Жили они долго и счастливо

Беглый взгляд обнаруживает аптечную сумку на сиденье.

– Но у меня есть телефон... Уже темнеет, может пройти несколько часов, прежде чем сюда кто-нибудь еще приедет.

– Хорошо, – киваю я.

Я устала, и моя лодыжка сильно болит, несмотря на ветку.

Пожилой мужчина улыбается и закрывает дверцу машины, прежде чем обойти машину и подойти к водительскому сиденью. Пока он идет, я представляю, как сползаю на водительское сиденье, завожу ее и еду домой. Он бросает на меня взгляд – у него доброе лицо.

Я не могу взять его машину.

Он забирается в машину и закрывает дверь, прежде чем повернуться ко мне:

– Не забудь пристегнуть ремень.

Я улыбаюсь ему:

– Спасибо.

Медленно пристегиваю ремень безопасности. Как только он щелкает в нужном положении, старик внезапно меняется и протягивает руку, обхватывая руками мое горло, и начинает душить меня.

Я пытаюсь закричать, но не могу. Ничего не выходит из моего горла, кроме бульканья.

Я закрываю глаза, в слепой панике... когда я снова их открываю – старик сидит за рулем, спокойно ведет машину. Его руки крепко на руле.

Что со мной происходит?

– Что с тобой случилось? – спрашивает старик.

– Он похитил меня, – пробормотала я, не зная, что ему сказать, – все тела в гараже, Питер изнасиловал меня...

Старик бросает на меня сочувственный взгляд и, к счастью, не настаивает на продолжении истории.

– Теперь ты в безопасности, – улыбается он.

Я пытаюсь улыбнуться в ответ, но думаю, что это скорее похоже на гримасу.

– Меньше чем через пять минут мы будем у меня дома. Кому ты хотела позвонить?

Я не знаю.

Я хочу услышать дружелюбный голос. На самые короткие, самые жестокие мгновения я думаю о том, чтобы позвонить маме и папе.

– Тебе, наверное, лучше вызвать скорую помощь. Посмотри на свою лодыжку...

– Они мертвы, – шепчу я.

– Что?

– Они мертвы!

– Кто?

– Все... он убил их всех...

– Кто? Кто мертв? Кто убил их всех?

– Полиция. Мне нужно позвонить в полицию. Полиция и скорая помощь.

– Как тебя зовут? – спрашивает мужчина.

– Ванесса.

– Что ж, Ванесса, теперь ты в безопасности. Дома ты сможешь вызвать скорую помощь и полицию... Меня зовут Фред.

Он снова улыбается мне. Я до сих пор не могу улыбнуться ему в ответ.

Интересно, буду ли я когда-нибудь снова улыбаться?

* * *

Остаток пути в машине мы провели в тишине. Я не хотела говорить о том, через что мне пришлось пройти, и Фред выглядел смущенным из-за всей этой ситуации. Как будто он жалел, что остановился и посадил меня в свою машину.

Машина свернула к дому. Он был похож на дом Питера, так же обсажен деревьями. Сам дом тоже был такой же по стилю... только более жилой.

Более привлекательный.

– Ну, – сказал он, выключая двигатель, – дом, милый дом...

Он повернулся ко мне и улыбнулся. До сих пор у меня нет для него ответной улыбки.

– Тебе нужна помощь?

– Нет.

– Ладно, тогда пойдем к телефону...

– Спасибо, – отвечаю я по умолчанию.

9

Коридор был тускло освещен. Ремонт прямиком из семидесятых и с тех пор никогда не обновлялась. Это немного напоминает мне интерьер дома Питера.

Однако здесь не так много призраков.

Я оборачиваюсь, когда входит Фред. Закрывая за собой дверь, он использует ключи, которые находятся в его руке, чтобы запереть дверь. Он поворачивается ко мне и улыбается, и меня охватывает чувство беспокойства.

– Почему заперли дверь?

– Привычка, наверное.

Он не позволяет продолжить разговор и вместо этого указывает на комнату слева от меня.

– Телефон прямо там, если хочешь позвонить... Могу я пока предложить тебе выпить?

– Нет, спасибо.

Я теперь не буду пить ничего, что предложит незнакомец. Я отворачиваюсь от старика и направляюсь в помещение, похожее на гостиную.

Здесь нет ничего необычного.

Небольшой столик в углу комнаты, на нем гора бумаг. Диван у задней стены и маленький старый телевизор напротив. Такой старый, что я даже не вижу пульта от него. Интересно, он цветной?

Между диваном и телевизором стоит журнальный столик, на котором разбросаны различные кроссворды. Одна из книг открыта, но перевернута.

Все кажется нормальным.

– Вот здесь, – вдруг сказал он, заставив меня подпрыгнуть.

Я оборачиваюсь, и он указывает на другой маленький столик, расположенный в дальнем конце дивана. Лампа на столе, рядом со старым телефоном.

– Спасибо.

Он улыбается мне:

– Пожалуйста.

Когда я подхожу к столу, он держит пакетик с лекарством.

– Я покупаю жене лекарства – она прикована к постели.

Я киваю. Не так много я могу сказать в ответ на это.

Он еще больше улыбается мне и пятится из комнаты, закрывая за собой дверь. Интересно, это тоже привычка? Может быть, просто вежливость, чтобы я могла спокойно позвонить?

Я сажусь на диван и беру телефон. Не могу даже придумать, как начать этот разговор.

Кому звонить?

Просто набрать "999" и все объяснить?

Пусть пришлют того, кто есть в округе – полицию, скорую... может даже пожарную, чтобы попасть в дом ужасов?

Дом ужасов?

Даже в моем запутанном состоянии мой разум изрыгает клише.

Может, мне сначала осмотреть лодыжку? Мне больно, и я не хочу, чтобы люди забыли, что я ранена, потому что они лихорадочно будут исследовать дом. Все хотят быть теми, кто обнаружит ужасы внутри, чтобы первыми сообщить об этом общественности...

Я никогда не смогу забыть это.

Может просто вызвать скорую, не обращая внимания на остальное.

Я не хочу участвовать в этом цирке СМИ.

Я могла бы сказать, что повредила лодыжку, когда гуляла в лесу.

Нет.

Они найдут дом.

Кто-нибудь найдет дом.

И тогда они узнают, что я была там. Если я не сообщу об этом, люди станут подозревать меня...

Кроме того, я хочу вернуть маму и папу домой.

Просто позвони по номеру "999" и все объясни.

Пусть всех отправляют.