Жестокая болезнь

Я улыбаюсь. Рошель отлично подошла бы к моей работе. Мне редко приходится проводить расследование, чтобы придумать хорошую схему.

— Ох, и это все, что нужно?

— Такая же оплата? Или твои цены растут, как у всех остальных в этом кровососущем мире?

Я поднимаю руку.

— Как обычно, столько же. Но, может быть, проверишь уровень своих гормонов?

Она тяжело вздыхает, сдувая со лба тонкую прядь челки.

— Серьезно. Этот ублюдок отнял у меня все хорошее. Мою юность. Мое терпение. И с чем я осталась? Менопауза и пересохшее влагалище.

И пятнадцать миллионов долларов в качестве компенсации и алиментов.

— Завтра приду с новостями, — говорю я, направляясь к двери офиса. — Постарайся никого не убить и прими немного гормональных, черт возьми.

Ее смех громкий и гортанный.

— О, — говорю я, останавливаясь в дверях. — На этот раз мне понадобится еще кое-что.

Одна из ее тонких бровей выгибается дугой.

— Кто делает тебе прическу? — спрашиваю я.

Она достает свой телефон и набирает контакт.

— Лирик, мне нужна услуга. Я пришлю кое-кого к тебе через десять минут, — она вешает трубку.

— Черт. Наверное, приятно быть королевой.

Она улыбается, нацарапывая адрес на бумажке и протягивая ее мне.

— По какому случаю? Тебе, наконец, надоело выглядеть как эмо из девяностых, или это просьба дорогой мамочки?

Помимо Ломакса, Рошель — единственная клиентка, которая знает мое настоящее имя. Невозможно было скрыть это от нее, учитывая, что она вращается в том же эксклюзивном кругу светских львиц, что и моя мама со своими подружками.

Рошель дразнит меня. Она очень хорошо знает, что Ванесса не имеет права влиять на мою жизнь, а тем более на мои волосы. Я лишила себя этой власти, когда отказалась от каких-либо притязаний на семейные деньги.

— Ванесса не имеет к этому никакого отношения, — я бросаю на нее понимающий взгляд. — Мне нужен новый образ для особого клиента. Ему нравятся блондинки.

— О, боже мой, боже мой. Мужчина. Я заинтригована!

Ее злобный смех преследует меня, пока я иду к выходу.

Все — кем бы они ни были — говорят, что с блондинками веселее. Что ж, я проверю эту теорию на плане мести Эриксону Дейвернсу.

Хакерство — это приобретенный навык, которым может овладеть любой, у кого есть хоть капля мозгов и базовые представления о компьютерах.

Это прекрасное устройство появилось в моей жизни естественным образом. Помню пару девчонок, которых мама всегда приглашала в гости в надежде, что я «установлю связи». Эти девочки часто жаловались на занятия по информатике, ничего не понимая.

Но с того самого момента, как я впервые прикоснулась своими маленькими пальчиками к клавишам, я почувствовала ту связь, которой никогда не смогла бы достичь с другим человеком. Холодный, твердый объект, который вычисляет информацию без каких-либо эмоций, препятствующих его мыслительному процессу.

Мы с компьютером прямо как родственные души.

Мои подростковые годы были потрачены на исследование дарк-нета и каждого тенистого сервера. С помощью одного компьютера можно делать практически все, что угодно. Научиться чему угодно. Быть кем угодно, найди кого угодно.

Безграничные возможности доступа к компьютеру и анонимность, которую он обеспечивает, — вот как я начала заниматься своей сферой деятельности. Полиция и даже правительство по-прежнему на шаг отстают от хакеров и людей, которыми управляет исключительно их жадность.

У себя на чердаке я сажусь за металлический стол и встряхиваю распущенные локоны только что осветленных волос, открывая Макбук. Может быть, это просто новизна, разум осознает, что произошли радикальные изменения, но в голове становится легче. Я реально чувствую себя более жизнерадостной.

Лирик, видимо, либо боится Рошель, либо боготворит ее — скорее всего, и то, и другое, — потому что она отменила свою утреннюю клиентку, чтобы принять меня, и, согласно быстрому поиску в интернете, она одна из самых востребованных стилистов в Нью-Йорке.

Я пришла на работу в офис Люси с опозданием на два часа, но босс никогда не ругается, потому что зарплата у меня смехотворная. Кроме того, благодаря новому образу, сомневаюсь, что он вообще узнал меня.

Когда задача Лирик по превращению меня в другого человека была выполнена, признаюсь, я едва узнала себя в зеркале. Платиновые блики, смешанные с карамельным цветом, подчеркнули зелень моих глаз и темные брови, отчего даже глаза стали поразительно красивыми.

С правильно подобранной одеждой, открывающейся в стратегически важных местах, Эриксон станет легкой добычей. И чтобы укрепить это стремление, я вхожу в свою одноразовую электронную почту и отправляю ему спам с самым непристойным и откровенным сексуальным контентом.

Я взломала все три его учетные записи электронной почты в период проверки. У него одна почта для работы, одна для VIP-клиентов и одна личная.

Я заполняю его личный аккаунт рекламой «Эскортницы из игривой комнаты». Затем, для пущей убедительности, перенастраиваю его аккаунт в социальных сетях на ту же рекламу с участием полуодетых эскорт-девушек.

Теперь перейдем к жертве Рошель.

Разминаю шею, потягиваюсь, затем углубляюсь в изучение Кэти Ди. Она еще ребенок. Двадцати двух лет от роду, живет прямо здесь, в Нью-Йорке. Она художница, чье внимание сосредоточено на спасении животных, находящихся под угрозой исчезновения. Ее самые популярные принты — зебры, панды и другие разнообразные черно-белые млекопитающие — взяли известные бренды для своей одежды, и они с гордостью рекламируют использование исключительно натуральных материалов.

Я закатываю глаза. Все материалы натуральные. Но, честно говоря, ночнушка из сатина и с вуалью одновременно шикарная и удобная. Покупаю несколько комплектиков, прежде чем нацелиться на Кэти. Рошель лучше не тревожить лишней информацией.

Итак, то, о чем просит Рошель, технически невозможно выполнить. Постараться можно, но задроты восстановят аккаунт Кэти вскоре после того, как я его удалю. Она может даже не заметить.

Но есть и другие способы заблокировать учетную запись в социальных сетях. Нужно просто проявить творческий подход.