Женсовет из украинского Причерноморья

Татьяна Николаевна позволила себе данную шутку, при этом очаровательно улыбнулась.

– Не видел никаких бумаг, – в замешательстве произнёс мэр.

– Насколько я понимаю, родители ждут вашего решения. Составлены классы… Вы выступаете по сценарию на открытии гимназии. Или кто-то от мэрии поздравит детей с началом учебного года…

– Я сам с удовольствием выступлю, но какая-то неувязка…

Глава города извинился за вынужденное переключение внимания от собеседницы к прозе дел, нажал кнопку пульта, попросил секретаря соединить с начальником отдела образования…

Через две секунды «затерявшиеся» документы оказались на столе у мэра. Лёгкий полёт золотого пера – и в Лиманском районе появилась гуманитарная гимназия…

– Обязательно приду на открытие, – сказал мэр, провожая Татьяну Николаевну до порога своего кабинета.

Каждый год он с удовольствием приезжал первого сентября в гимназию на первый звонок. Говорил красивые речи, дарил шикарный букет директору. Все годы, пока был при власти, сам того не ведая, покровительствовал гимназии – чиновники, как у них ни чесались руки, не решались ставить палки в колёса учебному заведению, открывшемуся без их воли.

Что касается детей женсовета, они, что уж греха таить, были на особом счету в школе. Их включали в делегации, которые ездили в многодневные экскурсии на спонсорские деньги. Им поручались всевозможные почётные миссии: выступить с приветственным словом от имени школы при встрече высокого гостя – того же мэра или народного артиста… Их вели к объективу, когда приезжало телевидение… И с оценками баловали, не пускали эту часть школьной жизни на самотёк. У Татьяны Николаевны был случай. Младший сын Игорь в тот год резко скатился с позиции хорошиста-ударника. Где раньше красовались пятёрки – пошли четвёрки, прежние четвёрки потеряли былую твёрдость, стали склоняться к троякам. Май месяц, Татьяна Николаевна пришла в школу выяснить ситуацию перед последним рывком. Классная доложила, что все тройки удалось закрыть, исправить на четвёрки. Что-то Игорь сам подучил и хвосты ликвидировал, в двух-трёх случаях с учителями пришлось поработать. Одна загвоздка – немка. Упёрлась и ни в какую не соглашается проявить снисхождение к ребёнку, у которого переходный возраст. Настроилась вкатить двойку. «Ничего тут я сделать не могу», – развела руками классная.

Татьяна Николаевна сына в охапку и к немке на очную ставку:

– Какие проблемы? – спросила преподавателя.

– Мне иногда кажется, он у вас ненормальный, – без дипломатии заявила немка.

– Что значит «ненормальный»? – напряглась Татьяна Николаевна.

– Судите сами, он пишет первую букву слова, а дальше делает прочерк. Может быть, на ваш взгляд, это в порядке вещей, на мой – нет. Не словарный диктант получается, а набор букв с прочерками.

Татьяна Николаевна не могла сказать «это нормально», однако с ходу записать сына в умственно отсталые тоже не хотела. Поэтому предложила тут же устроить проверку для уточнения диаг-ноза. При этом наказала Игорю писать без всяких прочерков.

Немка диктует, ученик пишет. Буковка к буковке, каждая на своём месте. Учительница посмотрела, пожала плечами, начала устно спрашивать. И в этом испытании ответы бойкие – никак не на два балла.

– Игорь, если знаешь, почему не пишешь слова полностью? – спросила немка.

– А что писать, я ведь помню, как дальше. Вы диктуете, я первую букву пишу, а другие – зачем мне?

– Хорошо – допустим, для себя так. Но почему на контрольной?

– Я считал, вы тоже понимаете.

Логика бронебойная.

Учительница на Татьяну Николаевну смотрит и говорит:

– Я хотела сказать, что ваш сын дурак. А теперь мне кажется, я сама – дура.

К дурам Алла Ивановна точно не относилась. Второй язык у Игоря был английский, его тоже Алла Ивановна преподавала. Школу сын окончил без троек, чего не скажешь об университетском дипломе, но устроился на работу в серьёзную канадскую фирму. Мама была страшно изумлена: по условиям контракта общение на фирме исключительно на английском. Никакого украинского или русского не должно звучать не только в офисных помещениях, но даже в буфете и курилке… Удивление относилось не к проявлению языковой дискриминации, со своим уставом в чужой монастырь не лезут, озадачило, как сын может работать в такой языковой среде?

– Нормально себя чувствую. Спасибо гимназии, учителя были классные.

Гимназия первые шесть лет работала на подъёме, да со временем стала деградировать. Сменился директор, ряд преподавателей ушли…

– Ты же сам рассказывал, в седьмом и восьмом классах у вас был учитель английского, который не понимал, когда вы говорили между собой на английском.

– Алла Ивановна в пятом и шестом нас так научила, этого хватает с головой…

Кстати, Алла Ивановна кроме немецкого и английского знала ещё и испанский.

Второе авторское отступление

С первого захода повествование застопорилось, едва начавшись. Чего-то не хватало, так у меня бывает, посему отложил рассказ до лучших времён. К сожалению, вернулся к женсовету в далеко не лучший период – без малого через три года, в 2014-м. До этого тринадцать лет подряд проводил отпуск на Украине. И вот впервые лето проходило без Николаева, сидел на полдороге – у сестры Веры в жаркой Москве.

За предыдущие десять лет не смотрел столько новостных программ, как за полгода 2014-го. События на дорогой сердцу Украине заставляли каждый час бежать к телевизору – не произошло ли что-то кардинальное за время, истекшее с последнего новостного блока. В Николаеве родилась моя мама, там пережила оккупацию, там познакомилась в сорок шестом с бравым солдатом-артиллеристом, папой. Следуя примеру папы, я тоже обрёл жену Ирину на Украине и увёз её в Сибирь. В Николаеве живут мои двоюродные братья, сёстры, друзья. Там летом всегда так хорошо работалось над рассказами в доме тёщи и тестя – Надежды Алексеевны и Николая Лаврентьевича. И вот я сижу в Москве… Семьдесят лет назад Украина была освобождена (Николаев – 27 марта 1944-го) от немцев. И снова на этой земле гибнут мирные жители, тяжёлая артиллерия бьёт по Донецку, Луганску, Краматорску, Макеевке, Славянску… И не где-то в Ираке или Сирии, там тоже идут бои, гибнут люди, но это почти что на другой планете, совершенно чужой для меня… Больно за эти терзаемые диаволом страны, но это больно больше умом, чем сердцем, а здесь братья-славяне, православные люди.

Дома в Омске хожу покупать чай и кофе в киоск на рынке, муж продавщицы год назад купил квартиру в Краматорске, теперь прячется у брата в подвале. В соседнем от меня доме живёт мужчина родом с Луганщины, родители у него в Первомайске. Там тоже бои… Надо вывозить стариков, ехать за ними, но опасается, не тормознут ли его, офицера в отставке, на границе…

Мама до конца жизни не любила фильмы про войну… Представляю, как бы она реагировала, будь жива, на кадры мордуемой Одессы, на телерепортажи из Славянска с разрушенными до основания частными домами (прямое попадание), с пробоинами в стенах девятиэтажек и пятиэтажек в Донецке и Луганске, с трупами горожан на автобусной остановке – попали под артиллерийский обстрел, с похоронами годовалого ребёнка, убитого осколком… И это всё на её любимой Украине, куда она всю жизнь мечтала вернуться, хотя бы лечь в родную землю… Робко спрашивала меня: «Может, переедете, а мы уж с отцом за вами»…

Наверное, это было моё подсознательное желание, уйти хотя бы на какие-то часы от ужасов войны, вместе с женсоветом снова оказаться в мирной Украине – щедрой на солнце, цветущей, благодатной, неповторимой… Я нашёл в компьютере папку с названием «Женсовет», почитал наработки и сел за рассказ…

Кино и детки

На второй год существования женсовета тридцать первого августа пришли мамы с детьми на так называемую посадку. Если в моих сибирских краях это прекрасное действо называлось перекличкой, здесь – посадка. Проверяются списки классов, объявляются изменения преподавательского состава, если таковые имеются. Всё это происходит во дворе школы. Поэтому сама по себе посадка всегда выглядит радостно-суматошно. Напитавшиеся солнцем, летом, каникулярной свободой детки переполнены эмоциями, загорелые, подросшие, счастливые… Женсовет тоже рад встрече. Посадка приближалась к завершению, когда подъехал за Дианой Петровной муж и пригласил женсовет в полном составе на свой юбилей. Юбилей, конечно, юный – тридцать лет, но свой. Звали юбиляра Влад.

Несколько слов о Диане Петровне. Была она библиотекарем. И мисс Лиманского района. Проходя мимо такой, шею вывернешь, провожая восхищённым взглядом. Фигура точёная, кожа, жарким солнцем золочённая… Нет, все мои живописные слова бледны… Было это ещё до женсовета, мама Татьяны Николаевны (она пела в народном хоре) рассказала дочери после концерта: «У нас сегодня была ведущая программы, на неё страшно смотреть!» – «Почему страшно?» – «Такая красавица». Вела тот концерт Диана Петровна. Её муж по профессии музыкант. Однако кроме консерваторского образования имел среди своих многочисленных талантов предпринимательскую жилку. Если не сказать – жилу. Всё гармонично совпало – нагрянувшие свободы в организации бизнеса, молодость, энергия, рой идей в голове, здоровый авантюризм. Начал с того, что создал молодёжное творческое объединение, которое проводило рок-фестивали, устраивало концерты звёзд эстрады. Забегая вперёд, скажем, что Влад довольно быстро скопит миллион американских денег, а потом уедет с семьёй и с деньгами в США. На день школьной посадки Влад с полгода как организовал первый ночной клуб в городе – «Барселона». Мощно его раскручивал…