Женщина перед иконой. Благославите ее, хранящую любовь и веру

В 60-е годы в советском кинопрокате появился фильм «Шумный день». Как видно из названия, в фильме показан один день из жизни семьи – матери и троих взрослых (почти) детей. Старший сын, Федор, женатый на очаровательной Леночке, когда-то подавал большие надежды в науке, но сейчас вынужден забросить, «спрятать в стол», научную работу – заветную, по его словам, так как теперь ему необходимо зарабатывать как можно больше денег на нужды своей собственной семьи, а именно – на мебель, которую все покупает и покупает в будущий дом Леночка. В одной из сцен между матерью и сыном происходит такой диалог:

– До сих пор считалось, что любовь – одно из самых высоких и чистых чувств, возвышающих человека.

– Это неправда, Федя. Любовь часто принижает человека, разрушает его жизнь. Я даже не знаю, во имя любви на земле совершено больше высоких поступков или подлых…

Оба героя говорят о любви, но каждый понимает ее по-своему. Федора его «любовь» заставила променять семью «предыдущую» – мать, сестру и брата – на семью новую, которая состоит из него самого и жены. Та ли это любовь, которая нужна герою? Да и любовь ли это, если она заставляет его метаться между родными людьми, забросить любимое дело, потерять уважение коллег?

Слово «любовь» настолько вошло в обиход, что смысл его попросту стерся. «Вот включи сейчас какой-нибудь радиоканал, там тебе обязательно про любовь споют, – говорит священник Александр Дьяченко. – И петь будут целый день, ты только слушай. А по телевизору, тебе про нее еще и спляшут. Какую книжку ни возьми, журнал – самое затертое слово “любовь”. А я вот что вам скажу: нет на земле любви, не земная это птица. Слишком высоко она парит, и мало кто с ней пересекается.

Когда неверующий человек говорит тебе о любви, то это значит, что ему от тебя что-то нужно. Нужно твое тело, или твоя жилплощадь, или ему просто хорошо с тобой. Но чаще всего человек думает о себе, о своем благополучии и удовлетворении, а любовь все-таки подразумевает другое.

Любить – это, в моем понимании, быть способным ради любимого чем-то жертвовать, ну хотя бы тем же комфортом. Любовь жертвенна.

Иоанн, апостол любви, говорит, что Бог есть любовь. А если в тебе нет ничего от Бога, то и любви в тебе нет и быть не может, как бы ты ни пыжился доказать обратное. Любовь, как и Царство Небесное, дается в награду и усилием достигается.

Почему же мы, тем не менее, все время говорим о любви? Потому что уверены, будто имеем ее. Любовью оправдываются у нас самые бессовестные поступки. Почему он бросил жену с детьми? Потому что полюбил другую. А, ну тогда действительно все свято. Если любишь, можно подличать на всю катушку. Откуда это в нас? Да все от него, нашего лукавого “друга”. Любить он не способен, а как извратить высокое чувство, превратить его в орудие греха, он тут как тут»²¹.

Поясняя разницу между влюбленностью и любовью, между любовью и страстью, протоиерей Максим Козлов отвечает так: «Как правило, страсть – это то, что для себя, то, что мне, то, что я хочу, без чего я не могу, а любовь – это то, что я готов отдать другому. Еще в дохристианскую эпоху Аристотель дал точное определение любви: это “желание другому блага”. А для христианина любовь – это жизнь ради блага другого. И если он скажет: хочу ему (ей) не просто земного счастья, но вечность благую, и больше мне ничего не нужно – вот это и есть любовь. А если он скажет, что хочет того же самого, но только вместе с ним самим и вынь да положь, то это страсть»²².

В 2000 году на экранах появился фильм «Ослепленный желаниями». Молодой человек безответно влюблен в очаровательную девушку Элисон. Однажды он вслух произносит, что пошел бы на все ради того, чтобы быть с ней. Дьявол – в облике красивой женщины – слышит его желание и предлагает заключить контракт: семь желаний в обмен на душу. Надо ли говорить, что каждое желание исполняется с подвохом, иначе дьявол не был бы дьяволом? В результате всех событий Эллиот – так зовут молодого человека – оказывается в тюрьме, где встречается с загадочным незнакомцем, который объясняет ему, что человек не в силах продать свою душу, так как она принадлежит Богу. Не желая больше испытывать судьбу, Эллиот отказывается загадывать желания, но увы – с дьяволом шутки плохи. Он (она) вынуждает Эллиота произнести последнее желание. Эллиот, падая в адскую бездну, успевает выкрикнуть: «Хочу, чтобы Элисон была счастлива!». И тем самым он аннулирует контракт с дьяволом, так как жертвенность, желание счастья кому-то, а не себе, не числятся в дьявольском прайсе.

Любовь = влюбленность?

Часто под любовью понимают недолговечное, но достаточно сильное чувство, называемое влюбленностью. Можно ли ставить знак равенства между любовью и влюбленностью?

«Влюбленность, – по словам протоиерея Максима Первозванского, – таит в себе по крайней мере одну опасность. Люди, находящиеся под ее гипнотическим воздействием, искренне убеждены в том, что их чувство навсегда сохранит первоначальную свежесть и насыщенность. Она сродни внезапному ослеплению, когда человек до поры до времени не видит недостатков возлюбленного, идеализирует его. Нам кажется, что наша “вторая половинка” чувствует мир совершенно так же, как мы, и у нее нет и не может быть ни одного изъяна. Когда же этот период проходит, мы вдруг обнаруживаем рядом с собой обычного, далеко не идеального человека. В какой-то момент мы вдруг понимаем, что прежнего увлечения больше нет, но при этом, спускаясь с высот, нередко, пролетая нулевую отметку, уходим глубоко “в минус”. Особенно это свойственно тем молодым парам, чей союз изначально основывался прежде всего на таком всепоглощающем чувстве: в какой-то момент им приходится заново выстраивать свои отношения, причем даже не с нуля, а с тяжким багажом недовольства, разочарований и обид за плечами»²³.

Влюбленные убеждены, что это любовь, что это – навсегда, и убеждать их в обратном бесполезно. Это чувство накрывает с головой, отключает здравый смысл и окрашивает все вокруг в розовые тона. «Но чем сильнее овладевшее человеком чувство, тем меньше ему следует торопиться с браком, тем большее терпение ему следует проявить», – считает о. Максим Первозванский. Но увы, именно в таком состоянии нынешняя молодежь бежит в ЗАГС.

«Но вот брак заключен. И сразу меняются акценты: если до брака влюбленным людям свойственно некое “идеальничание”, то брак – это уже всецелая совместная жизнь, в которой выявляются не только лучшие стороны супругов – то, что обычно видится прежде всего в период влюбленности, – но и немощи, свойственные каждому человеку. В наше время люди воспитываются по большей части потребителями; эгоизм, гедонизм (то есть стремление получать от всего удовольствие) и безответственность – та атмосфера, в которой, как правило, формируются молодые люди, становящиеся мужем и женою. И, к сожалению, мы видим, что огромное количество браков – и даже церковных браков – распадается. Происходит это в том числе и потому, что молодые супруги настраивают себя на то, будто они будут вкушать друг от друга исключительно “счастье” – некое легкое удовольствие, не требующее взамен ни ответственности, ни труда.

Земля – место пребывания падшего человека, и счастье обретается только там, где это падение преодолевается, то есть во Христе Спасителе

Нужно сразу сказать, что такое понимание “счастья” нельзя класть в основу семьи. Счастья, как чего-то прочного, того, что можно достичь и на чем успокоиться, на земле нет вообще. Земля – место пребывания падшего человека, и счастье обретается только там, где это падение преодолевается, то есть во Христе Спасителе. В основу же брака должны быть положены как раз те вещи, которые не воспитываются, не культивируются сегодня в нашем обществе, – а именно: взаимное уважение и приятие друг друга, жертвенность, терпение и смирение. И конечно, еще до брака обязательно должно быть проверено взаимопонимание и полное доверие друг другу. Если этого нет, то после свадьбы вдруг оказывается, что семья – это не только бесконечное продолжение сладостной влюбленности; это прежде всего жертвенное самоограничение ради супруга. Жена, оказывается, должна и обед мужу готовить, и носки ему постирать, и прочее, и прочее, – а не болтать часами по телефону с подругами; муж, оказывается, должен изменить свои привычки и расположения – предпочитать общество жены друзьям, не болтаться с ними где-то по вечерам; не утыкаться в телевизор после работы, а помогать супруге хоть посуду помыть…»²⁴.

Кого-то влюбленность окрыляет, открывая в человеке новые грани его личности, но, как показывает жизнь, для счастливого брака этого недостаточно. «Но позвольте, – скажете вы. – Ведь бывает же так, что влюбленность перерастает в любовь?» Безусловно. Но для того чтобы это произошло, нужно сохранять чистоту отношений. «Целомудрие совершенно необходимо: начало христианской семейной жизни закладывается тогда, когда радость влюбленности хранится от всякого, даже малого блудного действия»²⁵, – пишет игумен Петр (Мещеринов). Так же считает протоиерей Андрей Ткачев: «Романтические отношения чистых людей весьма возвышенны. Конечно, можно скатиться с любой вершины и можно внести какой-то нечистый огонь и в эти отношения. Человек грязный, имеющий какую-то сердечную тягу к кому-то, имеет вместе с этим и множество фантазий, конкретных желаний, сновидений и вполне конкретных вожделений. А человек чистый, имеющий сердечную тягу к кому-то – он очень целомудрен…

Целомудренные люди становятся еще более целомудренными, когда влюбляются. Они боятся оскорбить предмет своей любви какими-то грязными домогательствами – это совершенный факт. То есть настоящая любовь делает человека целомудреннее – это факт, – а похоть дает почву для всяких разного рода фантазий»²⁶.

Любовь = страсть?

«Из многих опытов видно, что у тех, кто по страсти вступает в супружество, не бывает счастья: страсти остынут, и любовь исчезнет. Надобно избирать партию по разуму, с благочестивым намерением и молитвою ко Господу, чтобы жизнь провести в мире, согласии и любви», – учил преподобный Макарий Оптинский.