Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святого Димитрия Ростовского. Книга девятая. Май

Любящее народ сердце пророка не знало его политического разделения, и послушный воле Божией он не ограничивал своего пророческого служения пределами одного царства. Впрочем, когда святой Исаия выступил с пророческою проповедью, дни царства Израильского были уже сочтены, и пророку уже ничего не оставалось более как предсказать великое «горе», уже нависшее над Самариею, столицею Северного царства:

– Горе (Самарии), венку гордости пьяных ефремлян, увядшему цветку красивого убранства его, который на вершине тучной долины сраженных вином. Вот крепкий и сильный у Господа.... с силою повергает его на землю. Ногами попирается венок гордости пьяных ефремлян. И с увядшим цветком красивого убранства его.... делается то же, что бывает с созревшею прежде времени смоквою, которую, как скоро кто увидит, тотчас берет в руку и проглатывает ее (Ис.28:1–4).

Это печальное пророчество вскоре исполнилось. В 722 г. Самария была взята Саргоном, царем ассирийским, и царство Израильское навсегда окончило свое существование¹⁹³. Так израильтяне, оставившие «все заповеди Господа Бога» были отвергнуты Им от лица Своего. «Не осталось никого, кроме одного колена Иудина» (4Цар.17:16–18).

С падением Самарии святой Исаия сосредоточил свой пророческий взор преимущественно на судьбах царства Иудейского, в котором, с воцарением Ахаза, особенно усилилось нравственное развращение. После царей Амасии, Озии и Иоафама к Ахазу перешло царство Иудейское, возведенное на значительную степень государственного могущества, так что аммонитяне и многие соседние филистимские города являлись данниками иудеев. Вместе с этим в Иудее скопились значительные богатства, которые в руках нечестивого Ахаза получили применение, недостойное избранного Богом народа. Израильтянин по происхождению и язычник по душе, Ахаз задался целью сделать Иерусалим полным подобием столиц языческих государств Финикии и особенно Ассирии. Он ввел в Иерусалиме поклонение солнцу, луне и остальным светилам небесным (4Цар.23:5), причем не убоялся осквернить даже самый храм Иеговы. В доме Господнем был поставлен идол Астарты, богини распутства, и здесь же при храме находились «дома блудилищные», где женщины ткали одежды для Астарты (4Цар.23:6–7); при самом входе в храм содержались белые кони, посвященные солнечному богу; в конюшни были обращены некоторые из помещений, предназначавшихся для хранения священных сосудов и для пребывания священников, отправлявших чреду служения (4Цар.23:11). Самый жертвенник всесожжения, поставленный Соломоном, Ахаз передвинул с его места пред святилищем к северной стороне храма и заменил новым, устроенным по ассирийскому образцу (4Цар.16:14–15). По всем углам Иерусалима были устроены жертвенники, чтобы проходящие имели возможность сжигать на них курения (2Пар.28:24); при воротах Иерусалима и в других городах иудейских находились оставшиеся еще от прежнего времени «высоты» для совершения жертв Иегове (4Цар.15:4, 35); существование их с построением храма Господня было уже незаконно (3Цар.3:2; Втор.12:13–14). В честь финикийского божества Молоха под самыми стенами Иерусалима, в долине Гинномовой, было воздвигнуто новое капище; здесь стоял большой медный идол Молоха; внутри его была печь, а под протянутыми руками – жертвенник, на который и приносились дети. Ахаз сам подал пример ревностной преданности этому бесчеловечному идолослужению: он принес в жертву Молоху одного из своих сыновей (4Цар.16:3; 2Пар.28:3).

За это нечестие, растлевавшее царство Иудейское и возбуждавшее праведный гнев Господа, Иудею вскоре постигло наказание, служившее предвестником более грозных прещений Божиих в будущем. Царь израильский Факей и сирийский Рецин вторглись с соединенными силами в Иудейское царство; грабя и опустошая все на дороге, они дошли до самого Иерусалима; к тому же восстали едомитяне и филистимляне, возвращая себе независимость. «Так унизил Господь Иудею за Ахаза, царя иудейского, потому что он развратил Иудею и тяжко грешил пред Господом» (2Пар.28:19).

Когда союзные цари Факей и Рецин стояли у ворот Иерусалима, в последнем царили ужас и смятение, как в дубраве, колеблемой сильным ветром (Ис.7:2). Но милосердый Господь не оставил грешный народ Свой: вместе с наказанием Он чрез пророка Исаию послал ему утешение и предостережение. Встретив, по повелению Божию, Ахаза на дороге к полю Белильничьему у водопроводов верхнего пруда святой Исаия сказал ему:

– Наблюдай и будь спокоен; не страшись, и да не унывает сердце твое... (Рецин и Факей – эти концы дымящихся головней) умышляют против тебя зло, говоря: «Пойдем на Иудею и возмутим ее, и овладеем ею»... Но Господь Бог так говорит: это не состоится и не сбудется.

Видя недоверие Ахаза к его словам, святой Исаия сказал ему:

– Проси себе знамения у Господа, Бога твоего: проси или в глубине, или на высоте.

На это Ахаз, скрывая свое неверие нежеланием искушать Господа, возразил:

– Не буду просить и не буду искушать Господа.

Тогда пророк, укорив царя за неверие, указывает как на знамение, подтверждающее исполнение его слов, на грядущее чудесное рождение Мессии-Христа от Девы; предсказав скорое удаление Рецина и Факея, он вместе с тем предсказывает будущее более ужасное нашествие ассирийцев:

– Слушайте же дом Давидов!... Сам Господь дает вам знамение: се Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут Ему имя: Еммануил¹⁹⁴. Он будет питаться молоком и медом; доколе не будет разуметь отвергать худое и избирать доброе, земля та, которой ты страшишься, будет оставлена обоими царями ее. Но наведет Господь на тебя и на народы твои, и на дом отца твоего дни, какие не приходили со времени отпадения Ефрема от Иуды, наведет царя ассирийского (Ис.7:1–17).

Но неверующий Ахаз надежде на Бога предпочел надежду на царя ассирийского, от которого предостерегал его пророк. Ища защиты против вступивших в Иудею царей, Ахаз заключил союз с Феглаффелассаром II, царем ассирийским, и при этом отдал ему все сокровища не только из своего царского дома, но и из храма; он сам отправился к Феглаффелассару в Дамаск на поклон и здесь получил чертеж уже помянутого Ассирийского жертвенника. В награду за это подчинение царь ассирийский разоряет Сирию и часть Палестины, составлявшую Израильское царство. Ахаз же, ограбив храм, затворил его великие двери; угасли светильники храма; курение более не возносилось и святое место было оставлено в полном пренебрежении. Истинное поклонение Иегове, заменяемое все разраставшимся омерзительным идолопоклонством, было почти забыто (4Цар.16:5–10; 2Пар.28:5–25).

Со смертью Ахаза на престол вступил (в 728 г.) его двадцатилетний сын Езекия, бывший одним из лучших царей избранного народа. От отца Езекии досталось печальное наследие. Иудейское царство, платившее унизительную и разорительную подать Ассирии, расшатывалось к тому же подтачивавшими его внутренний строй пороками. Среди высших классов населения, сосредоточивших в своих руках суд, царила неправда, и насилие над бедным было обычным явлением со стороны судей-сребролюбцев (Мих.3:9–11; Ис.1:17, 1–23, 3:14–15); священники – учители народа страдали теми же пороками (Мих 3:11), и голос истинных пророков заглушали ложные пророки-корыстолюбцы (Ис.30:20–21; Ос.9:8). Весь вообще народ, погрязший в разврате (Ис.1:21), и далекий от Господа сердцем в лучшем случае исполнял лишь обрядовую часть закона¹⁹⁵, не следуя предписаниям его в жизни. Поэтому Господь чрез пророка Исаию обращался с таким трогательным и грозным увещанием к Своему народу, призывая его к исправлению:

– Я, – говорит Господь, – воспитал и возвысил сыновей, а они возмутились против Меня. Вол знает владетеля своего, и осел ясли господина своего; а Израиль не знает Меня, народ Мой не разумеет. Увы, народ грешный, народ обремененный беззакониями, племя злодеев, сыны погибельные!., оставили Господа (Иегову), презрели Святого Израилева, повернулись назад. Во что вас бить еще, продолжающие упорство? Вся голова в язвах, и все сердце исчахло. От подошвы ноги до темени нет у него здорового места: язвы, пятна, гноящиеся раны, неочищенные и необвязанные и не смягченные елеем... Слушайте слово Господне, князья Содомские; внимай закону Бога нашего, народ Гоморрский. К чему Мне множество жертв ваших?.. Я пресыщен всесожжением овнов и туком откормленного скота; и крови тельцов и агнцев и козлов не хочу. Когда вы приходите являться пред лице Мое, кто требует от вас, чтобы вы топтали дворы мои! Не носите больше даров тщетных: курение отвратительно для Меня; новомесячий и суббот, праздничных собраний не могу терпеть: беззаконие и празднование. Новомесячия ваши и праздники ваши ненавидит душа Моя: они бремя для Меня; Мне тяжело нести их. И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу; ваши руки полны крови (Ис.1:2–15). Серебро твое стало изгарью; вино твое испорчено водою. Князья твои законопреступники и сообщники воров; все они любят подарки и гоняются за мздою; не защищают сироты и дело вдовы не доходит до них (Ис.1:22–23). Омойтесь, очиститесь, удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло; научитесь делать добро, ищите правды, спасайте угнетенного, защищайте сироту, вступайтесь за вдову. Тогда придите и рассудим... Если будут грехи ваши как багряное, как снег убелю. Если будут красны как пурпур, как волну убелю (Ис.1:16–18).

Царь Езекия, потомок по матери пророка Захарии, был полною противоположностью своего отца, человека нечестивого и склонного ко всему ассирийскому: Езекия был предан национальным нравам и обычаям и, горя любовью к истинной вере, целью своей жизни поставил восстановление почитания Иеговы и очищение земли, оскверненной язычеством. Нелегка была эта деятельность среди народа, в большинстве отличавшегося языческими наклонностями. Здесь на помощь благочестивому царю пришли уважаемые им пророки, и во главе их – святой Исаия. Он собрал вокруг себя множество учеников, которые, будучи просвещены своим учителем, в свою очередь сами выступали просветителями народа. Так пророческая школа, созданная святым Исаиею, оказывала могучую поддержку царю Езекии в религиозно-нравственном возрождении народа. – Первым делом Езекии было очищение храма от языческих мерзостей и восстановление в нем богослужения (2Пар.29:3–36); вместе с тем уничтожением «высот» Езекия положил конец совершению частных богослужений. Стремясь к искоренению идолопоклонства, он не пощадил даже национального священного сокровища: по его приказанию был истреблен обоготворяемый многими иудеями медный змей, сделанный почти 800 лет назад Моисеем (Числ.21:9) и стоявший среди Иерусалима (4Цар.18:4). Затем, уже после падения Израильского царства, которому Езекия, опасаясь за свое собственное, не мог оказать помощи, была в Иерусалиме в присутствии множества иудеев¹⁹⁶ торжественно отпразднована Пасха, ранее, вероятно, совершавшаяся частно, по семействам (2Пар.30).

Между тем умер завоеватель Самарии Саргон и на престол вступил младший сын его Сеннахирим. Смерть Саргона положила начало восстанию, широкой волной разлившемуся среди томившихся под тяжелым игом ассириян народностей, населявших громадное пространство, охватывавшее всю Западную Азию и отсюда идущее далее до берегов Нила. Во главе восставших находились египетский фараон Сети и Тиргак, царь эфиопский. К возмутившимся народностям примкнул и царь Езекия. С громадными полчищами Сеннахирим двинулся на усмирение восставших. Поставив конечною целью своего похода Египет, он сначала с севера вступил в Палестину. Снова подчинив здесь власти ассириян некоторые возмутившиеся народности, Сеннахирим двинул часть своих войск к Иерусалиму. После взятия приступом и ограбления 46 укрепленных городов Иудеи, отряд Сеннахирима скоро осадил и столицу ее – Иерусалим; сам же Сеннахирим окружил Лахис, тоже город Иудейского царства на границе с Египтом. Ужас охватил жителей осажденного Иерусалима, к которым святой Исаия не преминул обратиться со словом ободрения, предсказывая, что ассириян ждет наказание Божие и именно в земли избранного народа (Ис.14:24–25). Но слово пророка не вливало мужества в смятенные страхом души. Осада города затягивалась, так как Езекия не желал сдавать Иерусалима и усиленно укреплял его; к довершению бедствия появился голод, и некоторые в отчаянии стали предаваться распутству, что вызвало со стороны святого Исаии грозное обличение (Ис.22:1–2, 12–14). Наконец, видя бесполезность сопротивления ассириянам, Езекия решил сдаться: он отправил в Лахис к Сеннахириму послов с изъявлением покорности. Сеннахирим снял осаду с Иерусалима, наложив на Иудейское царство дань в большем, против прежнего, размере, так что для уплаты ее пришлось снять золото, еще остававшееся от прежних разграблений храма на воротах и косяках дверей, ведущих во святилище. Но вот Сеннахирим услышал, что против него выступил, было пораженный им, египетский фараон Сети с Тиргаком, царем эфиопским, двинувшим свои войска с берегов Верхнего Нила. При таких обстоятельствах Сеннахириму подчинение Езекии показалось не более как вероломным желанием выгадать время, пока придут на помощь союзные цари. Поэтому Сеннахирим, не обращая внимания на только что заключенный с Езекией договор, вновь отправил к Иерусалиму отряд с тремя военачальниками, среди коих находился и Рапсак, начальник штаба. Отряд нашел ворота Иерусалима запертыми и стены его готовыми к обороне. Начальники ассирийского войска вступили в переговоры с представителями царя Езекии, убеждая Иерусалим к добровольной сдаче; в силу необходимости переговоры велись чрез стены города в присутствии множества народа. Они окончились следующей богохульной речью Рапсака, обращенной ко всем осажденным:

– Слушайте слова... великого царя ассирийского. Так говорит царь: пусть не обольщает вас Езекия... и не обнадеживает вас... Господом, говоря: спасет нас Господь, и не будет город сей отдан в руки царя ассирийского. Не слушайте Езекии, ибо так говорит царь ассирийский: примиритесь со мною и выйдите ко мне, и пусть каждый ест плоды виноградной лозы своей, и смоковницы своей, и пусть каждый пьет воду из своего колодезя, пока я не приду и не возьму вас в землю такую же, как и ваша земля, в землю хлеба и вина, в землю плодов и виноградников, в землю масличных дерев и меда, и будете жить, и не умрете. Не слушайте же Езекии, который обольщает вас говоря: Господь спасет вас. Спасли ли боги народов, каждый свою землю, от руки царя ассирийского? Где боги Емафа и Арпада? Где боги Сепарваима, Ены и Иввы? Спасли ли они Самарию от руки моей? Кто из всех богов земель сих спас землю свою от руки моей? Так неужели Господь спасет Иерусалим от руки моей? (4Цар.18:28–35).