Жить жизнь. Трилогия о любви и манипуляциях

– Очень. А как это сделать?

– Мы можем сходить туда завтра, – ответил Эндрю так, словно это было обычным делом.

– С удовольствием, – обрадовалась она. – А сегодня я могу пригласить вас на обед?

Профессор по-мальчишески улыбнулся и ответил в том же тоне:

– С удовольствием. А куда?

– Выбирайте любое место.

– Тогда идемте в «Томс».

Они шли к воротам Колумбийского университета, мило болтая о красоте архитектуры и истории заведения. И о том, как коллегия принимает решения о вручении Пулитцеровской премии.

Пару кварталов по Бродвею в сторону Центрального парка – и вывеска указала, что они на месте. Профессор сообщил, что это очень известный ресторан из одного популярного сериала и что каждый американец знает это место, но Анне название сериала ничего не говорило. Наконец сели за стол и сделали заказ.

Профессор внимательно посмотрел на нее. Анна ждала вопроса, но он только пристально смотрел, изучая ее, будто разбирая конструктор, состоящий из мелких деталей. Пронзительный взгляд мудрости, рожденной жизненным опытом, без спешки изучающий механизм.

– Вы прочитали «Жить жизнь»? – не выдержала Анна.

– Да, – мягко ответил он.

– Признаюсь, я боюсь спросить, что вы подумали… Манипуляция и пикап. Я…

– Отчего же? Наоборот, нужно спрашивать!

Анна непонимающе округлила глаза.

– Вы что, не видите, что я пришел на нашу встречу с маникюром, – широко улыбнулся Эндрю.

Она чуть истерично рассмеялась. Перед глазами предстали строки из «Жить жизнь»: «Анна терпеть не могла мужчин без маникюра, а тем более врачей». Профессор продолжил:

– Мне понравилась ваша книга. Но американский мир книг диктует свои правила, – он горестно вздохнул. – Издательство, скорее всего, предложит вам поменять имя на американское и перенести события сюжета в Нью-Йорк. И я хотел познакомиться, чтобы сказать вам: не соглашайтесь на их предложение.

Анна замерла. Руки непроизвольно сжали салфетку при воспоминании о вчерашних переговорах.

– Они это и сделали. Предложили назвать героиню Анна Боги и чтобы все события происходили в Нью-Йорке или Сан-Франциско.

Профессор поджал губу.

– И что вы? – он смотрел на дно души.

– Я понимаю причину их предложения. Они хотят продать книгу в США, и это стандартная практика. Но я отказалась, – призналась Анна.

– Почему?

– Потому что события происходят в Киеве. Потому что автор – Анна Богинская. Потому что я не предам свои ценности и своих читателей, – холодно ответила она.

В его взгляде читалось уважение.

– И правильно сделали, – с облегчением поддержал решение критик и по-отцовски взял ее за руку: – Ваша книга должна показать американцам, что у славянских женщин те же проблемы, что и у них. И что по ту сторону океана женщины мыслят, чувствуют, учатся. – В его серых глазах вся поддержка Вселенной. – Вы сможете это сделать, – уверенно заявил он.

У Анны на глаза навернулись слезы.

– Почему вы думаете, что я смогу?

Профессор хитро улыбнулся:

– Потому что вы идете, а люди оборачиваются вам вслед. Я не знаю как, но вы точно справитесь, – закончил он.

Она посмотрела ему в глаза. Он словно ответ жизни. Посланец, благодаря которому ты можешь двигаться вперед, когда силы иссякли. Слезы застилали глаза. Анна сжала его руку в ответ. Нам всем нужна поддержка. И вера в нас. И когда ты идешь по пути бесстрашия, жизнь посылает тебе людей, указывающих, что ты на правильном пути.

– Я не знаю, как это сделать, – призналась она.

– Я вам помогу. Переводите книгу на английский. Тогда вы получите лучшее предложение.

* * *

17 мая 2017 года, Киев

Двери зала прибытия распахнулись. Перед Анной предстала толпа встречающих. Оглянулась: маленькая Вика, подпрыгивая от восторга, как девочка, приветствовала ее всем телом. Теплые объятия. Дежурные фразы о погоде в Киеве и о том, как прошел полет. Они купили кофе и не спеша направились к парковке.

– Мне приятно, что ты меня встретила, – поблагодарила Анна.

– А как! – в своей привычной манере ответила подруга.

Они мало общались из-за разницы во времени. В основном переписывались, обмениваясь короткими сообщениями о незначительном. Анна не могла понять, что ощущала, вернувшись в Киев после более чем двухнедельного отсутствия. И подумала, что, наверное, никогда не улетала так надолго.

Автомобиль тронулся.

– Есть сигарета?

– Твои любимые, яблочные, – пошутила Вика.

– Согласна и на них, – улыбнулась Анна.

Затянулась дымом и не сдержала возмущения:

– Как ты это куришь?!

– Рассказывай уже! – вместо ответа воскликнула подруга. – Как Нью-Йорк? Как прошли переговоры? Что еще произошло?

Анна пустилась в долгий рассказ, не упуская подробностей и делясь эмоциями.

– И что профессор, прямо так и сказал?

– Да. «Не знаю как, но вы это сделаете», – у Анны на глаза навернулись слезы от воспоминаний.

– Ну молодец! Сначала провел тебя по университету, посмотрел, как на тебя люди реагируют, – растягивая слова, с улыбкой произнесла Вика.

– Ты знаешь, я была так благодарна ему за поддержку, что даже не подумала об этом. У нас с Эндрю какая-то незримая связь. У меня чувство, что он мой близкий родственник. Как отец, что ли.

– И что вы решили?

– Проведем презентацию «Жить жизнь» 10 октября в Нью-Йорке. И в июле мне нужно будет прилететь на переговоры.

– Видела твои фото с телевидения и радио.

– Да, это Эндрю меня порекомендовал. Оказывается, тема манипуляции очень интересна публике.

– Получается, что все случилось как в «Вознаграждении», – подвела итог подруга.

– Очень многое из того, что описано, произошло. Даже профессор – вылитый Вуди Аллен.

Вика рассмеялась:

– Что еще?

Путь из аэропорта всегда наполнял Анну умиротворением. Густой зеленый лес на самом пике весны. Гладкий асфальт и запах родного города. Дом. Эта дорога молчаливо говорила о том, что она дома. Анна наблюдала за красотой Киева.

– Ты о Егоре? Я не познакомилась с ним, – она продолжала смотреть на пробегавшие мимо деревья.

Вика прищурилась, считывая состояние Анны, и осторожно спросила: