Жестокии развод

Складываю руки на груди. Лицо отца искажает гримаса. Я давно понял, что папа больше всего на свете не любит быть неправым. Вот так. Даже совершая гнусные поступки, ему просто необходимо, чтобы его поддерживали все в радиусе в километр. Чтобы в рот заглядывали. Раболепие и все такое…но я устал! Может быть, вот она истинная причина их разлада? Мама не поддерживала его в плохих решениях. Пару лет назад они впервые сильно поссорились, когда отец хотел уволить очень много людей. Она кричала, что так нельзя, а он кричал, что она дура и ничего не понимает в том, как строится бизнес.

Да, думаю, настоящий разлад начался тогда, когда она впервые громко заявила о себе. Потом это прошло, все забылось, но в нем, уверен на сто процентов, сидел этот противный червячок, который твердил: она тебе не подходит. Она пошла против тебя. Она не то.

Теперь у него есть «то». Настя – круглая идиотка, если говорить откровенно. Она капризна, глупа и очень ограничена. разбирается, конечно, в винах и искусстве, но во втором больше поверхностного и все от бабки. Ее настоящая страсть – шмотки и удовольствия. Я до сих пор не понимаю, почему ее так завлек мой отец, но теперь даже для меня многое встало на свои места: они просто очень похожи. Любят, чтобы было «как они хотят», любят, когда перед ними на брюхе туда-сюда и любят, чтобы их речи расценивали, как истину в последней инстанции.

Мама такой не была, и вот он ее выкинул. Почему не раньше? Не знаю. Может быть, были чувства…по крайней мере, мне бы хотелось в это верить.

– Артем, мне не нравится, как ты говоришь про Настю. Она твоя новая…

– Кто? – издаю смешок, отец прищуривается, – Ну? Кто она, папуль? Моя новая…мама.

– Попридержи язык! Не дорос еще…

– Боже…серьезно! Хватит с меня этого бреда! Выйди из моей комнаты! Вы оба! Оставьте меня в покое!

– Твоя комната находится в моем доме!

– Мне уйти?!

Отец открывает рот, чтобы добавить еще что-то, но сказать ему нечего. Нет, он не хочет, чтобы я уходил, и мне это хорошо известно, поэтому еще пару мгновений и я вижу его спину.

Артур стоит молча.

Перевожу на него взгляд и чувствую дикую усталость.

– И ты тоже, – повторяю тихо, – Уходи. Мне нужно сделать уроки.

– Ты сейчас неправ.

– Знаешь? – издаю смешок и отхожу к своему столу, – Что-то я сомневаюсь.

Чувствую взгляд в спину и немое, обжигающее бессилие. Еще одно мгновение, и Артур срывается следом за отцом.

Раздается хлопок дверью.

Мне становится легче? Нет, если честно. В этом доме по-прежнему слишком сложно дышать…

18. Ужин Галя

По крайней мере, Верный верен своим обещаниям в плане пунктуальности. Ровно в восемь мне звонят с ресепшена и говорят, что мой спутник меня ожидает.

Я дико нервничаю.

Знаю, конечно, что это никакое не свидание, но собиралась я с тремором внутри и снаружи. Сто лет не была с мужчиной в ресторане тет-а-тет, ведь единственный повод, по которому мы ходили туда с Анатоолием Петровичем – это мероприятия и деловые встречи. Он заключал свои сделки, а я служила буфером. Никаких ухаживаний и романтики. Каждый раз это, кстати, было очень обидно, ведь я-то продолжала стараться. Макияж, прическа, платье. Все должно было быть идеальным, а Толя не замечал. Он не говорил больше, что я хорошо выгляжу, и в какой-то момент я утратила надежду услышать хотя бы коротенькое, ласковое слово и…просто перестала ходить вместе с ним.

Не знаю, может быть, ошиблась? Хотя нет. Мы уже выяснили, что мой итог – самый верный итог, а наше расставание – лучшее, что могло бы со мной произойти. Наверно, произошло бы так или иначе. Я не знаю, где он встретил Настю, но если бы не встретил ее там, то встретил кого-то/где-то еще. При перемене мест слагаемых, сумма не меняется. Помню, такой плакат висел в моем классе, когда я училась в начальной школе, и я запомнила навсегда такое простое правило, которое в жизни предстает совсем в ином свете, хотя и не меняет своей сути.

Не будь это Настя, был бы кто-то другой. Толе никогда не было важно, кто именно оттеняет блеск его великолепия.

Но сейчас я об этом думать не хочу.

Когда выхожу из лифта, то сразу вижу Верного. Он не просто попросил позвать меня. Он не вернулся в машину, а медленно расхаживает по холлу, изучая картины.

Он ждет.

И это мало, конечно, для кого-то, но для меня – огромная величина, от которой пальчики подрагивают.

Слегка улыбаюсь, и хоть быстро прячу эту улыбку, все равно. На душе теплее.

– Добрый вечер.

Он оборачивается и застывает. Внутри разливается новая волна теплоты и какой-то нелепой гордости.

В глазах читается восторг. И он никак не связан с выгодной сделкой, хотя я и не уверена, что Верный за свое участие в деле берет очень мало. Напротив. Мне кажется, что стоимость его услуг что-то на запредельном, и все равно! Его реакция никак не зависит от возможных дивидендов нашего коннекта. И это потрясающе. Мужчина впервые за долгое-долгое время реагирует на меня с восторгом – и это потрясающе.

Вселяет уверенность. Разрешает поиграться…

– Господин Верный? Вы потеряли дар речи?

Раньше я бы себе такого не позволила, если честно. Это флирт. Совсем легкий, но для меня – огромный шаг вперед. Навстречу неизведанному…и мне это нравится. Дразнить льва в клетке – чистый кайф. Особенно когда он поддается и двигается в одном с тобой ритме.

На губах у Александра появляется легкая улыбка. Красивая улыбка, надо признать…

– Вы выглядите потрясающе, Галина, и пусть я знаю, что все это едва ли для меня, но приятно представить на секунду обратное. Вы готовы?

Он выставляет руку, а я за нее цепляюсь. Кра-а-асная, но гордая. В грязь лицом не падаю и запрещаю себе теряться или краснеть.

Пусть он так думает. Что не для него. Потому что, скорее всего, ведь действительно не для него, а для себя.

Да!

Черт возьми, как приятно одеваться для себя…

***

Всю дорогу до ресторана мы обсуждаем совершенно несущественные вещи. Дела не касаемся. Так принято по всем правилам хорошего тона: сначала светская беседа, потом уже главное. Своего рода аппетайзер в мире правильного воспитания.

Так я узнаю, что Александр безумно любит свою машину, а его сын получил предложение рекламировать сеть зубных клиник. От последней информации я смеялась до слез, а он поддерживал: шутка века! Хоккеист плюс зубные клиники. Очень тонкий юмор.

– Итак? – наконец-то многозначительно говорит Александр, когда мы делаем заказ и остаемся наедине.

Я отвечаю также дерзко.

– Итак.

На его губах появляется легкая улыбка. Официант подходит с напитками. Я заказала себе холодный чай со льдом, а Александр – воду с лимоном.