Жертвы времени

Мы – последний рубеж, за нами никого нет. Я ушел довольно глубоко в лес. Мрак следовал за мной по пятам, трещал, ломая, сгоревшие стволы, стоявшие близко друг к другу. Мы все шли, но ничего не менялось, ни одной живой травинки не встретил я на пепелище. К чему идти дальше? – вяло подумал я. – Надо либо лететь на Мраке, либо что-то сделать. Я присел на корточки и позвал зеленого. Легкая слабость накатила на меня, голова закружилась, и я был вынужден сесть на жирный пепел. Мрак услужливо подпер мне спину, давая опору, задумчивый и серьезный как никогда. Теперь мы ждали. Он ревновал в момент, когда я послал зов, предназначенный не ему, он был готов растерзать меня за предательство, но я остро чувствовал его жажду увидеть другого дракона. Он весь превратился в слух, позволяя мне расслабиться и забыть о телах, которые я видел в Форте, о снах, которые предсказали будущее еще задолго до его осуществления. Забыть о призраке, который вечно теперь будет бродить по развалинам некогда великого города, простоявшего не одно тысячелетие. Всему приходит конец, у всего есть свой срок. Время замков прошло, а Форт все стоял. Так не могло быть вечно, и он пал. Стоило мне забыть о грусти, забыть о чужой боли и своих страхах, как я тут же провалился в сон, полный ярких красок и неожиданных образов. Ничего, кроме этой бешеной яркости и какофонии движения из своего сна я не запомнил, но это больше не было маленькой смертью. Обретя прошлое, я странным образом обрел жизнь, что означало существование настоящего и будущего. Я проснулся от того, что нас нашел зеленый, но глаз открывать не стал. Я понимал, что драконам нужно поговорить без свидетелей, потому опять задремал. Их голоса были похожи на шелест листвы, я не разбирал сказанных слов. Не знаю, сколько я дремал, но внезапно легкое ощущение опасности, тронувшее мое сознание, предупредило, что пора просыпаться. Я открыл глаза, сел, отряхнул с плеч и волос пепел и повернулся к драконам. Только сейчас я сообразил, что вокруг меня темно, что я проспал весь день. Ночь подарила прохладу, которая была излишней – я здорово замерз. Я встал и потянулся, разминая затекшую спину. Оба дракона пристально смотрели на меня, и под двойным взглядом узких глаз я почувствовал себя маленьким и беззащитным. Это ощущение мне тоже было в новину, хотя раньше я его знал очень хорошо. Посмеиваясь над своей вновь обретенной слабостью, я поторопился разорвать царившую вокруг нас угнетающую тишину, которая давила на плечи своей необычностью – ни звука, ни шороха, ни шелеста.

–Здравствуй, я искал тебя.

Лесной дракон подвинулся ко мне, а Мрак наоборот отстранился, отвернулся, глядя в темноту, туда, где чернели, закрывая горизонт и звездное небо, огромные тела гор.

–Ты жив, я знал, – сказал зеленый удовлетворенно. – Ты хочешь узнать, что здесь произошло?

–О, да. Я хотел бы узнать, что стряслось с городом и где те, кто выжил.

–Они ушли, – дракон помолчал. – Ищи их у моря. Они не смогли противостоять тому, что пришло незаметно для них самих.

–Маги не знали?..

–Нет, и их было слишком много. Глупцы, маги проспали бы и конец света! Они не хотели верить очевидному, они не удосужились приготовиться. А ведь их предупреждали.

–Предупреждали? – непонимающе спросил я.

–Они нашли время в городе еще до того, как пришел в наш мир твой друг, Мрак, – зеленый покачал рогатой головой, словно осуждая магов. – Они развеяли это время, раздали его по толике всем, кто смог вобрать его в себя. Но они не поверили, не навострили свои уши даже тогда, когда призрак явился им здесь, под самым их номом. А когда пришла настоящая беда, было уже поздно. Поздно было пытаться кого-то спасти – время подобралось уже к самим стенам Форта.

Ты наивно полагаешь, что уцелели многие? Я молчал, ожидая продолжения. Сердце мое замерло.

–Их единицы, Демиан, их так мало… – дракон тяжело вздохнул. – Мир пуст, чувствуешь?

Я не чувствовал. Я слышал тишину, но принимал ее как должное. Нет, я не мог поверить, что мир пуст. Чувствуя мое недоверие, зеленый сказал с насмешкой:

–Иди, убедись. Твой родной город или любой другой, не важно… Знаешь, они были здесь повсюду, они властвовали здесь. Маги, люди, звери – все оказались равны перед лицом времени и гибли на ровне друг с другом. Маги, будь они готовы, могли бы себя защитить, но они не успевали. Это была ночь скорби и звонил бронзовый колокол Форта, крича о беде, вторя крикам умирающих.

Много драконов ушло в ту ночь в вечное путешествие. Их тела развеял ветер, который подняли маги, чтобы отогнать беду. Все было тщетно. Нельзя остановить уплывающий вдаль корабль или бурный поток, прорвавший дамбу. Ни у одного мага не найдется на такой подвиг силы. Бороться было слишком поздно. Маги сами забыли, зачем они живут в этом мире. Они мешали друг другу, ветер возникал в разных местах, заставляя фантомов метаться между его очагами. От этого было еще больше погибших.

Они пришли и за нами. Ты ведь знаешь, что в озере тоже жили драконы? Я молча кивнул.

–Они не могли спастись, водяным змеям некуда было бежать, их озеро – их дом – было уничтожено, и они погибли вместе с ним. Фантомам нужно очень много жизни, чтобы стать живыми.

–Живыми? – задумчиво протянул я.

–Ты же знаешь Шиву…

–Да-а, – протянул я, – я тебя понял.

–Фантомам нужно очень много времени, на самом деле они ненасытны. Они пришли и за мной, но я скрылся от них за смертью.

Я удивленно посмотрел на него, но вопроса не задал, понимая, что он все расскажет сам. И он рассказал:

–Я пожертвовал деревьями, я не отдал их им. Они умерли в моем пламени, скрыв меня за своими мертвыми телами. Я предал их, спасая собственную жизнь. Думаешь, я был неправ?

–Тебя не найдут здесь? – не поддавшись на вопрос дракона, спросил я.

–Найдут, но им меня не достать. Я не маг, я не забыл, что они такое. Я вижу их структуру и чувствую приближение. Северной не даром несся сюда мстить за Мастера, о да, я владею магией времени. И твой дракон умеет это. Теперь он знает, как смотреть и что искать.

Теперь пора, иди и не рискуй своей жизнью..

–Они идут, – тихо сказал я.

–Теперь они идут всегда. Загляни в Гранд Сити.

–Мы еще встретимся, – выдохнул я и подошел к Мраку, который уже выставил лапу, чтобы мне было проще забраться на его спину.

За моей спиной растаял дракон, превратившись в неровное облачко зеленого света. Да, лесной дракон был прав, фантомам его не достать. Если даже все люди и остальные драконы умрут, он останется жив до тех пор, пока не устанет от постоянной погони и не сдастся. Так я думал, но тогда я еще не знал, сколько их пришло в мой мир. Я мог лишь предполагать и мое предположение было заведомо неверным, потому что воображение не могло нарисовать того, что я увидел немного позднее, послушавшись совета лесного дракона и войдя в Гранд Сити.

Глава 19. Мертвый город Невозможно передать сковавшее мою волю чувство пустоты. Казалось, я сам являюсь лишь эхом, пережитком чего-то уже давно чуждого тому мертвому миру, который разворачивался перед моими глазами. Прошли десятки лет с тех пор, как на эти узкие улицы ступала нога человека, десятки лет одиночества и тишины. Огромные ворота города были изъедены дырами, одна створка отвалилась и теперь, искореженная, лежала у моих ног. Везде была ржа, она лежала слоем как в моем сне о гибели корабля. А еще везде был черный песок – то, что осталось от людей. Кое-где тела сохранили свою форму, как останки дракона под стенами Форта, но в узких улочках Нижнего города теперь свободно жили лишь сквозняки, которые развеивали то, что осталось от безразличных жителей Гранд Сити. Когда фантомы ворвались в город, каждый спасал себя сам, каждый бежал и звал на помощь, каждый хотел выжить, но вряд ли кто-то пытался помочь другому. Все вокруг – камни, бетон, метал, все кричало, все молило о помощи, и меня тянуло вперед, хотя я отчетливо понимал, что не встречу здесь живых. Я отстраненно думал о людях, которых знал когда-то будучи совсем другим, но сердце, переполненное болью, уже не отзывалось на воспоминания. Всего в городе коснулось дыхание времени. Высокие стены будто пропитались годами, с них мне под ноги осыпалась штукатурка, окна смотрели мертвыми темными провалами. Все стало серым и однообразным – рассыпающиеся от старости стены, торчащие, будто скелеты гигантских животных, изломанные ребра оголившихся арматур. Под ногами похрустывали стекло, камень, пластик и этот звук вместе с тихим шорохом, с которым играл ветер своими новыми игрушками, был единственным живущим здесь звуком. Не горели огни, не играла музыка, не было ни голосов, ни движения. Я проникал все глубже в разлагающееся тело города и уже не знал, что ищу. Мой взгляд скользил по узким проходам и тупикам, я слышал над собой Мрака и дракон то и дело проскальзывал по небу черной тенью, закрывая на мгновение своим широким крылом падающие на стены косые лучи света, которые лишь подчеркивали безжизненность и запустение. Я свернул с главной улицы, прошел по кажущемуся тупиковым проходу, поднялся по крутой, делающей тройной поворот лестнице между неподвижными серыми стенами и через узкий лаз буквально протиснулся дальше. Нижний город плотно обступил меня. В проходе часть здания обрушилась и мне пришлось карабкаться на кучу мусора, в которой превратились стены. Все было блеклым и неживым, камень медленно чернел, стекло подернулось рябью пыли и трещин, на железе проступил налет ржавчины. Порой мне приходилось переступать через тела, свернувшиеся в разных, зачастую ужасающих позах, но я оставил свое сердце холодным к этой спокойной смерти. На самом деле не было ничего страшного в пепельных силуэтах, лежащих в дверных проемах, сидящих и распростертых на усыпанном сором асфальте. Здесь не было крови, не было удушающе-тошнотворного запаха гниющих тел. Эта смерть была тиха и быстра, она настигала и за долю секунды превращала жизнь в ничто. И все же, как бы я не пытался себя успокоить, тот ужас, что, казалось, пропитал не только стены вокруг, но и сам воздух, растирали мою волю в пыль. Я был последним человеком в этом мире, тишина звенела в ушах, а шаги гулко отдавались, подхваченные темны ртами бесконечных провалов. Дракон звал меня, но его взволнованное движение не могло разрушить стены, которые я возвел, чтобы только не касаться того, что здесь произошло. И даже через стены дымка видений едва заметно скользила по моему сознанию. Я видел движение, слышал чужие крики, осязал чистую, неотвратимую смерть… Я замер в нерешительности. Вот он, один из новых промышленных районов Нижнего города, где когда-то безжалостно снесли старые трущобы. Это должен был быть какой-то завод, но теперь уже строительство никогда не будет завершено. Я поднял голову вверх, разглядывая недостроенное, огромное многоэтажное здание, чувствуя себя совсем крохотным по сравнению с этим сооружением. Нужно туда, – отстраненно подумал я, – здесь больше нечего искать, все ожидания и надежды бессмысленны и опасны. Пора бежать, спасаться бегством, и Мраку будет легко подхватить меня с такой высоты. Я прошел через пробитые ворота, взошел на крыльцо и, не встретив препятствий, поднялся по грубым бетонным, еще неотделанным ступеням. Первые восемь этажей были уже выстроены, но представляли собой лишь перекрытия и серые с подтеками влаги на поверхности стены. Я пошел вверх по лестнице, у которой не было даже намека на перила – лишь осыпавшиеся по краю ступени и лестничный колодец – обозревая огромные пространства еще не разгороженных этажей. Преодолев девятый пролет я словно попал на смотровую площадку. Здесь не было стен, был лишь железный потолок, держащийся на толстых несущих ржавых прутах. Я поднялся еще выше и осторожно вступил на железный пол, прошел вперед и остановился, разглядывая территорию. Отсюда стало ясно, что здание еще больше, чем мне показалось на первый взгляд. В двух местах оно имело изгибы и стояло раскрытым треугольником. Слева от меня чуть в стороне было достроено еще два этажа и проход в них был открыт – стоило пройти по ржавому и хрустящему под ногами ненадежному железному полу до первого изгиба и ты оказывался под новой крышей, но здесь не было ничего, кроме пола под ногами. Я дошел до самого края и заглянул вниз, потом вернулся обратно, почти к самой лестнице… Уму непостижимо, но Мрак, вместо того чтобы просто подхватить меня, решился ступить на ненадежное перекрытие. Со скрипом пол просел под его тяжелым телом, крылья затрепетали. Скрежеща, пол провалился под моими ногами.

–Прочь! – заорал я, проваливаясь вниз и услышал, как взлетает Мрак – в самый последний момент, мощно толкнувшись и обвалив пол, он все же смог оторваться и спикировать вниз. Порыв ветра, поднятый его рывком, бросил мне в лицо железную пыль, которая тут же забила глаза и нос.

Тяжело поднявшись, я закашлялся. Палаш, весящий на поясе, больно ударил по бедру, а ножны с ножом оказались пусты. Я стал почти вслепую шарить по полу между обломками, ища оброненный при падении клинок и тут же порезался, как бывало раньше, натолкнувшись ладонью на лезвие. Эта было последней каплей, и я несдержанно прокричал в отношении Мрака весьма нелесные слова, но вместо обиды услышал звенящий напряжением голос у себя в голове:

Беги оттуда, Демиан! Они здесь! Они здесь везде. И вдруг я почувствовал их, ощущая, как под жесточайшим напором Мрака возведенные мною стены обрушиваются в небытие. Дракон впихнул в меня это умение, сделал меня подобным пауку, сидящему в самом центре недавно сотканной сети. Нервно натянутые нити тянулись во все стороны и передавали мне малейшие колебания прикосновений. Порождения времени были настолько чужды нашему бытию, что рождали ощутимые всплески, прикасаясь к пронизавшим все энергиям. И струны моей сети протяжно запели, тревожимые тысячами фантомов. Они были уже внутри здания, везде, вокруг. Я будто в забытьи вытер рукавом глаза и подтянул к себе нож, пачкая рукоять текущей по ладони кровь. Уходи! Мне некуда было бежать. Ровная площадка, с которой мог меня забрать Мрак, искорежилась и рухнула вниз, стены образовали высокий колодец, над которым было спасительное небо. Ведущая туда лестница обрушилась вместе с перекрытием. Снизу по ступеням тек нескончаемый поток порождений времени. Повернувшись, я кинулся по этажу, ища другой выход наверх и отгородился от острого ужаса скользящего надо мной дракона. Мрак, успокойся, – как можно мягче попросил я, – мне нужен чистый разум. И не смей спускаться до тех пор, пока я не попрошу об этом. Если что-то случится, ищи магов. Дракон промолчал, я не чувствовал более его страха. Казалось, он оставил меня, сам отстранил от себя, вышел из глубины моего сознания, освободив. Все таки это был он, – с ожесточением подумал я. – Именно Мрак лишил меня умений, он ждал, когда я сдамся и пущу его в себя. Он был хитер и терпелив, его слова о том, что как бы ни был узок лаз, он достанет оттуда добычу, были не праздным хвастовством, а выверенной стратегией. А я был самой желанной его дичью Я остановился как вкопанный. Выхода не было. Я видел впереди другую лестницу, но фантомы были и там. О да, они умели торопиться, когда им это было необходимо. Фантомы не являлись безвольными облаками тумана, как определил их я, и то, что теперь предстало передо мной, невозможно было передать словами. Они стекались воедино и вновь разрывались на десятки частей, но каждый из них был самостоятельным целым. Казалось, они так разговаривают, соприкасаясь, обмениваются мыслями и эмоциями. Какими бы ни были они изменчивыми, каждый из них имел свою неповторимую форму. Я поднял голову, но вокруг были глухие стены, свет проникал через проломы в потолке, не давая возможности выбраться. Если бы все это время дракон не ограничивал меня, то выход нашелся бы, ведь Мастер или Северный, годами тренировавшие свой разум и тела, легко могли бы преодолеть ту умопомрачительную высоту, которая сейчас отделяла меня от спасения. Но для меня это умение управлять собственным телом, как и многие другие знания, было закрыто. Мрак уничтожил меня сам. Я стоял, вцепившись в рукоять ножа, хоть и понимал разумом, что он меня не спасет. Фантомы не торопились нападать. Они столпились вокруг меня, окружили и колыхались неровной стеной. Казалось, они чего-то ждут. Волна холода прокатилась по телу, расколотые драконом стены рассыпались окончательно. Прикосновение к деревянной рукояти ножа низвергло мой разум в состояние, подобное трансу, внушив мне уверенность в том, что я делал. Это страшно осознавать, что предмет может завладеть тобой, но так было, и его холодная рассудительность и точность заставили меня остановить всяческое сопротивление. В мгновение перед глазами скользнули картины из жизни того, кто владел клинком до меня, и острое, как удар кинжала знание, придало мне сил. Я провел по лезвию распоротой ладонью, на которой еще не запеклась кровь, оставляя на поверхности клинка красные разводы. А потом бросился на них. Когда распался первый фантом, которого коснулось окровавленное лезвие, остальные расступились, давая мне дорогу. Не знаю, был ли ведом им страх, но тогда я об этом не думал. Я видел брешь и бросился вперед, туда, где спасительной темнотой провал лестницы. Хода вверх здесь не было, но можно попробовать спуститься вниз… Помню длинные и тонкие серые когти, которые пронеслись перед самым моим лицом, помню, как увернулся от них, зная, что чуть не получил страшную отметину на лице, которая будет подвластна лишь времени. Когда-нибудь закроются и раны Мастера, ведь время не стоит на месте… Я скользнул по ступеням, но призраки были подо мной. Бешеная пляска серых теней слилась в моей памяти в безумный водоворот, в котором более не было места ни страху, ни отчаянию, ни желанию умереть. Была лишь уверенность, что я запрошу за свою жизнь как можно более дорогую цену. Стоило ножу задеть серый силуэт, и фантом умирал – я чувствовал, как разрушается его структура, а частицы безвольно опадают. Дикий, нечеловеческий крик терзал слух, а смертоносный мираж таял, растворяясь в воздухе. Лезвие ножа тускнело, и я знал, что лишь моя кровь дает ему силу уничтожать врага. Казалось, чем больше их умирало, тем быстрее нож блек, сталь истончалась, старела на глазах, а сам я стремительно терял силы. В отчаянной попытке вырваться я перемахнул через парапет, но изъеденное прикосновениями фантомов ограждение подломилось, не дав должной опоры. Я налетел плечом на стену, оступился и, падая, ударился затылком о ступень. Осознание того, что все закончилось, пришло за мгновение до того, как перед глазами от удара потемнело. Я был еще в сознании, но мысли смешались, а тело обмякло. Повернувшись, я вогнал нож в голенище ботинка, надеясь, что он останется со мной, но от этого усилия мир качнулся и обрушился в пустоту. Вдох и воздух проходит в легкие. Это дар. Вдох и кровь напитывается кислородом. Это жизнь. Я чувствую вкус воздуха, он сладкий, в нем – ароматы камня и дерева, ветра и солнечные лучи. Это то, чего я хотел, то, о чем мечтал в мгновение, когда сознание угасало. Мечтал о жизни, и вот загаданное сбылось. Я открыл глаза, слегка щурясь от яркого света и понял, что лежу на спине посреди просторной залы. Сводчатые стены Храма уносились ввысь, куполом нависали над моей головой. Там, высоко среди желтоватых стен, украшенных поблекшей росписью, стоял на облаках Бог и смотрел на меня. В его взгляде было успокаивающее рассудок спокойствие. Бог стояла на облаке, подкрашенном нежными розоватыми лучами заката, его длинные белые одежды складками ложились на плотный туман под ногами, в руках он держал за рукоять прямой меч, опущенный острием вниз. Сквозь синеву неба, насыщенную закатными лучами, проглядывали первые робкие звезды. Я слегка повернул голову. На пол Храма ложились разноцветные полосы света, солнце заглядывало в многочисленные окна, просачиваясь сквозь яркие и с тем необычайно живые витражи. Мимолетно я пожалел о том, что никогда не заходил в этот Храм. Впрочем, вера никогда не прельщала меня. Я вглядывался в витраж, на котором также стоял во весь рост Бог. Его руки были раскинуты в разные стороны, подняты ладонями вверх. Одна его рука была пустой, вокруг другой обвилась черная змея, положила голову ему на ладонь и задремала так, прикрыв глаза. У ног Бога, на покрытой палой листвой земле лежал разбитый на осколки меч. Других богов в этом Храме не было, не было и их слуг. По стенам на картинах красовались деревья и растения, животные и птицы – слепки живой природы. Здесь не было людей. Думаю, мне бы понравилась такая вера, гармоничная и связанная с миром вокруг. Я приподнялся на локтях, оглядываясь. Зала была огромной, ее потолок подпирало несколько десятков колон, испещренных тонкой черной вязью знаков. Пол был более темный, коричневатый, плиты лежали в шахматном порядке, через одну на них тоже проступали знаки, вырезанные в камне. Эти надписи истерлись, тысячи тысяч ног прошли по ним. Раньше помещение Храма было заставлено лавками для приходящих людей, сейчас же все они были вынесены прочь, несколько разбитых сидений было свалено в дальнем углу залы. Посреди Храма в десяти шагах от меня стояло тяжелое резное, старинное кресло, принесенное, наверное, от алтаря, который прятался в нише в самом дальнем конце. Кресло потемнело от времени, но на его подлокотниках великолепно сохранилось резьба: на левом – голова птицы, на правом – голова пумы. На кресле, вальяжно развалившись и положив мой палаш поперек колен, сидел фантом. Еще двое стояли позади, прислонившись к колоннам. Все трое были такими же как Шива, обретшими плотность. Но и призраков вокруг меня было хоть отбавляй. Двое колыхались по обе стороны – безмолвные стражи времени – а за моей спиной их было целое море. Послушники, – с легкой улыбкой подумал я. Не скажу, что испытал страшно. Если меня оставили в живых, значит, я зачем-то нужен и у меня еще есть время, ну… хоть немного. Я хотел было подняться, но силуэты вокруг меня угрожающе колыхнулись.