Жезл Эхнатона
Шрифт:
Заглядевшись на кошку, я споткнулась о валявшуюся под ногами детскую игрушку, падая, схватилась за таз… Вот сейчас таз упадет с грохотом, потом санки… в общем, привлеченные шумом, люди выйдут и сразу поймут, что я тут лишняя. Не зря человека перед входом поставили, шифруются. А тут я собственной персоной. Шпионка, в общем. И что они сделают? Убить не убьют, но запросто могут накостылять.
Но ничего не случилось, поскольку таз упал тихо. И санки повалились бесшумно. Я потрогала таз, он оказался легким, стало быть, вовсе не медный, а из пластика.
– Кис-кис… – позвала я, подойдя к шкафу.
Зеленые огни не шелохнулись, тогда я сильно стукнула по дверце и едва не взвыла от боли – шкаф как раз был настоящий, дубовый, наверное. Зато сверху свалилась кошка. Как я и подозревала, была она бутафорская, хоть и очень похожа. А в глаза лампочки зеленые вставлены, работают на батарейках.
Да не иначе как Бруно Мартинович тут поработал, не зря он реквизитор. Но к чему такие заморочки? На всякий случай я решила удвоить осторожность.
Я прошла еще немного и увидела очередную дверь. На этот раз она была закрыта неплотно, из-за нее выплескивался бледный свет и приглушенные голоса.
Возле двери на стене была вешалка, плотно завешенная зимними куртками и пальто.
Я тихонько подошла к полуоткрытой двери, заглянула в щелку.
За этой дверью была большая комната, можно даже сказать – зал. В этом зале не было окон (что неудивительно – ведь он находился под землей), но он был ярко освещен большой бронзовой люстрой под потолком и несколькими такими же бра, развешенными по стенам. Стены зала были обшиты темными деревянными панелями. И в этом зале толпились и негромко переговаривались десятка полтора людей разного возраста.
Посреди зала стоял круглый стол красного дерева на ножках в форме львиных лап, на котором лежало несколько старинных манускриптов и свернутых в трубку рукописей или гравюр. Возле этого стола стоял высокий седой человек в старомодном костюме. И галстук тоже старомодный, но красивый – на темном фоне золотые геометрические фигуры. В руке у него был серебряный колокольчик.
Оглядев присутствующих, он встряхнул колокольчик, и в зале сразу же наступила тишина.
– Господа! – заговорил он хорошо поставленным голосом. – Все вы знаете, для чего мы здесь сегодня собрались.
– Лично я понятия не имею! – подал голос лысый толстяк с выпученными глазами. – Я пришел только потому, что получил экстренное приглашение по обычному каналу, и хотел бы, чтобы вы объяснили причину столь внезапного сбора…
– Позвольте вам не поверить, Глеб Борисович! – перебил его седовласый. – Все мы знаем, что в нашем городе сейчас находится один из важнейших артефактов человеческой истории. Появление этого артефакта, к тому же в такой момент…
– Допустим! – кивнул толстяк. – Но при чем тут…
– Позвольте мне закончить. Думаю, что все также знают, что только что скончался наш коллега и друг…
– Ну и что? – перебил его толстяк. – У него было больное сердце, да и лет ему немало…
– Тем не менее
обстоятельства его смерти таковы, что мы непременно должны провести…Седовласый понизил голос, и я не расслышала конец его фразы. Зато я услышала приближающиеся шаги.
Кто-то шел по коридору с той же стороны, откуда только что пришла я. И шаги были странные – крадущиеся, осторожные и при этом неровные, сбивающиеся.
Какое-то неосознанное и в то же время неприятное чувство заставило меня спрятаться, и я не нашла ничего лучше, как юркнуть за многочисленные пальто на вешалке. А куда еще тут спрятаться…
Там было душно и пыльно, и у меня тут же зачесалось в носу, однако из своего укрытия я могла видеть коридор.
И я увидела, как к двери подошел, заметно прихрамывая, невысокий бледный человек средних лет с близко посаженными темными глазами, темными, тонкими, словно нарисованными бровями и гладко зализанными черными волосами.
Подойдя к двери, он остановился и достал из кармана круглые серебряные часы. Взглянув на них, он повернул головку завода и к чему-то прислушался.
Прошло не больше минуты, и из зала выскользнула высокая женщина с коротко остриженными темными волосами и неестественно ярко подведенными глазами.
Увидев ее, хромой кивнул и проговорил странным каркающим голосом:
– Вы пригласили меня. Вы знаете правила. Мое время дорого.
– Я знаю, – подтвердила брюнетка. – Для вас есть работа.
– Кто? – сухо осведомился хромой.
– Рейхель.
– Что? – Тонкие брови хромого удивленно поднялись. – Но вы знаете, что он…
– Разумеется, я все знаю. Но он тоже знает, и знает слишком много. Это может быть опасно. Так что я настаиваю…
– Что ж, вам за это и отвечать. Но имейте в виду – это будет дороже, чем обычно. Значительно дороже.
– Деньги меня не волнуют. Только сделайте все чисто, чтобы не было никаких подозрений.
– Это требует подготовки…
– Времени нет.
– Но тогда…
– Возьмите вот это! – Женщина протянула собеседнику какой-то маленький предмет. Он поднял его к свету – и я разглядела перстень с большим красным камнем.
– Достаточно дотронуться до него камнем, и дело будет сделано. Кстати, будьте осторожны с этим перстнем.
– Так почему бы вам самой не сделать эту работу? – В голосе хромого прозвучала насмешка.
– Я должна быть вне подозрений! – выпалила женщина. – У меня должно быть безупречное алиби!
– Какое же?
– Меня там вообще не будет. Я уйду прямо сейчас. Если, конечно, вы гарантируете…
– Вы меня знаете. Если я берусь за дело, я его делаю.
– Надеюсь! – с этими словами женщина шагнула к вешалке.
Я испуганно застыла и даже перестала дышать. Неужели она заметила меня? Тогда моя песенка спета!
Однако женщина всего лишь сняла с вешалки бежевое пальто, надела его и удалилась прочь по коридору решительной походкой.
А хромой тип, проводив ее взглядом, вошел в комнату.