Жития новомучеников и исповедников российских ХХ века

В 1936 году начальник Кунцевского районного отделения НКВД Кузнецов начал собирать через осведомителей сведения о священнике из села Федосьино. 1 января 1936 года секретный осведомитель по кличке Печник сообщил, что «поп Остроумов, чтобы избежать налогов, перевел все хозяйство на дочь». 23 июля осведомитель по кличке Заказной сообщал, что некий «кулак, лишенец, ходил к попу Остроумову советоваться, как ему быть с налогами, поп ему дал совет:«Никаких налогов советской власти не плати и в колхоз не ходи»». На основании этого сообщения начальник районного отделения НКВД распорядился взять «попа в проработку». 29 мая 1937 года секретный осведомитель по кличке Май сообщил, что «к Федосьинскому попу Дмитрию Ивановичу Остроумову часто приезжает его старая знакомая Мария Кирхгов, она преподавательница иностранных языков в кремлевской школе ВЦИКа. Все это я узнал в беседе с гражданином села Федосьина. У меня просто напала такая мысль, что это знакомство связано со шпионством. У этой гражданки был раньше брат, который имел свою дачу около деревни Суково, где сейчас находятся глухонемые. Вот все, что я мог узнать». Осведомитель по кличке Бинокль сообщил, что 5 января 1936 года священник Остроумов в поезде в беседе с некими людьми «по вопросу убийства товарища Кирова говорил:«Христос тоже вел борьбу; по Писанию, даже разрешается соврать или убить, если это делается с пользой для человечества; есть притча: человек, убивший одного бандита, спасет десятки жизней христиан». Осведомитель по кличке Зоркий 3 июля 1937 года сообщил: «В личности попа Остроумова чувствуется антисоветское настроение, но скрывает и при удобном случае может этим жалом уязвить власть советов; имеет знакомство с некой гражданкой Кирхгов, она преподавательница английского, немецкого и французского языков в школе ВЦИКа в Кремле, знакомство ведет вот уже около пяти лет; одним словом, человек не пролетарский и не колхозно–настроенный». Сотрудник НКВД переделал эту фразу в «контрреволюционно настроенный».

В редакцию газеты был направлен даже коллективный донос, в котором, в частности, писалось: «В нашем Советском Союзе нет такой отрасли производства, нет такого хозяйства, нет такого рабочего, заработок которого бы не облагался подоходным налогом, а вот есть человек, который, наживая большие барыши от выпечки просфор, скрывает свой доход и этим уклоняется от подоходного налога; этот человек есть поп федосьинский; мало того, занимается лечением, так называемой гомеопатией подпольного характера, конечно не имея на это никакого медицинского права, и берет за бутылку по рублю и более, это тоже укрывает и уклоняется от подоходного налога, и этим поступком он крадет у государства… Может, что есть здесь написанное и не по существу, но я хочу заострить внимание финорганов на приведенных фактах продажи просфор, а также и органы здравотдела на лечении гомеопатией подпольного характера, чем эксплуатируются честные граждане колхозники для личных целей. Вот вкратце оборотная сторона федосьинского попа, эксплуатацию которого нужно в корне ликвидировать».

В ночь на 8 августа 1937 года отец Димитрий был арестован и заключен в Таганскую тюрьму в Москве. Сразу же после ареста начались допросы.

— Знаете ли вы гражданку Кирхгов и поддерживаете ли вы с ней связь?

— Гражданку Кирхгов я знаю, она была преподавательницей немецкого языка, она неоднократно, то есть пять раз за время знакомства, приезжала к нам. В настоящее время она проживает в городе Георгиевском на Северном Кавказе.

— Какие разговоры у вас происходили с ней на политические темы?

—С гражданкой Кирхгов во время посещения моей квартиры, а также когда я заходил к ней на квартиру, разговоров на политические темы у меня никогда не было.

—Следствию известно, что вы в селе занимались нелегальным лечением больных.

— Я у себя в личном пользовании имею домашний лечебник и гомеопатическое лекарство. Я не отрицаю, что, когда к нам обращались односельчане, я за плату давал лекарство, то есть мне оплачивалась стоимость лекарства.

— Следствию известно, что вы, будучи человеком, недовольным существующим строем, систематически высказывали резкие антисоветские настроения и свою злобу против руководителей партии и советского правительства.

— Никогда ни с кем разговоров на политические темы я не вел.

— Следствие требует от вас правдивых показаний. Следствию известно, что в июле месяце сего года в беседе с односельчанами в связи с приговором над врагами народа вы высказывались в защиту террористов и высказывали злобу по адресу советской власти.

—Нет, никогда на политические темы я разговоров не вел, и это также категорически отрицаю.

В качестве свидетеля был вызван председатель колхоза в Федосьине. Он показал, что летом 1936 года священник Остроумов «организовал нелегальное хождение по домам с молебнами. В это время в сельсовете был представитель Кунцевского райисполкома, который, вызвав священника в сельсовет, предложил ему прекратить хождение по домам. Он формально согласился, но по выходе из сельсовета направил двух активных церковниц–старух по селу, которые распространили провокационные слухи о том, что советская власть притесняет верующих. Через некоторое время в помещение сельсовета ворвалась большая толпа народа и чуть ли не организовали восстание церковников. Летом 1937 года Остроумов сагитировал в Ильин день не производить никаких работ в колхозе».

Были вызваны в районное отделение НКВД еще несколько свидетелей. Следователь спрашивал их, что-то при этом записывал в протокол, а затем, не читая, показывал, где надо расписаться, и люди, почти не думая, подписывались под лжесвидетельствами. Одного из свидетелей следователь спросил, что он думает, если бы в деревне не было колокольного звона и молебнов. Свидетель ответил, что не нужно в деревне колокольного звона и молебнов, так как службы в церкви отрывают колхозников от работы. Пока свидетель отвечал, следователь что-то писал, а затем дал, не зачитывая, подписаться под лжесвидетельствами против отца Димитрия.

Оформив показания лжесвидетелей, 25 августа следователь снова вызвал на допрос отца Димитрия.

— Вы арестованы за контрреволюционную деятельность. Дайте подробные показания, какую конкретно вы проводили контрреволюционную работу.

— Контрреволюционной работы я никакой не проводил и контрреволюционной деятельностью не занимался.

28 августа тройка НКВД приговорила отца Димитрия к расстрелу. Протоиерей Димитрий Остроумов был расстрелян 30 августа 1937 года и погребен в безвестной общей могиле на полигоне Бутово под Москвой.

ИСТОЧНИКИ:

ГАРФ. Ф. 10035, д. П-23962.

РГИА. Ф. 831, д. 280, л. 86.

Августа 31 (13 сентября) Священномученик Димитрий (Смирнов)

Составитель священник Максим Максимов

Священномученик Димитрий родился в 1868 году в селе Черняево Дмитровского уезда Московской губернии в семье Василия Тимофеевича Смирнова, 47 лет прослужившего священником. В 1883 году Дмитрий Васильевич окончил Звенигородское Духовное училище и несколько лет проживал вместе с родителями.

В апреле 1889 года Дмитрий Смирнов поступил псаломщиком в Казанскую церковь в селе Котельники Московского уезда. В ноябре 1910 года он был перемещен на должность псаломщика во Влахернскую церковь в селе Влахернское–Кузьминки того же уезда. 18 марта 1912 года он был рукоположен во диакона к этому храму. За безупречное служение Церкви Христовой диакон Димитрий Смирнов в 1920 году был удостоен от Святейшего Патриарха Тихона Благословенной грамоты, а в 1924 году награжден двойным орарем.

В марте 1924 года диакон Димитрий Смирнов был назначен в Николаевский храм в селе Аксиньино Звенигородского уезда.

21 сентября 1928 года отец Димитрий был рукоположен в сан священника к Троицкому храму в селе Ершово Звенигородского района Московской области. В 1932 году отец Димитрий был переведен в Троицкий храм села Троицкое того же района. В 1937 году он был награжден наперсным крестом.

Как и все священнослужители, отец Димитрий обкладывался безбожными властями большим налогом, который с трудом удавалось заплатить. В 1937 году в связи с неуплатой очередного налога он был оштрафован, и поскольку штраф тоже не удалось заплатить, в феврале 1938 года у него было описано все имущество.

Безбожные власти летом 1937 года приняли решение физически расправиться с Русской Православной Церковью. Гонения повсеместно усилились, кругом арестовывались священнослужители и миряне, которые без всякой вины осуждались к расстрелу или длительному заключению в лагерь. В октябре 1937 года безбожники арестовали и через месяц расстреляли родного брата отца Димитрия протоиерея Всеволода Смирнова, служившего в Успенской церкви в селе Дерменцево Волоколамского района Московской области.

15 марта 1938 года следователи Звенигородского районного отделения НКВД вызвали на допрос несколько свидетелей, которые дали необходимые гонителям показания против отца Димитрия. Председатель колхоза в селе Троицком, в частности, сказал: «Как служитель культа, Смирнов разлагательски действует на колхоз. Так, в период весеннего сева, а также в уборочную и посевную кампанию он собирает в дни религиозных праздников в церкви колхозниц и колхозников, где ведет агитацию о том, что Бога надо бояться и любить, а колхозы нам все равно ничего хорошего не дают. В дни религиозных праздников колхозники на работу не идут, а идут в церковь, чем срывают колхозную работу и разлагают трудовую дисциплину. Летом 1937 года, все колхозники стали убедительно требовать, чтобы разрешили устроить молебствие о дожде. Несмотря на запрет со стороны сельсовета, молебен Смирновым был устроен тайно и все колхозники были в церкви и работа в колхозе не производилась весь день. В церкви он говорил: вот видите, дождя нет, все сохнет, это потому, что вы в своем колхозе забыли про Бога. Если будете забывать Бога и веру, то вы в своем колхозе умрете с голоду. 23 февраля 1938 года председатель сельсовета ходила описывать имущество у Смирнова за неуплату штрафа. В это время Смирнов сказал: берите, что хотите, мне теперь все равно, ведь советской власти грабить не привыкать».