Женские праздники (сборник)

ПАУЧОК. Какие познания!

ТИНА. Это – мой собственный рецепт.

ПАУЧОК. М-м-м! У него есть название?

ТИНА. «Падший ангел».

ПАУЧОК. Надо запомнить.

ТИНА. Так вы маму увидели…

ПАУЧОК. В «Норе».

ТИНА. Ну да. Между прочим, еще недавно она делала хорошие книги, но делать коктейли оказалось перспективнее.

ПАУЧОК. Наверно.

ТИНА. А глядя на вас, не скажешь, что вы ходок.

ПАУЧОК. Гм. А как, по-твоему, он должен выглядеть?

ТИНА. Ну, пошире в плечах, и помоложе… ничего, что я вам это говорю?

ПАУЧОК. Нормально.

ТИНА. И в глазах… как сказать?

ПАУЧОК. Черт?

ТИНА. Вот-вот. А вы… если б я вас на улице увидела, никогда бы ничего такого не подумала.

ПАУЧОК. Такого какого?

ТИНА. Ну, что вы пол-Москвы перетрахали… и вообще…

ПАУЧОК. Тебе мама все это рассказывала?

ТИНА. Еще коктейль хотите?

ПАУЧОК. Хочу.

ТИНА. Вам сколько лет?

ПАУЧОК. Тридцать семь. А тебе?

ТИНА. Пятнадцать. Будет в июле.

ПАУЧОК. Понятно.

ТИНА. Что вам понятно? Все мои подружки, если хотите знать, уже давно «в законе».

ПАУЧОК. А ты?

ТИНА. Терпеть не могу, когда мне говорят: «Я же вижу, ты хочешь»! Что вы видите? Вы, кроме своих наколок, ничего не видите!

ПАУЧОК. Каких наколок?

ТИНА. Ой, вот этого не надо.

ПАУЧОК. Чего не надо?

ТИНА. Покажите руки. Так… Снимите рубашку.

ПАУЧОК. Зачем?

ТИНА. Затем.

ПАУЧОК. Ну?

ТИНА. С вами все ясно.

ПАУЧОК. Можно одеваться?

ТИНА. Сколько у вас было женщин?

ПАУЧОК. Извини, это закрытая статистика.

ТИНА. Вот и я о том же. У всех у вас свой «список»… у кого тетрадочка, у кого наколочки. Один у нас в классе девственниц коллекционирует. Знаете, как это у них называется? Аттестат зрелости.

ПАУЧОК. Что касается моего школьного «аттестата», то на фоне твоих дружков я бы выглядел бледно.

ТИНА. Но потом вы подтянулись?

ПАУЧОК. Ну…

ТИНА. Если верить маме, то вы круглый отличник.

ПАУЧОК. А кстати, где она?

ТИНА. У подруги.

ПАУЧОК. То есть как «у подруги»?

ТИНА. Для донжуана вы не слишком понятливый.

ПАУЧОК. Ты хочешь сказать…

ТИНА. Если вы готовы.

ПАУЧОК. Если я готов…

ТИНА. «Сделать из меня женщину». Лексикончик у маман! А то, хотите, я вас «накачаю»? Не знаете анекдот? Малыш не вовремя входит к родителям в спальню: «Мама, а ты что делаешь?» – «Понимаешь… наш папа растолстел, я выкачиваю из него лишний воздух». – «А тетя Зина его опять накачает».

ПАУЧОК. Постой. Почему я?

ТИНА. «Тина, я не хочу, чтобы у тебя все началось с грубой прозы».

ПАУЧОК. Это она так сказала? Она хочет, чтобы я лишил ее дочь невинности?

ТИНА. Она помнит, как это было у нее с вами.

ПАУЧОК. Дурака валяет. Чтобы Лора после всего, что было… даже не спросив меня… да ну, абсурд. Интересно, как бы ты обратился к мужчине с такой просьбой?

ТИНА. И желает мне того же.

ПАУЧОК. Одно лицо!

ТИНА. Вы ведь с тех пор не утратили навыки?

ПАУЧОК. Какая жестокая игра природы! Перед этой магией я был беспомощен, как ребенок. Но была черта, переступить которую я не мог.

ТИНА. Я вижу, мой коктейль пользуется успехом.

ПАУЧОК. После пятого или шестого коктейля я понял, что меня останавливало. Страх, что Тина – моя дочь. «Пятнадцать – в июле»? Я пытался произвести в уме нехитрые расчеты, но всякий раз сбивался.

ТИНА. Ничего, что я сижу у вас на коленях?

ПАУЧОК. Да нет, это невозможно. В принципе. Хотя… Разве с Тамарой не случилась подобная история? Жизнь придумывает и не такие сюжеты!

ТИНА. У кого грудь красивее, у нее или у меня?

ПАУЧОК. Ты ведь Лора, да?

ТИНА. Что это?

ПАУЧОК. Обручальное кольцо.

ТИНА. Это мне?

ПАУЧОК. Ну-ка… В самый раз.

ТИНА. У нас сегодня брачная ночь?

ПАУЧОК. Да, любимая.

ТИНА. Так меня еще никто не называл.

ПАУЧОК. Ты забыла… это было так давно.

ТИНА. Тсс!

ПАУЧОК. Что я могу сказать в свое оправдание? Я не был пьян. Я психически вменяем. Тогда что же? Я вам скажу: любовь – это наваждение, и завтра на моем месте может оказаться любой из вас.

Лора ничего не знала. В тот вечер она не отсиживалась у подруги, а были они все на даче. Как обычно, по выходным. Эта затейница ничем не рисковала, приглашая меня на субботу. Идея познать с моей помощью «всё-всё-всё» родилась в ее головке стихийно. Не знаю, чего здесь было больше: фантазий, навеянных мамиными рассказами, или духа соперничества, но операцию она провела по всем правилам военного искусства.

После этого признания, сделанного с веселым смехом, худшие мои подозрения вспыхнули, как тополиный пух от спички. То, чего никогда не допустила бы Лора, могла по неведению совершить эта дурочка!

ТИНА. Ты на меня так странно смотришь.

ПАУЧОК. Теперь я искал в ней другого сходства, но, хоть убей, не мог вспомнить собственного лица!

ТИНА. Что-нибудь не так?

ПАУЧОК. Ну что ты. Все прекрасно.

ТИНА. Ты такой замечательный. Я даже ничего не почувствовала.

ПАУЧОК. Когда они приезжают?

ТИНА. Ты куда? У нас еще вагон времени!

ПАУЧОК. Я вспомнил… у меня срочная встреча.

ТИНА. А можно я с тобой?

ПАУЧОК. Простыни. Забыла?

ТИНА. Да ну их. Скажу, так, мол, и так. Она у меня передовая, должна одобрить мой выбор, как думаешь?

ПАУЧОК. Я сам с ней поговорю.

ТИНА. А чего разговаривать? Ну трахнул ты меня, большое дело!

ПАУЧОК. Можно без этого стеба?

ТИНА. Ты любил меня, пламенно и нежно, во все дырочки.

ПАУЧОК. Вечером мне позвонила Лора. Если опустить непечатные слова, рыдания в трубку и проклятия в мой адрес, то останется протокольно сухая фраза: она подает на меня в суд за изнасилование несовершеннолетней дочери.

Тогда в кафе… она пришла сказать мне о Тине, но рассказы о моих подвигах отбили у нее всякую охоту. Задним числом все кажется просто, как апельсин. Не видеть очевидного! Тоже своего рода гениальность: упорно идти на красный свет.

ТИНА. Алло.

ПАУЧОК. Наконец-то!

ТИНА. Я все знаю.

ПАУЧОК. Где ты?

ТИНА. Они запретили мне с тобой разговаривать.

ПАУЧОК. Ты здорова? С тобой все в порядке?

ТИНА. Этот суд… они выкрутили мне руки.

ПАУЧОК. Солнышко. Любимая. Я так рад, что слышу твой голос.

ТИНА. Тебе могут дать от четырех до десяти лет.

ПАУЧОК. Как бы я хотел тебя увидеть!

ТИНА. Это невозможно. Они следят за каждым моим шагом.

ПАУЧОК. Ты здорова?

ТИНА. Не волнуйся. Ты-то как?