Женщина с прошлым, или В кольце ночных желаний

– Господа, вы какие-то слишком вежливые и мягкие. У вас все в порядке? – спросила она, надевая пальто.

– Естественно, – Марат обхватил Ирину за плечи и повел к машине.

Она улыбалась этим нежным объятиям и не хотела, чтобы он отпускал ее. Ирина остановилась на ступенях, желая продлить это чудное мгновение близости, и вытянула руку вперед. В этот момент Марат заметил, что в воздухе крупными хлопьями кружится снег. Маленький пушистый комочек упал Ирине на губы и немедленно растаял. Она вздрогнула от неожиданности, когда Марат провел пальцем по этому влажному следу на ее губах, быстро открыла дверцу машины и, весело посмотрев на него, помахала ему рукой.

– Не замерз? – спросил Михаил Андреевич, выйдя не террасу – узнать, почему Марат в одиночестве стоит на лестнице.

– Зима пришла, – сказал Марат. – Я и не заметил.

– Да. Такое случается, когда твои мысли заняты другим. А если быть точнее, другой, – засмеялся Никлогорский и обнял племянника.

Глава 35

Бурмистров проехал по темному и пустому дачному поселку, свернул на узкую улочку, ведущую к небольшому дому.

– Ты уверен, что мы одни? – спросил он у Карулина. Тот встретил его во дворе, густо обсаженном садовыми деревьями.

– Уверен, – ответил тот. – Дачники в спячке до весны. На другом конце поселка был один, самый стойкий, но вчера он укатил в город. Сам подумай, что здесь сейчас можно делать? Не картошку же сажать? – хохотнул он и добавил: – Место хорошее. Болото недалеко, оно словно создано для сокрытия улик.

– Ты слишком разговорчив сегодня, – недовольно протянул Максим, подошел к мужчинам, курившим на крыльце, и кивнул в знак приветствия. – В доме или в сарае?

– В доме, – ответил один из них. – У нас тут небольшой конфуз случился с тем, которого мы последним забирали. Пришлось ему дырку в ноге сделать.

– Только в ноге? – усмехнулся Максим. – Черт с ним. Все равно это уже не имеет никакого значения.

Он обернулся и осмотрелся. На душе было неспокойно, что-то словно терзало его… Ощущение это появилось совсем недавно, и поначалу Максим не придал ему значения, но теперь вдруг поймал себя на мысли о том, что он… боится. Глубоко вдохнув колючий морозный воздух, он прикрыл глаза и постарался расслабиться. «Последний шаг, последний шаг, – твердил он. – Сегодня же вылетаю в Прагу. И все!»

Он решительно вошел в дом и, пройдя темным узким коридорчиком, открыл дверь в комнату, где содержались Артур и Заимис. Максим раздраженно посмотрел на разбитое лицо Заимиса и злобно спросил:

– Вадим, вы зачем его так разукрасили?

Карулин низко согнулся над Георгием, схватил его за шею и повернул к себе.

– Все в порядке. Только кровь носом пошла и губа слегка припухла. Ни синяков, ни ссадин. Сейчас приведем его в товарный вид.

Заимис дернул головой, освобождаясь от холодных пальцев Карулина, но тот держал его крепко, издевательски усмехаясь при этом:

– Ну, Жорочка, не дергайся!

Он снисходительно потрепал бывшего босса по щеке и вышел из комнаты в коридор, где на страже стоял Джон.

– Нужны вода и тряпка, – Карулин указал подбородком на скорчившегося в неудобной позе Заимиса. – Разберешься.

– Я что, нянька? – выпучил Джон глаза, но на этом их пререкания и закончились. Он покорно отправился искать ведро, по дороге прихватив со стула грязное полотенце.

Бурмистров-младший остановился перед братом, неподвижно лежавшим на полу с закрытыми глазами.

– Эй! – ткнул он его ботинком в раненое бедро.

Артур застонал и с трудом поднял голову. Глаза его помутнели, на щеках горел лихорадочный румянец.

– Больно? – с нескрываемой радостью спросил Максим и присел на корточки, чтобы лучше видеть его лицо.

– Противно, – со стоном произнес Артур и усмехнулся: – На тебя смотреть противно.

От звонкой пощечины, последовавшей за этими словами, он ударился головой о стену и снова закрыл глаза.

– Сука ты, Максим, – тихо произнес он. – Как же я сразу не догадался, что за всем этим стоишь ты? Ведь только от тебя можно было ожидать подобное коварство. Ударить в спину способен лишь трусливый ублюдок.

– Кто бы говорил! Вспомни Азарова и Людмилу, – выдавил Максим. – И не зли меня.

– Лишить себя подобного удовольствия? – Артур сплюнул и попал точно на туфлю Максима. – Сам меня убьешь или прихвостней своих обяжешь?

– Что ты?! Я же не монстр. – Максим поднялся, вытер туфлю о брюки брата. – Рука не поднимется на брата!

Максим грубо рассмеялся и потянулся к внутреннему карману пальто. Через секунду он держал в руках аккуратно сложенные листки бумаги и ручку.

– О, нет! Не беспокойся, – смеясь, сказал он Артуру, – это не для тебя, а для господина Заимиса.

– Я ничего подписывать не стану! – выкрикнул Георгий.

– Неужели?

У Максима было великолепное настроение. Едва увидев беспомощного брата, он почувствовал, что напряжение покинуло его. На душе стало так легко, словно он сдал самый важный экзамен в жизни и это испытание непременно улучшит ее, принеся ему богатство и, самое главное, удовлетворение оттого, что главный его обидчик исчезнет навсегда.

– Вадим! – крикнул Максим. – Нужна помощь!

В комнате немедленно появился Карулин, следом за ним вошли двое из числа шестерых подручных, охранявших маленький домишко, стоявший в глухом месте, у самого леса.

– Красавица и чудовище, – хмыкнул Максим, рассмотрев людей Карулина.

Один был настолько уродив, что на него невозможно было смотреть без омерзения. Изъеденное оспинами лицо, низкий лоб и злобный взгляд маленьких, глубоко посаженных глазок. Полное отсутствие шеи создавало впечатление, что его голову приклеили прямо к плечам. Обожженные руки, смешно оттопыренный зад и кривые ноги, между которыми легко можно было прокатить бочку. Второй, напротив, отличался редкой красотой. Правильные черты лица, аккуратный нос и приятная улыбка. Впрочем, таким привлекательным он казался только потому, что рядом с ним находился его безобразный коллега.

– Тын, – обратился к чудовищу Карулин, увидев в руках Максима бумаги и мгновенно догадавшись, для чего понадобилась его помощь, – освободи греку руку. Не эту, – покачал он головой. – Он у нас левша.

Заимис потер онемевшее запястье о бедро и обреченно посмотрел на Артура, который ответил ему таким же жалостливым, вдобавок извиняющимся взглядом.

– Какие щенячьи нежности, – не выдержал Максим и снова пнул брата ногой. – Ты меня забавляешь, Артур! С каких пор Заимис стал вызывать у тебя теплые чувства? Помнится, раньше ты его не жаловал.