Жестокая справедливость

Постепенно у него набрался достаточный объем информации, позволявший сделать вывод, что все эти три случая, два из которых закончились смертью, а один тяжелейшей травмой потерпевшего, вовсе не случайность. Нечто неуловимое в общей груде полученных фактов указывало на то, что именно чья-то рука, а не слепой случай стала причиной расследуемых им событий. Владимир уже собирался доложить об этом своему начальнику, но что-то его остановило.

Изучая «несчастные случаи», он неожиданно установил для себя весьма занятный факт. Оказалось, что все трое пострадавших были не кем-нибудь, а бандитами, состоящими в группировке Абрека. Более того, удалось раздобыть и факты их вероятной причастности к бесследным исчезновениям юных жительниц города. Обнаружилось, что именно после того, как в городе появлялся черный «Лендровер», числящийся согласно документам в собственности Музыреева, в милицию вскоре поступали заявления родителей о пропаже их дочерей. Косвенно это подтвердил и тот факт, что после несчастного случая с Хасанбековым и Лисининым исчезновения девушек, до этого почти пару лет подряд происходившие не реже раза в месяц, почти сразу же прекратились.

Ну а в свободное от работы время Коповой старался найти повод, чтобы встретиться с Ниной. Он даже не заметил, как она стала в его жизни чем-то очень значимым. Владимир необычайно охотно спешил в больницу, если имелась даже не необходимость, а какая-то возможность взять именно там показания потерпевших или свидетелей. Если субъект его визита оказывался не в хирургическом отделении, он все равно находил повод зайти туда. Формально – за дополнительными уточнениями или разъяснениями к тем, с кем уже не раз беседовал, после чего обязательно, хотя бы мимоходом, старался увидеться с медсестрой Росининой. Ну а уж если удавалось найти хоть что-то стоящее по случившемуся с Аней, он, уже не таясь, искал с Ниной встречи, и они, случалось, подолгу стояли у ее двора, привлекая внимание соседей.

Если Коповой и раньше не очень часто облачался в милицейскую форму, то после того, как узнал от Нины, что ее отец с некоторых пор питает к милиции весьма негативные чувства, предпочитал везде и всюду бывать только в одной лишь гражданке. Впрочем, Нина тоже не стала раскрывать этого «маленького секрета». Когда Росинин-старший однажды заметил их на лавочке у палисадника и спросил у дочери, «что это там за ухажер завелся», девушка сказала отцу, будто этот парень работает в частном охранном агентстве. Хотя тогда она еще даже не думала, что между ними что-то может быть – слишком свежи были воспоминания о капитане спецназа Женьке. Отец, которому дочкин знакомый сразу же пришелся по душе, сказал, что не против их дружбы и если тот однажды станет его зятем, будет этому только рад.

Владимир знал от Нины об ее утрате, знал и о том, что она никак не может забыть своего спецназовца. Поэтому решил запастись терпением, чтобы однажды она все же взглянула на него не как на обычного знакомого, а как на человека, с которым хотела бы связать свою судьбу. Продолжая встречаться с девушкой, якобы только по все тому же происшествию с Аней, Коповой старательно искал любую возможность перевести их отношения в более личное русло. И когда ему однажды стало казаться, что между ними и в самом деле появились какие-то теплые флюиды, на горизонте внезапно замаячил довольно опасный соперник. На какое-то время капитан Коповой даже потерял покой и сон. Но вскоре с огромным облегчением понял, что вопреки его опасениям Нина в большей степени расположена к нему, а не к тренеру Луцкому.

Как-то осенним днем, встретившись с девушкой, Владимир рассказал ей о своем неожиданном открытии – вероятные мучители ее сестры уже кем-то жестоко наказаны, и она должна об этом знать. Выслушав Копового, Нина, несколько переменившись в лице, спросила его, насколько близок он к тому, чтобы разыскать людей, расправившихся с отморозками. Поняв это как обеспокоенность девушки судьбой тех, кто расквитался за Аню и прочих жертв уголовников, он по секрету сообщил о том, что, в общем-то, намерен лишь подтвердить первоначальные предположения о несчастных случаях. Разом посветлев, Нина, чего Владимир никак не ожидал, вдруг обняла его и, коснувшись губами щеки, быстро скрылась во дворе.

Возвращаясь домой, он не шел, а парил, ощущая головокружение от переполняющей его радости. Теперь он был вхож в дом Росининых и, случалось, как бы в шутку называл хозяйку дома тещей. Но иногда он не мог застать Нину ни на работе, ни дома. По словам ее матери, она уходила в гости к одной из своих многочисленных подруг, адреса которой та не знала. Подозревая, что Нина вовсе не у своей подруги, а у его более счастливого соперника, которому неведомым образом удалось склонить на свою сторону переменчивое женское сердце, Коповой готов был скрежетать зубами.

Но вот она появлялась, и он тут же забывал о своих душевных терзаниях. Владимир не смел расспрашивать Нину, куда она исчезала, чем занималась это время и откуда вдруг появлялась, выглядев зачастую очень усталой. Ему достаточно было увидеть ее легкую походку, встретить ее взгляд, услышать: «А, это ты? Ну, привет…» Они продолжали оставаться «своими парнями», и Коповой был рад довольствоваться хотя бы этим.

В предпоследний день минувшего года поздним вечером его вызвали в травматологию. В очередной раз не найдя Нину, он брел домой по слегка припорошенной пушистым снегом дорожке. Неожиданно зазвонил его сотовый. Начальник угрозыска приказал срочно отправляться в райбольницу, чтобы там выяснить обстоятельства взрыва, только что случившегося между гаражным кооперативом и крайними домами второго микрорайона, в результате чего серьезно пострадал человек.

Прибыв в ЦРБ, Владимир узнал в «терпиле» некоего Алямова, члена медяковской группировки, пару месяцев назад проходившего по делу о жестоком избиении парня, за неделю до этого вернувшегося из армии.

…Пригласив свою невесту в кафе, вчерашний танкист даже не подозревал, что нежданно-негаданно станет пациентом реанимации и кандидатом в инвалиды. Когда он со своей девушкой и несколькими друзьями предавался воспоминаниям о службе, подошедший к их столику смуглолицый увалень уведомил его о том, что, пока тот служил в армии, он с корешами как хотел «имел» его невесту.

Заплакав, девушка швырнула в наглеца тарелку и заявила, что «этого козла» видит впервые и никогда ни с кем своему парню не изменяла. Оскорбленный танкист, несмотря на свои не самые внушительные габариты, выскочил из-за стола и одним ударом заставил негодяя растянуться на полу. Обе компании – и друзья танкиста, и приятели наглеца – разом вскочили на ноги. Но до драки дело не дошло. Сообразив, что счет может быть не в их пользу, отморозки выбежали из кафе, и вечер, хотя и основательно подпорченный, продолжился.

Когда же танкист со своей невестой возвращался домой уже за полночь, на них внезапно напали трое неизвестных в масках с арматурными прутьями в руках. Парень был нещадно избит и остался лежать на земле без сознания. Досталось и девушке – ей в кровь разбили лицо. Это дело расследовал один из оперов, который установил, что рядом с местом избиения, покуривая и давая «руководящие» указания, стоял тот самый Алямов. Его видел и опознал случайный поздний прохожий. Однако очень скоро свидетель от своих показаний неожиданно отказался, и дело даже не дошло до суда…

…Весь в бинтах, стеная и охая, «терпила» рассказал, что, когда он шел от своего гаража, неожиданно, с криком «Помогите!» его обогнала девушка в костюме Снегурочки. Мгновенно сообразив, что это какая-нибудь училка или детсадовская воспиталка, нарядившаяся для участия в новогодней елке, а за ней погнались хулиганы, – он заметил, как из-за гаражей выскочила какая-то темная фигура, – Алямов схватил девушку за руку и притянул ее к себе. Предложив «Снегурочке» свою защиту, он дал понять, что и сам не прочь с ней «поближе познакомиться». Однако та, неожиданно ударив его коленом в пах, отчего непрошеный «защитник» с воплем схватился за низ живота, тут же убежала. Кое-как придя в себя, Алямов поднял брошенный на землю пакет с покупками и, яростно бранясь, продолжил путь. И тут… Совсем рядом с ним произошел непонятный взрыв, отчего он, обливаясь кровью, повалился на снег.