Жертва клеветы

Лицо Кейт просветлело, и она улыбнулась. Такер некоторое время выжидательно смотрел на нее, а потом медленно, осторожно накрыл ладонью ее руку, лежащую на столе. Кейт не отдернула ее, не убрала. Она просто сидела и молча глядела на него. Затем высвободила руку, и ее пальцы легко прикоснулись к руке Такера.

– Да, вы правы, – тихо промолвила она. – У меня есть верные надежные друзья: Трэвис, мистер Джеймс и вы. И это тоже одна из причин, почему я не хочу снова участвовать в судебном процессе.

Она занялась едой, а Такер, наблюдая за ней, думал о том, какие слова подобрать, чтобы убедить Кейт не оставлять Траска безнаказанным. Он, Такер, многое отдал бы за то, чтобы увидеть этого негодяя за тюремной решеткой. Опозоренного, сломленного, всеми презираемого. Но Кейт… ей и так пришлось через многое пройти, и повторного судилища она не вынесет. К тому же неизвестно, как на сей раз поведет себя суд. А если он демонстративно проигнорирует магнитофонные записи или объявит их подделкой? Да, Кейт права, ей ни при каких условиях не следует участвовать в судебном процессе!

– Кейт, а Мэриан дала вам прослушать эти записи? – спросил Такер.

– Нет, я не захотела их слушать.

– Но почему?

– А разве там может быть что-нибудь для меня новое? – печально усмехнулась Кейт. – Снова все это слышать? Нет уж, с меня довольно!

– Но там же записано, как Траск подкупал Мэриан.

– А я и так легко могу это представить. Как и в каких выражениях.

– Но может быть, следовало бы сделать копии?

– Зачем? Чтобы дать их кому-нибудь прослушать? Вот вы, например, или Трэвис и так мне верите, а мнение других людей меня давно не интересует. И Керри мне всегда верила.

Воцарилось долгое молчание, Кейт и Такер сосредоточенно ели мясо, каждый думая о своем. Наконец Кейт спросила:

– А когда, по вашим расчетам, вы закончите строительство и переселитесь в новый дом?

Такер понимал, что этот вопрос она задала специально, не желая больше возвращаться к теме возобновления суда над Траском. Он начал обстоятельно излагать ей свои доводы и аргументы, потом они говорили на нейтральные темы. К девяти часам вечера их красноречие иссякло, и Такер, понимая, что Кейт не предложит ему остаться на ночь в ее доме, решил уходить. Он поднялся из-за стола, поблагодарил ее за вкусную еду и направился в холл. Кейт последовала за ним.

Что ж, если она пока не готова к более близким отношениям, Такер не станет ее торопить. Он не вправе это делать, поскольку понимает, что Кейт не способна так быстро преодолеть свои комплексы и решиться на близость с мужчиной. Он поедет домой, ляжет спать, и всю ночь ему будет сниться Кейт. Перед его глазами будут мелькать восхитительные, сладостные картины их физического единения, снова и снова он будет мысленно сжимать Кейт в объятиях, наслаждаться ее нежным и таким беззащитным телом, ощущать вкус ее раскрытых для поцелуев губ.

Такер подошел к входной двери, немного постоял, словно надеясь, что Кейт задержит его, не даст уйти просто так, а потом легко прикоснулся пальцами к ее руке.

– Увидимся завтра?

Кейт кивнула и улыбнулась.

– Обязательно увидимся, – тихо сказала она.

– Тогда я пошел? – Он сделал выразительную паузу. – До завтра! Спасибо за вкусный ужин.

* * *

Вечер выдался холодный и пасмурный. Трэвис надеялся провести его дома, в тепле, около камина, но Колин захотелось прогуляться, и он согласился. Рядом с Колин Трэвис постоянно пребывал в благодушном настроении, его ничто не злило и не раздражало. Даже когда они на улице случайно столкнулись с Траском и его очередной пассией – юной дочерью местного врача, – Трэвис почти не обратил на них внимания. Обычно при виде холеного, преуспевающего, наглого Джасона он мрачнел, его кулаки непроизвольно сжимались, и мысленно он посылал Траску проклятия.

Проходя мимо дома Кейт Эдвардс, Колин заметила отъезжающий старый зеленый грузовичок и воскликнула:

– Это ведь машина Такера? Значит, где-то поблизости живет Кейт?

– Да, мы как раз прошли мимо ее дома, – ответил Трэвис, и на его лице отразилось неподдельное удивление. – А откуда вам известно, что это – грузовик Колдуэлла?

Колин рассмеялась.

– Мне многое известно, уважаемый шеф полиции! – шутливо произнесла она. – Я знакома с Такером Колдуэллом.

– Вы?

– А почему вас это удивляет? Помните, когда мы с вами познакомились, я рассказывала, что родилась и выросла в маленьком городке? Так вот, мы с Такером – земляки. Оба – из Файет.

– Вы знали его с детства?

– Нет. Я старше Такера на несколько лет, в детстве мы не встречались, поскольку принадлежали к разным кругам. Мы познакомились, когда я училась на первом курсе, но практически сразу Такера осудили и отправили в тюрьму. – Колин взяла Трэвиса под руку и продолжила: – Кто бы мог подумать, что с ним случится такая драма.

– Вы так говорите, словно в этом виноват кто угодно, но только не сам Колдуэлл, – возразил Трэвис. – А между тем не забывайте, что он убил человека и получил по заслугам.

– Но не двадцать же пять лет! – воскликнула Колин. – Произошел несчастный случай, и об этом знали все. К тому же все знали, что Такер – хороший, добрый парень, в жизни не причинивший никому зла.

– Да, если не принимать во внимание факт, что он сломал несчастному Джеффри Хендерсону шею и тот умер, – мрачно изрек Макмастер.

– Это произошло случайно, – упрямо повторила Колин, убрала руку и сунула ее в карман.

– Значит, вы встречались с Колдуэллом во время судебного процесса?

– Да, мой отец был его адвокатом, а я помогала ему. – Колин вдруг остановилась и тихо спросила: – Хотите узнать, как все это было?

– Конечно!

Колин начала неторопливо и обстоятельно рассказывать Трэвису обо всех событиях, имевших место много лет назад. Он молча слушал, не перебивая и не задавая вопросов.

– В общем, отец предал интересы своего подзащитного, – грустно закончила Колин.

Они остановились на пороге дома Трэвиса, и он тихо спросил:

– Почему же вы не рассказали мне обо всем этом во время пикника? – Тогда между нами еще не возникло доверительных отношений, – откровенно ответила Колин.

Трэвис открыл дверь, пропустил ее вперед и спросил:

– А сейчас?

Колин вошла в холл, сняла пальто и повесила его на вешалку. Потом обернулась и задумчиво произнесла:

– Судите сами о наших отношениях.

Она прошла в комнату, села в кресло около камина и вытянула ноги. Трэвис подложил в камин дрова, разжег огонь и удобно устроился в соседнем кресле рядом с Колин.

Некоторое время они молчали, наблюдая за яркими огоньками пламени и слушая тихое потрескивание горящих дров, а потом Трэвис спросил: