Жертва

— Зачем?!

Этот вопрос тоже остался без ответа, но того, что он сказал, было достаточно, чтобы состояние тихой паники на время вернулось. Сама по себе Хилари представляла интерес только по одному параметру: по недолговременной принадлежности к другой расе.

Она поняла, что не сможет съесть больше ни куска — просто-напросто подавится, или вернет содержимое своего желудка прямо на поднос. Хладнокровие и выдержка исчезли, не оставив и следа. Вопросы, которые могли ей помочь в ближайшем будущем, вылетели из головы.

Она, не моргая, смотрела на мужчину, который сделал ей инъекцию. Попросил держать тампон на сгибе локтя и осторожно, как будто обращался с гремучей змеей, уложил на кровать, подключая датчики и проверяя показания аппаратов. Удостоверившись, что все в порядке, кивнул ей.

— Пожалуйста, больше не отсоединяйте их самостоятельно.

— Так про наказания она не шутила? — криво улыбнулась Хилари.

— Нет.

Мужчина забрал остатки обеда и удалился. Последней деталью, которую она отметила в его образе, был серебристо-серый браслет на запястье. У неё был такой же, только желтый, предположительно с электроникой внутри. Идентификаторы.

Господи, во что она влипла?!

— 4 —

Спрюс-Грув и окрестности, Канада. Апрель 2013 г.

Весна в этих краях приходила позже календарной. Почувствовав первое потепление, жители стремились скинуть шарфы и куртки, поэтому не было ничего удивительного в том, что клиентов в аптеке появилось значительно больше.

Высокий темноволосый мужчина отпер двери, перевернул табличку, и начал свой обычный трудовой день. Обычный за последние несколько месяцев, потому что до этого его работа шла в совершенно ином ключе.

Скандально известная корпорация с мировым именем «Бенкитт Хелфлайн» окончательно прекратила свое существование в декабре две тысячи двенадцатого. Резюме с такой строчкой сейчас скорее было клеймом позора, нежели чем особой привилегией, хотя пару лет назад работа в этой компании считалась одной из самых престижных в мире фармацевтов и вирусологов.

Сэт Торнтон был рад, что ему вообще удалось устроиться. Он уже начинал думать, что ему не светит работа даже уборщиком на заправке.

Владелец аптеки был далек от современных технологий: телевизор не смотрел из принципа, компьютер видел только на картинках. Магнус Хальстерштейн был староват для того, чтобы работать самому, жаден до умопомрачения, а временами впадал в маразм. Поэтому когда на горизонте нарисовался относительно молодой человек, согласившийся работать на небольшом проценте, он с радостью принял его на работу. Тем более что на собственных ошибках в расчетах с некоторыми проезжими через город временами терял гораздо больше, чем мог заплатить ему.

Сэта такой расклад устраивал: денег хватало на то, чтобы снимать небольшую квартиру и на еду. Некогда перспективный ученый сейчас довольствовался должностью аптекаря и своей относительно спокойной жизнью. Временами это сводило с ума, но он не собирался ничего менять. По крайней мере, его все оставили в покое. Он добровольно сдался на милость судьбы, и принял свою участь, как высшее благо.

Сэт был вежлив и дружелюбен, но не стремился заводить новых знакомств и подпускать кого-либо близко. Каждый день начинался и заканчивался одинаково. Иногда по пути домой он заходил в бар в неизменном одиночестве, здоровался с уже ставшими практически родными завсегдатаями и барменом, выпивал бутылку пива и шел домой. Его считали чудиком, а он не стремился разрушить эту легенду. В его планы не входило общаться с кем бы то ни было на большем уровне, нежели чем разговоры о погоде и о том, как снимали с дерева соседскую кошку.

Сегодняшний день выдался спокойным и Сэт планировал зайти в бар, а после прогуляться перед сном. Он дождался времени закрытия, привычным жестом, перевернул табличку и стал собираться домой. Аптекарь как раз надевал куртку в подсобке, когда услышал звон дверного колокольчика.

Кто-то зашел, не заметив табличку. Такое случалось достаточно часто. Постоянные клиенты Хальстерштейна привыкли, что старик работает практически до ночи, и частенько приходили после закрытия. Чаще всего это были случаи, когда кому-то не сиделось дома и хотелось поговорить. Новый аптекарь был неизменно учтив, что нравилось посетителям Магнуса, поэтому покупка таблеток от запора могла растянуться на час, а то и на полтора. За это время ему приходилось выслушивать обо всех последних событиях в жизни покупателя, включая ночную икоту и пригоревший рис.

Представив, что ему предстоит нечто подобное, Сэт мысленно выругался, и вышел в зал. Его самым страшным ожиданиям не суждено было сбыться. У витрины стояла молодая женщина, которую он видел впервые, и Сэт вздохнул с облегчением.

— Мы закрыты, — произнес он дежурную фразу. Приезжие не могли пожаловаться Магнусу, а жестокое убийство времени за прилавком аптеки старого скупердяя сказалось на его характере не самым лучшим образом. Сэт угрюмо усмехнулся своим мыслям.

Проигнорировав его слова, она быстрым шагом подошла к нему и облокотилась руками о стойку.

— Может быть, в качестве исключения вы сможете уделить мне время? Это вопрос жизни и смерти!

Ей удалось привлечь его внимание, Сэт оторвался от жалости к себе, от созерцания собственной неудавшейся жизни в виде баночек с пилюлями на запылившихся полках, и внимательно посмотрел на неё. Вне всякого сомнения, она была самым ярким пятном на холсте его серых будней. Высокая и худощавая, без тени макияжа на лице, длинные темные волосы стянуты в высокий хвост. Синяя куртка, того же цвета короткое платье по фигуре, полусапожки на каблуке.

В уверенном, изучающем взгляде темно-зеленых глаз, Сэт не увидел беспокойства. Она излучала уверенность всем своим видом, и он подумал, что эта дама способна разнести весь магазин, если не получит желаемого. Торнтон задумался, что могло привести такую женщину в аптеку вечером, и сделал соответствующие выводы.

— Отдел противозачаточных средств во втором ряду слева, — вежливо улыбнулся он.

Вместо того чтобы пойти по адресу или разозлиться на него, она уткнулась ладонями в лицо, а плечи ее затряслись. Сэт успел пожалеть о своем ответе, не хватало еще, чтобы по его вине рыдали незнакомые женщины. Он уже собирался извиниться, когда та подняла голову. В её глазах искрился смех.

— Всю свою долгую жизнь учусь быть актрисой, но получалось паршиво. Давайте лучше поиграем в вопрос-ответ. Как считаете, о чьей жизни и смерти я сейчас говорила?

Последнее заявление заставило его насторожиться. Может она ненормальная или под действием каких-то наркотиков? В его устоявшейся размеренной жизни не было места проблемам. Случись что, ему придется разбираться с полицией, а те могут и открыть Магнусу глаза на его прошлое. Это будет некстати, потому что ему снова придется не только менять место работы, но и переезжать. Торнтон нахмурился и раздраженно переспросил:

— Чем я могу вам помочь?

— Да ладно вам, профессор. Нельзя быть таким букой. Суть в теме вашей жизни и смерти.

На какой-то миг ему показалось, что из него разом выбили весь воздух, и он сейчас задохнется, по спине пробежал холодок страха. Побег длиной почти в год продолжался до сих пор. Только преследователей Сэт ни разу не замечал. Иногда ему казалось, что он убегает от самого себя, что он никому не нужен, и у него развилась паранойя. Конечно же, все обстоит именно так.

Эта женщина просто придумывает на ходу, играет с ним. Никто не догадывался, что заурядный аптекарь когда-то был профессором университета Вашингтона и ведущим специалистом крупнейшего проекта корпорации «Бенкитт Хелфлайн». Только тот, кто знал о прошлом Сэта, мог назвать его профессором.