Жестокий рикошет

Грузовик подъехал шумно, но тормозить начал еще на подъезде к дому. И остановился почти плавно. Распахнулись дверцы кабины. Выпрыгнули водитель и пассажир. Пассажир сразу сказал что-то молодому часовому, вышедшему из калитки, и тот, кивнув, побежал куда-то по улице. А сам пассажир помог выбраться из кабины еще одному человеку, который был явно нездоров, судя по тому, что поддержать его под руки поспешил и водитель. Но к дому этот человек пошел сам в сопровождении старшего часового. При свете костра стало видно его перебинтованную голову и обгоревшую одежду.

– Хорошо его кто-то обработал, – заметил снайпер. – Живого места на парне нет. Похоже, взорвали.

– Кто и где? – поинтересовался сам у себя Вячеслав. – Крещеный? Больше здесь некому. Мы в действие не вступили.

Часовой вернулся один. Во двор вносили еще одного раненого, только что снятого с кузова. Этот, похоже, был без сознания, потому что не издавал ни звука, когда его снимали и слегка толкали, протискиваясь в узкую калитку. А потом, протиснувшись, положили прямо на землю. И водитель после этого посмотрел в сторону улицы. Должно быть, молодого часового послали или за врачом, или за родственниками.

Водитель с пассажиром продолжали работать. Два тела, а точнее два трупа были занесены следом. Выгрузили их без осторожности, лица сразу закрыли брезентом. И только после этого члены похоронной команды прошли к костру. С тем часовым, что был постарше, разговаривали негромко, но даже если бы разговор велся и громкий, чеченский язык разобрать спецназовцы за каменным заборчиком не могли бы. Но отдельные слова все же слышали.

– Крещеный, – подтвердил догадку командира старший лейтенант Скорняков. – Несколько раз имя прозвучало. Он работает.

– Хороший парень, – сказал Вячеслав. – Хочу такого к себе в отряд.

– А кто тебе сказал, что это не кто-то из наших? – возразил Скорняков. – Любой из троих оказаться может. Кличка могла уже здесь родиться. Кажется, Кадочников крест носил. Припоминаю. Могли из-за этого прозвать.

– Хотелось бы надеяться, что у нашего отряда хорошая репутация, – согласился Радченков. – У бандитов, я имею в виду. У командования и без того хорошая.

Часовой зацокал языком, начал что-то восклицать и схватился в демонстративном ужасе за голову.

– Похоже, рассказ мужика впечатлил, – заметил ефрейтор Вологдин. – Надеюсь, что эти двое – не единственные, кто в переплет попал. Эти, кто в живых остался~. Если на Дениса нарвались, он спуску не даст. Как клещ вцепится. Характер!

– Внимание! – сказал старший прапорщик. – По улице трое идут. К вам. Спешат. А-а~ Это второй часовой. Один, видимо, медик, с драным чемоданчиком. И женщина. Впереди всех спешит. Так понимаю, что родственница. Наверное, жена. Глаза платком вытирает.

– Видим, – подтвердил Скорняков.

Трое во двор вошли. Женщина сразу попыталась пройти в дом, но старший часовой не пустил ее, резко сказав что-то. Женщина ответила, и часовой даже прикладом на нее замахнулся, приказав оставаться на месте. Человек с чемоданчиком остановился рядом с оставленным во дворе раненым. Стал осматривать его.

Шире распахнулась дверь на террасе, освещая большую часть двора. Кто-то вышел и остановился, вглядываясь в полумрак.

– Кадимагомед Заркаев, если это действительно он, – прокомментировал старший лейтенант Скорняков то, что остальным было видно и без комментариев. – Тот человек, что встречал прибывшую группу.

– Наверное, это он, – согласился Радченков. – Рядом с Дидиговым нет другой близкой и заметной фигуры. Есть только в бизнесе, но те не в счет.

Кадимагомед подозвал к себе пассажира грузовика, что-то спросил. Тот долго объяснял, несколько раз показывая рукой в сторону раненого во дворе. Медик с чемоданчиком отошел от раненого, так и не раскрыв чемоданчик. Подошел к крыльцу и опустил голову. Поза была понятной без слов. Раненый умер.

Еще несколько раз прозвучало в общем слегка возбужденном разговоре имя Крещеного. Это единственное, что Скорняков с Вологдиным смогли разобрать в незнакомом языке. Но угрозы звучали явственно. Кадимагомед пресек все обсуждения, дав команду. Младший из часовых тотчас куда-то убежал. На крыльцо со спины Заркаева вышли сначала два гостя Авдорхана Дидигова, за ними, с небольшим интервалом, сам Авдорхан.

– Мы могли бы всех их сейчас накрыть «подствольниками», – сказал Скорняков. – И решились бы все проблемы.

– А потом бы и тебя, и меня посадили за неспровоцированное нападение на мирных жителей, – заметил Радченков.

– Мирные жители не ходят с автоматами. – Собственное предложение, похоже, понравилось Скорнякову.

– А если тебе скажут, что у них здесь отряд самообороны? Дидигов не дурак~ Он наверняка как-то подстраховался и полузаконно обезопасил себя от преследований со стороны властей.

– Отряды самообороны не берут в плен солдат российской армии.

– А ты мне сначала пленников найди, потом говорить будем.

Скорнякову возразить было нечего.

Чеченцы продолжали обсуждение. Общий разговор длился еще минуту. Потом Авдорхан обменялся с гостями парой фраз, и гости куда-то заспешили вместе с Кадимагомедом Заркаевым.

– У меня такое впечатление, командир, что сейчас грузовик посадит новых пассажиров, – решил старший лейтенант Скорняков.

– Нам это ставит новую задачу. Вернее, ставит нас перед выбором, – решил Радченков.

– Перед каким? – не понял старший прапорщик Страшков.

– Элементарно, Ватсон, – ответил за командира Скорняков. – Если они поедут, то поедут вылавливать Крещеного, потому что знают, где он. Раньше не выезжали, потому что не знали. Сейчас поедут. Охотники. Опытные. С той стороны ущелье перекрыто сильным постом. Там Крещеному не пройти, как они считают. Значит, его подопрут с этой стороны и выгонят на пост. Естественное решение. Единственное, что они не учитывают, это то, что Крещеный, как мы предполагаем, солдат спецназа ГРУ, следовательно, умеет быть невидимым. Если это в самом деле Кадочников, то он проползет между двумя перекуривающими бандитами, и они за разговором его не заметят. Я сам его учил и знаю, что ползать Денис умеет лучше меня. И незаметнее. С ним только мой нынешний напарник сравниться может. Бандиты, надеюсь, не поймают его~

– Я не понял, какой выбор, – сказал снайпер.

– Выбор простой, – добавил старший лейтенант Радченков. – Или идти на выручку своему солдату, сбежавшему из плена, понимая, что он должен знать, где содержатся остальные пленные, или искать концы здесь.

– Пленные наверняка не содержатся там, куда следует добираться на грузовике, – предположил Скорняков. – И это, на мой взгляд, определяет выбор. Кроме того, я очень надеюсь, что там, куда едут бандиты, именно Кадочников, а его им поймать не по силам. Они разделятся, чтобы прочесывать местность, и он половину перебьет поодиночке. А потом сам уйдет.