Женщина без лица

– О, Лука, – всхлипывала она. – Не так все должно было случиться. Наша жизнь должна была быть другой. Счастливой и правильной, – Лира поднялась и поцеловала его в губы. – Я так люблю тебя. Прости, что редко говорила об этом. Очень люблю.

Анджело отодвинулся, пропуская Лиру в комнату.

– Если ты не вернешься, – со злостью проговорил Карло, глядя ей в спину, – я лично убью тебя. Обещаю. И тебя, Анджело, если ты ее не привезешь.

– Шеф, я еще никогда не подводил вас, – усмехнулся Анджело.

Лира подошла к Роману.

– Дождись меня, – попросила она.

– Ты уверена, что моя помощь не понадобится?

– Мне будет спокойнее, если ты останешься с Карло.

Лира мягко прикоснулась к его губам и вышла из комнаты. Анджело исчез следом за ней. В машине он подал Лире пистолет.

– В которой из машин находится Алессандро? – спросила Лира, вытирая мокрые от слез глаза и щеки.

– В той, что следует за нами.

– Если вдруг меня убьют раньше времени, сравняй «Вилла Анна» с землей, но ни один из них не должен остаться живым.

Лира отвернулась к окну и замолчала. Она думала о Лука и о том, какой была бы их жизнь, если бы она вышла замуж за него, а не за Андрэа. Лира не могла сказать, кого любила больше, Андрэа, который приносил в ее мятущуюся душу покой и нежность, или Лука, при взгляде на которого все внутри загоралось от страсти. Оба оставили неизгладимый след в жизни, они были ее частью, самой лучшей и незабываемой. Между ними обоими она и делила свою любовь. Лира подумала о Табо, каким хрупким и пугливым он был десять лет назад, когда спас ее, и в какого замечательного мужчину превратился. Мысленно вернулась к Роману. Она пыталась понять причину, по которой позволила ему приблизиться к себе. Безусловно, его внешнее сходство с Лука сыграло большую роль и усыпило бдительность. Если бы не та ночь, проведенная вместе, Дарио умер бы так, как она планировала, и Ильда осталась бы жива. Столько смертей случилось из-за ее опрометчивого желания. Зачем он вообще появился в ее жизни? Его вмешательство разрушило все, что с таким трудом строилось и воплощалось. Лира покрутила в руке пистолет. В последнее время она так часто держала в руках оружие, что это стало привычным и необходимым.

– Господи, – пробормотала она, – я ведь не была такой. Я не хочу быть такой.

– Что ты сказала? – Анджело наклонился к Лире.

– Корти не трогай. Я сама пущу ему пулю в лоб.

Анджело хмыкнул и выглянул в окно.

– Подъезжаем, – объявил он и начал быстро отдавать приказы по микрофону. – Группа один, приготовиться. Группа два, начать штурм по моей команде. Отсчет три минуты, – он повернулся к Лире. – Остаешься в машине. В дом войдешь, только когда я разрешу. И не самовольничай. Тебе ясно?

– Да, – сказала Лира.

– Лоренцо, – Анджело тронул за плечо водителя. – Заблокируй двери и не выпускай синьору Д’Ареццо, пока не получишь приказ. Лишь после этого въедешь на территорию. В случае провала разворачивайся и уезжай к Карло. Во избежание недоразумений, в случае неповиновения, обезвредишь синьору Д’Ареццо. Ты сильней. Справишься, – он посмотрел на Лиру. – Карло ждет тебя живой. Все остальное неважно. Понимаешь? Мы слишком долго охраняли тебя, чтобы потерять теперь. Поэтому останься живой. Это все, что от тебя требуется.

– Не зря мать дала тебе ангельское имя, – Леона взяла его руку и поцеловала. – Обещаю, Анджело, выполнить все, о чем ты просишь.

– Что-то я мало тебе верю, – его голубые глаза печально засветились. – Время. Начинаем.

Глава 35

Дарио раздвинул шторы и выглянул во двор. Небо стало серым, наступал рассвет. Скоро восходящее солнце осветит оливковую рощу, оранжевыми лучами пробежит по фруктовому саду и начнет с любопытством заглядывать в окна дома. Дарио не спал уже более суток и очень устал. Он чувствовал слабость в теле, ноги были тяжелыми, а руки двигались в замедленном темпе. Лишь мысли стремительно носились внутри головы, и все они были связаны с Леоной. Дарио достал из альбомов все их совместные фото, разложил на столике перед диваном и внимательно рассматривал. Он вспоминал каждую минуту, проведенную рядом с любимой женщиной, и удивлялся тому, сколько веселых и нежных моментов было в их жизни. Дни рождения, семейные праздники, подарки, желтые розы, чудесная улыбка Леоны – все это сохранили фотографии. Он взял в руки свой любимый снимок, сделанный на их свадьбе, где Леона радостно смеялась в объектив камеры. Да, так улыбаться, как его жена, не умела ни одна женщина. С любовью проведя пальцами по застывшему лицу, Дарио отложил фото в сторону, поднялся с дивана и подошел к столу. Взял в руки урну для бумаг и вывернул ее содержимое на пол. Кольца звонко ударились о поверхность и раскатились в разные стороны. Дарио подобрал их и сжал в кулаке. Они приятно холодили кожу, но вскоре нагрелись. Свое он надел на палец, кольцо Леоны положил на ее фотографию.

Тишина в комнате давила на уши. Дарио подумал о море и о том, что оно всегда становится тихим и безветренным перед бурей. Эта мысль заставила его нахмуриться. Его дом сейчас был похож на море, он впитал в себя утреннее безмолвие, словно давал возможность в последний раз насладиться спокойствием, собраться с мыслями и подвести черту. Дарио разозлился на него за столь явное безразличие. Он вскочил с дивана, смахнул со стола фотографии и замер, завороженно глядя, как кусочки его жизни разлетаются по комнате. Они быстро кружились вокруг него и бесшумно опускались на пол. Так же быстро пролетела его жизнь и, наверное, так же стремительно закончится.

В кабинет ворвался Себастьяно и, не глядя, на что ступает, прошелся по лежащим на полу фото. Он остановился у окна и тревожно сказал:

– Скоро они приедут. Я это чувствую.

– Боишься? – спросил Дарио.

– Хотел бы сказать, что нет. Но не буду лгать. Боюсь.

Он подошел к столику со спиртным и налил себе виски, но пить не стал. Вместо этого выплеснул содержимое бокала на пол и быстро повернулся к Дарио.

– Впервые в жизни мне страшно, – сказал он. – Когда мы не знали, кто стоит за убийствами, то все было абсолютно иным. Убийцы казались мне призраками, они были эфемерны и нереальны. Я не боялся их, потому что считал себя непобедимым. Но теперь я видел лицо своей смерти и боюсь, что ничто не спасет меня от ее руки.

– Поэтично сказано, – усмехнулся Дарио. – И очень красиво. Ты заранее приготовился к поражению? Не верю. Ты всегда был и останешься бойцом.

Себастьяно снова подошел к окну и посмотрел на серое небо. Он повернулся к Дарио, оперся протезом о подоконник и улыбнулся.

– Я буду сражаться, – сказал он, подняв вверх руку, в которой сжимал пистолет.

Дарио вздрогнул от внезапно прозвучавшего выстрела, разорвавшего тишину утра. Это был лишь первый выстрел из многих последующих. Пуля влетела в окно, оставив в нем аккуратное отверстие, и вошла в плечо Себастьяно. От острой боли тот дернулся, выпустил пистолет из раненой руки и беспомощно посмотрел на Дарио, который застыл на месте. Вот она, буря. О ней говорил безмятежный рассвет. Он шептал, что скоро все закончится, а Дарио не хотел верить его предсказанию. Себастьяно подскочил к Дарио и заставил его пригнуться. Осколки стекла рассыпались по кабинету, пули свистели, безжалостно впиваясь в стены, мебель, уничтожая все на своем пути. Дарио лежал на полу и смотрел на Себастьяно, который подполз к двери и выглянул в коридор. Себастьяно звал его, но Дарио не слышал ни звука, только видел, как шевелятся губы друга и как льется кровь с его руки, оставляя на полу пурпурную россыпь. Себастьяно исчез за дверью, и Дарио остался в комнате один.

Однажды наступает миг, когда человек остается один. И в этот момент приходит смерть. Дарио потянулся рукой к фотографии жены, на котором остался след от туфли Себастьяно, и прижал снимок к груди. Он полностью отключился от происходящего и даже не понял, что шум прекратился. В доме снова восстановилась тишина. Тело Дарио обмякло, и он с радостью подумал, что умирает. Перед глазами стояла пелена, и сквозь нее он смотрел на ноги человека, направляющегося к нему.

– Поднимайтесь, синьор Аскари, – услышал Дарио низкий голос.

Перед ним стоял высокий мужчина с белыми волосами и широко улыбался. Дарио с ужасом вобрал в себя воздух и сел на пол, все еще прижимая к груди фотографию Леоны. Следом за мужчиной в комнату вошли еще четверо. Потом ввели Себастьяно и бросили на диван. Мужчина поднес телефон к уху и сказал в трубку:

– Все в порядке. Проезжайте.

– Сам дьявол пожаловал за грешниками? – злобно хохотнул Себастьяно. – Как раз вовремя.

Мужчина с ледяным спокойствием посмотрел на смеющегося Корти и, подняв руку, выстрелил ему в то же место, где уже была рана. Себастьяно вскрикнул и быстро прикусил губу, не разрешая больше ни одному звуку вырваться наружу. Лицо его побелело от боли. Он бросил на улыбающегося блондина взгляд, полный ненависти, однако предпочел промолчать, не желая получить еще одну пулю за ядовитые комментарии. Дарио поднялся с пола и сел рядом с Себастьяно. Он уже пришел в себя и внутренне устыдился своего поведения. Настоящий Аскари не должен испытывать ни страха, ни боли. Подобная слабость недопустима. Сейчас он снова превратился в того Дарио Аскари, каким его знали и партнеры, и враги. Самодостаточный, гордый, исполненный чувства собственного достоинства, дерзкий и, безусловно, ни в чем не сомневающийся.