Женщина – не человек

Осознав, что эта унизительная процедура происходит прямо сейчас в одной из комнат, Малика упала лицом на курпачи и горько разрыдалась. Как же так получилось, что она не смогла сказать «нет» и, как бессловесная овца, пошла за нелюбимого замуж? А теперь что-то менять уже поздно. Отныне Малика – замужняя женщина. Одна короткая летняя ночь полностью изменила жизнь юной узбечки.

Ноша Малики.

Малика сжалась в комочек и забилась в угол комнаты. В чёрных, как майская ночь, глазах Карима вспыхнул огонёк злорадства. Он опять занёс свой тяжёлый кулак над женой. Вдруг снаружи кто-то из домочадцев потянул на себя дверную ручку. Но дверь оказалась заперта изнутри на задвижку. Тогда тот, кто находился за дверью, стал стучать в неё кулаком, после чего громко закричал:

– Карим, ты что, оглох? Ну-ка, быстро выходи! Надо поговорить.

Если бы это произошло в другое время, Малика наверняка могла подумать:

– В семье Ориповых по-другому не могут. Все они ужасно грубые и невоспитанные люди.

Однако сегодня молодая женщина обрадовалась, что старший брат её мужа Ахмед не ушёл, обнаружив, что дверь заперта, а продолжил настойчиво стучаться. В итоге Карим был вынужден прекратить свои жестокие побои и выйти из комнаты. После ухода мужа Малика некоторое время лежала на полу. Её маленькое худенькое тело дрожало от боли и холода. Несмотря на то, что она сильно замёрзла на холодном полу, у женщины не было сил, чтобы встать и приготовить себе постель. У Малики кружилась голова, болел живот. Впечатление такое, будто внутрь её живота вставили палку. И она, эта палка, вызывала режущие боли.

Карим всегда старался бить жену по животу, по почкам. Сегодня муж был особенно зол и жесток. Атеистка Малика мысленно поблагодарила Всевышнего за то, что Он позволил ей остаться в живых. Наверное, у всех людей случаются ситуации, когда человеку вдруг остро требуется вера в кого-то, или во что-то. У Малики произошла именно такая ситуация.

Наконец, женщина поднялась и кое-как доковыляла до окна. На подоконнике у Малики всегда стоял кувшин с водой, а под столом – небольшой таз. Эти вещи молодая женщина держала наготове, потому что после издевательств над ней мужа она не хотела лишний раз выходить из комнаты. Между тем Карим последнее время совсем озверел и не только бил жену по животу и почкам, но часто разбивал ей в кровь лицо. Малика умывалась, а наутро тщательно замазывала синяки тональным кремом «Балет».

Кряхтя, словно столетняя старуха, Малика взяла в одну руку кувшин, а другой рукой стала осторожно смывать с лица и шеи кровь. Её руки дрожали. Ссадины на коже болели, когда в них попадала вода. Но Малика справилась с задачей. Потом девушка приложила к лицу полотенце, которое висело на вбитом в стену крючке. Между двумя небольшими окнами находилось зеркало в пластмассовой оправе. Это зеркало было из приданого Малики и выглядело сначала довольно симпатично. Однако из-за вспыльчивого характера Карима, который вскоре после свадьбы стал поднимать на жену руку, оно не раз падало на пол. По краям зеркала были трещины, заклеенные синей изолентой. Благодаря оправе и изоленте, зеркало ещё не рассыпалось на кусочки. А главное – середина зеркала оставалась целой.

Малика бросила усталый взгляд на своё отражение. Увиденная картина её не обрадовала. Худое и измождённое лицо, под правым глазом – большой синяк, разбитая верхняя губа опухла, в карих миндалевидных глазах – невыносимая тоска. Такой хохотушка-веселушка Малика Закирова стала всего за два года супружеской жизни.

– Ничего, до свадьбы заживёт! – попробовала саму себя успокоить Малика.

Конечно, Малика уже была замужем. Но через неделю должна была состояться свадьба младшего брата её мужа. На таком мероприятии с синяком не покажешься. Вместе с тем, что ещё бедной женщине оставалось делать, если во многих семьях в Центральной Азии считается нормальным, что муж может без всякой причины избить жену? Особенно, если эта семья живёт в каком-нибудь захолустье. На Востоке мужчина – царь и бог.

Родственники тоже бедняжке ничем не смогут помочь. Ведь у них самих есть своя келин – так по-узбекски называется невестка, и к ней такое же чёрствое, бездушное отношение. Потому что на Востоке женщина – не человек. В семейной иерархии она находится чуток повыше домашней живности. Зато мужчина, каким бы идиотом или самодуром он ни был, всегда может рассчитывать на сочувствие и поддержку. Так повелось издревле.

Стараясь громко не стонать, Малика стала стелить себе постель. Не дай Аллах, её стоны сейчас услышит кто-то из родственников мужа. Он потом всем остальным расскажет, что их Карим молодец: не забывает парень заниматься воспитанием своей жены! Хотя у Карима есть две младшие сестры, и их также в будущем ожидает подобная участь. Тем не менее и Асмира, и Анора считали едва ли не своим долгом унизить их невестку и радовались, когда Карим издевался над женой. Но Малика не хотела давать золовкам повода для радости. Сжимая зубы до боли в скулах, женщина принялась раскладывать на полу курпачи.

Курпачи – узбекские матрасы, бывают тонкие и лёгкие, а бывают толстые и тяжёлые. На первых, тонких курпачах, сидят во время обеда. Ведь узбеки, особенно те, что проживают в сельской местности, почти не пользуются стульями, поскольку обедают за низким столом, либо на расстеленной на полу скатерти, подложив под локти подушки. На толстых матрасах узбеки спят. В Узбекистане курпачи ещё с древних времён используют вместо кровати. Это, можно сказать, национальный бренд.

В сложенном виде матрасы имеют высоту традиционной кровати. На них очень удобно, уютно, мягко спать. Но вот складывать и раскладывать курпачи тяжело. Узбекская женщина занимается этим дважды в день. Утром разноцветные матрасы она складывает вдвое и укладывает стопкой на сундук. Вечером женщина встаёт на цыпочки (узбечки невысокого роста) и стаскивает вниз верхний матрас. Курпачу расстилает на полу. Отдышавшись, она тянет за край вторую курпачу.

В частных домах пол обычно холодный. Поэтому, чем больше курпач женщина разложит, тем им с мужем будет теплее. Мужчины своим жёнам стелить курпачи не помогают. Это ниже достоинства гордых представителей Востока. В их представлении есть вещи, которые должна выполнять женщина, а есть вещи, предназначенные строго для мужчин. Пожалуй, консерватизм – самая отличительная черта восточных народов.

Наконец, Малика закончила стелить постель. Не веря собственному счастью, она легла и с наслаждением вытянула свои уставшие ноги. После долгого трудного дня ноги гудели, как колокола. Неудивительно, что женщина всякий раз уже с утра ждала, когда наступит ночь.

К сожалению, время отдыха длилось недолго: какие-то пять или шесть часов. Потом надо было вставать и идти работать. В частном доме работы всегда хватает. Особенно, если этот дом находится в кишлаке. Вообще, в Узбекистане сельский населённый пункт называется кишлок, а не кишлак. Возможно потому, что у узбеков особая любовь к гласной «о». Но так уж сложилось на всём постсоветском пространстве, что сёла Центральной Азии и Кавказа все называют одинаково: кишлак.

В Узбекистане принято жить в одном доме одной большой семьёй. Нет, женатые сыновья могут уйти из родительского дома, но за исключением младшего сына. Младший всегда остаётся с родителями. Если у родителей нет возможности приобрести старшим сыновьям квартиру, несколько семей живут под одной крышей. Это жизнь по принципу: одна семья – одна комната. Хотя, если жилплощадь позволяет, молодым выделяют часть дома. Но зато парень может не тянуть с женитьбой из-за отсутствия жилья. В Узбекистане горячие парни. Юг! Поэтому семьи, где в одном доме живут сразу несколько поколений, – не редкость. И родители на старости лет не остаются одни, и есть кому присмотреть за малыми детьми.

В семье Ориповых старший женатый сын жил отдельно, в этом же кишлаке Учкудук. Их старшая дочь была замужем, её родители выдали за городского парня в соседнем Термезе. Остальные двое женатых сыновей жили со своими семьями вместе с родителями. Также в этом доме проживали младший брат и две незамужние сестрёнки Карима.

Как и все узбекские дома, жилище Ориповых было построено по типу подковы фасадом во двор. На улицу окна не выходили. К низкому глинобитному строению вплотную примыкал двухметровый дувал, или забор, сделанный из саманного кирпича, с огромными дарвоза, то бишь воротами. Ту часть дома, которая находилась ближе к дарвозе, занимала семья среднего сына: муж, жена и четверо детей. Также там располагалась комната старейшего члена семьи – дедушки Улугбека бобо. В вытянутой в длину части жили родители, Карим с Маликой, младший брат и две сестрёнки Карима.

За этой частью дома следовали нежилые помещения: кухня, навес и сараи. Под навесом нашли своё место глиняная печь тандыр, в которой выпекают лепёшки, самсу, пирожки, и огромный казан для плова и других горячих блюд. За навесом примостился сарай. В нём хранились дрова и кизяк для растопки печки, а за сараем в ряд выстроились коровник, загон для овец и курятник.

У дувала, разделявшего двор семьи Ориповых с их соседями, стоял топчан. Это восточная беседка с тремя бортиками и полом, поднятым над землёй на 30-40 сантиметров. Внутри установлен низкий круглый стол. Вокруг стола расстелены курпачи. На курпачах домочадцы сидят во время обеда, а в жаркие дни укладываются спать. Удобно, мило, уютно. Благодаря удалённому расположению от кухни, сараев и навеса, запахи готовящейся пищи сюда не доходят. Поэтому в тёплое время года этот топчан также используется для приёма гостей. Можно сказать, топчан является своего рода визитной карточкой стран Центральной Азии.