всевидящая?

– Для этого не нужно быть всевидящей. Иногда хватает нескольких действий и поступков, которые могут разом перечеркнуть в человеке даже то, что когда-то казалось, было хоть каким-то его достоинством, – ответила я.

– Ложь! Все ложь! Ты и твой отец никогда не видели во мне особых достоинств,– ответил злобно Эдвард, сплюнув в сторону.

– Ему было удобно иметь в подчинении, такого человека, как я. Всегда под боком, везде на подхвате, одним словом – мальчик на побегушках, готовый нестись за ним, хоть на край света, а что взамен? Закричал он.

– Разве мой отец не хотел поднять тебя до высот? Воскликнула я.

– Вот именно, хотел, но ты не дала этому свершиться. Ты не дала мне этой возможности. Ты забрала у меня все! Все, к чему я так стремился все эти годы, всячески угождая твоему отцу. Таскаясь с ним в дождь и в холод на охоту и куда бы ему, не вздумалось. Я поднимался среди ночи и мчался к нему как ненормальный и все для того, что бы угодить ему. И когда казалось, что я уже достиг того к чему так долго стремился, ты.… Именно ты, сделала то, что в одночасье разрушило все мои мечты, отказавшись…

– Я не могла поступить иначе, потому как никогда не любила тебя Эдвард Валкер и не скрывала этого. Это было бы не честно не только по отношению к себе, но и к тебе. Более того, я всегда была прямолинейна с тобой и никогда не подавала тебе ложных надежд, разве не так? Сказала я.

– Лучше бы ты дала мне эти надежды. Тем было бы лучше для тебя. В этом случае мне не пришлось бы, сотворить с тобой подобное. А теперь, посмотри на себя? Что ты представляешь из себя? Думаешь, теперь тебе кто-то поверит, что ты дочь известного предпринимателя, что ты Амелия Агостини? А могло бы быть все иначе, если бы ты выбрала меня. Но ведь ты всегда действовала по зову своего чертова сердца, которое никогда не любило и всячески отвергало меня. А знаешь, что теперь будет? Другая, вместо тебя, та, что любит меня, будет настоящей Амелией Агостини. С ней мы покорим весь мир, а ты будешь уродливой, никому не нужной и умрешь где-нибудь подворотней. Впрочем, есть другой выход, – при этих словах его лицо вдруг стало еще жестче. – Не догадываешься какой?

– Что ты имеешь в виду? Уставившись на него, спросила я.

– Я много думал над этим, прежде чем прийти сюда и увидеть тебя. И даже какое-то время колебался, думая, а смогу ли я жить, если тебя не станет на этом свете? Но затем, пришел к выводу, что все точки над «и» расставить должна именно ты. Я увидел, то, чего опасался увидеть, думая, что еще какая-то хоть и мизерная, но есть надежда на то, что ты изменишь ко мне свое отношение, и я смогу остановиться и быть может, даже спасти тебя. Но, нет, все гораздо хуже, чем я представлял себе. Ты не просто никогда не испытывала ко мне тех чувств, что испытывал по отношению к тебе я. Напротив, сейчас, я окончательно утвердился в мыслях, что был всегда только отвратителен и неприятен тебе. Поэтому мы можем разом с этим покончить.

– Что? Не понимая, о чем он говорит, переспросила я.

– Разве теперь тебе есть смысл жить с таким лицом,– прокричал он прямо мне в лицо, а затем рассмеялся:

– Ха-ха-ха, ха-ха-ха, ха-ха-ха.

– Ты жестокий и отвратительный человек. Ты за все заплатишь и за то, что сотворил со мной и за все свои злодеяния. То, что ты сделал, подобно только самому дьяволу, простому бы человеку такое даже бы и в голову не могло прийти, – прокричала я. Но он в ответ продолжал смеяться и его смех обжигал меня, словно это был огонь из преисподней.

– Вот именно, – снова уставившись на меня, сказал он. – Простому бы человеку, действительно вряд ли бы пришел в голову такой план. Но у меня есть для тебя еще кое-что. Вернее, я припас для тебя то, что может помочь тебе с легкостью избавиться от этого внешнего уродства и повергнутого чувства собственного достоинства. Я могу помочь тебе покончить со всем этим. Вот, посмотри, что у меня есть, – сказал он, взглядом подзывая меня посмотреть то, что у него спрятано во внутреннем кармане пиджака.

– Ну же, загляни туда! Сказал он, ядовито, усмехаясь.

В этот момент он раскрыл пиджак, и я увидела, как в его внутреннем кармане блеснул острый нож.

– Как ты думаешь, этого будет достаточно, что бы ты могла избавиться от всех своих мучений? Прошипел он как змея.

– Ну же возьми, только осторожно, а когда я уйду, ты сможешь воспользоваться этим по назначению.

– Ты ненормальный! Ты дьявол! Воскликнула я.

– Разве я не поступаю с тобой учтиво. Ведь именно этого ты и заслуживаешь. В какой-то момент мне показалось, что он окончательно сошел с ума, но, как оказалось его поведение тоже довело меня до крайнего отчаяния. В то время, когда он продолжал подталкивать меня к безумному поступку, сказав:

– Ну же бери! Настаивал он. – Не бойся, когда я уйду, ты сделаешь так, чтобы все, наконец, закончилось, – проговорил медленно и отчетливо он.

– Нет,– твердила я.

– Поверь, это единственно правильный выход,– не унимался он.

– Нет, нет, – не сводя взгляда с блестящего острого предмета, выглядывающего из внутреннего кармана пиджака Эдварда Валкера шептала я.

– Ну же, у тебя все получится. Только сделай это осторожно, чтобы никто не видел, – и тут, на последних словах Валкера я замерла, остановив на нем бессмысленный взгляд. Словно окончательно потеряв рассудок, я выхватила из его кармана острый предмет.

Глава 6

Мгновение и комнату взорвал дикий крик.

Тут же вбежали охранники и, скрутив мне руки, забрали из моих ладоней острый предмет.

Я смотрела на все, невидящими глазами и казалось, все еще не осознавала, что сотворила. Во мне словно на какое-то мгновение помутился рассудок.

Но, напротив меня, схватившись за горло, стоя на коленях и корчась от боли, кричал Эдвард Валкер. Он отчаянно пытался зажимать кровоточащую рану на шее, но она продолжала кровоточить, залив уже весь ворот его белой рубашки. Я же, продолжала стоять, бессмысленно глядя на него.