Жертва

Марчелла отпила глоток вина, заставляя себя не смотреть на Соню. Она знала, что обмен взглядами лишь разозлит дочь.

— Соня, — сказала она осторожно, — знаю, ты считаешь себя очень взрослой, но не забывай, я все еще твоя мать и я не хочу, чтобы ты когда-либо разговаривала со мной подобным образом! Я не ненавижу твоего отца, и запомни, это он обманул меня! Забрал тебя от меня! Сейчас он находится под арестом, ему предъявлены серьезные обвинения, и он может получить до пятнадцати лет тюрьмы. Его могут выпустить под залог в полмиллиона долларов, которые он не в состоянии собрать. Это все, что я знаю, может быть, тебе известно больше?

Соня разглядывала последние капли кока-колы, которые перекатывала в своем стакане, затем подняла на мать свои фиалковые глаза.

— Не могла бы ты внести залог? — спросила она.

Марчелла выдержала ее взгляд.

— Нет, — просто ответила она.

Соня крутила в руках пустую пачку сигарет.

— А ранчо, конюшни, моя лошадь?

— Об этом мне ничего не известно, но полагаю, что все конфисковано государством для покрытия судебных издержек, — ответила ей Марчелла.

— Тебе повезло, что ты тоже не оказалась в тюрьме, — сказал ей Марк. — Как соучастница.

— Закрой пасть! — закричала на него Соня. — Я не боюсь попасть в тюрьму!

— Соня! — воскликнула Марчелла. — Где ты набралась таких выражений?

Соня встала из-за стола:

— Из твоих книг, наверное.

Она взглянула на Марка и усмехнулась:

— Могу я воспользоваться машиной и услугами Дональда, чтобы проведать отца в воскресенье?

— Жаль, но Дональд не работает по воскресеньям. Можешь взять такси, — предложила Марчелла.

Соня покачала головой:

— Было бы весело приехать в тюрьму на «роллсе». Как в романе «Завтрак у Тиффани».

— Если ты напишешь письмо отцу, можешь сообщить ему номер телефона, и он позвонит тебе, — предложила Марчелла.

— Спасибо, — бросила через плечо Соня, выходя из комнаты, — это поистине великодушный жест с твоей стороны, мама, дорогая.

Марчелла поискала глазами новую пачку сигарет, а Марк присел с ней рядом.

— Это у нее возрастное, — попытался он успокоить мать. — Гормоны ударяют в голову, и на ком-то нужно сорваться. Причем безразлично на ком.

Марчелла улыбнулась, глядя на него, и покачала головой:

— Нет… У нее особый дар извращать в худшую сторону смысл всего, что я говорю.

Соня закрылась в спальне и уселась на кровать, вытряхнув деньги, которые она прятала в новой косметичке. Боже, как быстро они таяли! Немного платьев, естественно самых лучших, десяток посещений самых дорогих ресторанов. Несколько недель, проведенных в самых роскошных отелях, две операции, и в результате вся оставшаяся сумма составляла немногим больше ста тысяч долларов. Этого мало для залога за бедного отца. Во всяком случае, у нее были другие планы, как заставить эти деньги работать на нее. Самый лучший макияж, самые лучшие прически, лучший набор фотографий, другими словами, самый лучший антураж, чем у любой другой модели во всей стране! Она написала письмо отцу, указав номер телефона и сообщив, что сильно скучает по нему.

Гарри позвонил три недели спустя, когда Соня оказалась дома в перерыве между школой и занятиями танцами, взбалтывая молочный коктейль и собираясь переодеться в трико.

— Принцесса!

Голос был хриплым, уже чужим голосом.

— Что с тобой случилось? Я звонил домой всю ту субботу и не мог найти тебя. Лаура сказала, что ты убежала из дома. Рэд отыскали в Ла Джолле. Я сильно переживал за тебя.

— О, папочка! — Мгновенно она опять превратилась в его маленькую девочку. — Я так перепугалась. Лаура кричала на меня, и я вернулась сюда, потому что не знала, куда еще идти!

— Ну, не тревожься, принцесса, — сказал он. — Я скоро выберусь отсюда, обещаю. Я хочу спросить тебя одну важную вещь — ты забрала подушку? Ту подушку с деньгами?

— О Господи!

Эту часть роли она сыграла великолепно; она была готова к этому вопросу.

— Господи, я забыла о ней!

— Послушай, Лаура говорит, что она пропала, а она не станет мне лгать. Ты тоже не станешь лгать мне, принцесса, так ведь? — спросил он. — Понимаешь, эти деньги помогли бы мне выбраться на свободу. Их хватило бы на залог и…

Он устало вздохнул, словно его покинула последняя надежда.

— Я так часто говорил тебе про те деньги, как ты могла забыть про них? — спросил он.

— Может быть, если бы ты не ударил меня по лицу на глазах у всех, я бы и запомнила, — прошептала она.

— Прости, что поднял на тебя руку, принцесса. — Голос Гарри звучал низко. — Сотни раз я думал об этом, когда они упекли меня сюда.

Соня взглянула на часы, висевшие над радиоприемником.

— Ради этого ты позволил мне, папа? — спросила она. — Узнать насчет денег?

— Конечно же нет, — ответил он. — Ты все еще моя принцесса, не так ли? Я хочу услышать, чем ты занималась и как твои дела. Где ты была, когда меня забрали? Мы искали тебя повсюду…

— Ашид увез меня покататься. Думаю, ему хотелось развеселить меня после того утра…

— Понятно, ну что же… — вздохнул Гарри.

— Почему ты это сделал, папа? — спросила она. — Почему ты украл эти деньги?

— Я не крал их, Соня, — твердо ответил он. — Это законный путь зарабатывания денег, который никому не причиняет вреда. Богатые, важные люди занимаются этим все время, только они не попадаются. Я лишь воспользовался своими специальными знаниями…

— Внутренней информацией? — спросила она.

— В общем, да, так это квалифицировали. Но это никому не причинило вреда. Я не вор, не убийца или… — он издал презрительный звук, — как эти животные, с которыми я здесь заперт.

Соня мрачно улыбнулась:

— Понятно, извини, папа. Мне нужно бежать на танцевальный урок.

— Подожди минуту, тебе не интересно узнать, где я? — удивился он. — Разве ты не собираешься приехать проведать меня? Черт подери, Соня, неужели тебе безразлично, что случилось со мной?

Она молча сглотнула слюну.

— А тебя волнует, что произошло со мной в ту субботу? — прошептала она. — Я добралась домой, а ты ушел как раз тогда, когда я действительно нуждалась в тебе. Тебя не интересует, что чертов египтянин сделал со мной?

— Что? В чем дело, Соня? — воскликнул Гарри. — Если этот парень прикоснулся к тебе пальцем, я…

— Он прикоснулся ко мне более чем пальцем… — Она расплакалась. — Он распял меня в своей машине, как общипанного цыпленка, и оттрахал! Да так, что несколько дней спустя у меня шла кровь!