Живая бомба

Вскоре вернулась Юля. Поставила перед Камельковым железную чашку с холодной водой и принялась протирать лицо мягкой тряпочкой, смоченной в воде. Когда тряпочка прикасалась к ранам на лице, Камелькову хотелось стонать, но он крепился, боясь разбудить Юлиных соседей.

Промыв Камелькову раны, Юля протянула ему опасную бритву.

— Соседская, — объяснила она. — Япромыла ее одеколоном.

— Зачем это?

— Ты должен разрезать гематому возле глаза. Сама я не смогу.

— Да ну ее к черту, — запротестовал Камельков. — Что я, идиот, резать себе лицо?

— Если не разрежешь, будет еще хуже. Ну, не будь трусом. Это тебе не за девчонкой ухлестывать.

Камельков вздохнул — и взял бритву.

— Над чашкой, — приказала Юля. — Смотри не испачкай одежду кровью.

Камельков склонился над чашкой, сцепил зубы и, досчитав до трех, резким движением взрезал опухоль. Кровь потекла по лицу и закапала в чашку.

— О господи! — хрипло вскрикнула Юля и закрыла лицо руками.

— Это я должен кричать, а не ты, — сморщившись от боли, проговорил Камельков. — Давай, что там дальше?

Юля подождала, пока из разреза вытечет кровь, затем обработала рану одеколоном и наложила пластырь.

' — Готово, — сказала она. — Завтра будешь как огурчик.

— Так быстро? — удивился Камельков.

— Как соленый огурчик, — поправилась Юля. — А через неделю и как свежий.

Твоими бы устами».. — простонал Камельков, осторожно трогая пальцами пластырь.

— Не трогай, — приказала Юля.

Камельков убрал руку от лица.

— Что теперь? — спросил он.

Юля внимательно посмотрела на Камелькова и вдруг прыснула от смеха.

— Что смешного? — с напускным недовольством спросил он.

— Да ничего. Просто с этой повязкой ты похож на пирата. На очень несчастного пирата.

— Тоже мне нашла над чем смеяться. Что, думаешь, я просто так полез на рожон? Я, между прочим, отстаивал твою честь.

— Мою честь? — удивилась Юля.

— Конечно. А чью же еще?

Юля фыркнула:

— Вот еще. Я и бы и без тебя справилась.

— Это вряд ли. Я ведь видел, как ты пыталась вырваться, но этот парень крепко держал тебя за руку.

Юля хотела что-то сказать, но передумала и вместо этого спросила:

— Кстати, как ты оказался рядом с моим домом? Мы ведь полчаса как распрощались.

— Ну да, распрощались. Но домой мне идти не хотелось, я был слишком… слишком… — Камельков замялся, не в силах найти подходящего слова.

— Возбужден? — с усмешкой спросила Юля.

— Ох уж эта твоя привычка называть все собственными именами, — вздохнул Камельков. — В общем, вместо того чтобы поехать домой, я зашел в бар неподалеку от автобусной остановки и выпил кружечку пива.

— И после этого ты решил вернуться? Ты что, собирался прийти ко мне домой?

— Не знаю, — пожал плечами Камельков. — Я об этом не думал. Просто меня потянуло к твоему дому, и я пошел.

Юля окинула Камелькова подозрительным взглядом:

— Скажи, а ты правда следователь?

— Правда, — кивнул Камельков.

— И тебя послали следить за мной?

— Да.

— Значит, ты вступил со мной «в контакт» только ради работы?

— Конечно!

Во взгляде Юли появилось сомнение.

— И я тебе совсем-совсем не нравлюсь?

— Ни капельки, — сказал Камельков и посмотрел на Юлю своим единственным глазом (второй был заклеен пластырем).

Так я тебе и поверила. Ты слишком много о себе воображаешь, Камельков.

— Ты думаешь?

— Да… Странно, я думала, что ты будешь передо мной лебезить и извиняться за свое… шпионство.

Камельков поднял палец:

— Маленькая поправка: я не шпион, а разведчик.

Юля улыбнулась и легонько стукнула Камелькова ладошкой по лбу:

— Дурень ты, а не разведчик. Неужели ты думал, что я не узнаю, кто ты на самом деле?

— Я об этом не задумывался. И вообще, знаешь что!

— Что?

Камельков обнял Юлю за талию и привлек к себе:

— А вот что. — Он осторожно приблизил свое лицо к лицу Юли и поцеловал ее в губы. Тут же отпрянул и сморщился от боли.

— Тоже мне герой-любовник, — улыбнулась Юля. — Давай-ка я сама попробую.

Она поцеловала Камелькова в здоровую губу — мягко, нежно. Камельков зажмурился от удовольствия.

— Ну как? — спросила Юля.

— Неплохо, — похвалил Камельков. — Все-таки в работе шпиона есть и свои плюсы.

— Не шпиона, а разведчика, — поправила Юля. — Послушай, а та девушка… ну которая приходила к нам в «Зарю», она кто?

Камельков задумчиво нахмурил лоб.

— Блондинка?

— Да.

— С симпатичным лицом и аппетитной фигуркой?

— Вопрос спорный, но допустим, что это так.

— Никитина, — сказал Камельков. — Мой… то есть моя коллега. Мы вместе работаем.

Юля некоторое время молчала, затем посмотрела в глаза — вернее, в глаз — Камелькову и спросила твердым голосом:

— Вы собираете материал на «Зарю», да?

— Собираем, — признался Камельков. — Да только материала пока что никакого нет.

— А в чем вы их подозреваете?

— В том, что они выступают посредниками при захвате чужих предприятий. Вернее — организуют и осуществляют сами захваты. Разрабатывают стратегию, рассчитывают риски, подкупают нужных людей. А если этого мало, то не гнушаются и убийством. Ты что-нибудь про это знаешь?

Юля вздохнула, сложила ладони и зажала их коленями.

— Я … — Она закусила губу и замолчала.

— Да давай уже рассказывай, — подзадорил ее Камельков. — Не будешь же ты защищать того подонка, которого я отделал под орех сегодня вечером.