Живая память. Великая Отечественная: правда о войне. В 3-х томах. Том 3.
Шрифт:
Известный американский государственный деятель, эксперт по вопросам СССР Чарлз Болен писал:
«Я впервые встретился с Жуковым в конце войны, когда Гарри Гопкинс и я посетили Берлин. Он выглядел как подобает солдату — очень сильный, крепкий, как русский дуб, с красноватым лицом и голубыми глазами. Хотя у Жукова была приятная улыбка, он был очень сдержан, особенно с иностранцами. Конечно, он был большевиком, неизменно следовавшим линии партии, но в первую очередь русским патриотом. Он считал, что армия должна быть независима, и одна из причин его конечного падения — попытка стряхнуть систему политических комиссаров. Его моральная чистота резко контрастировала с лживостью других большевистских лидеров. Он проявлял
А сам Дуайт Эйзенхауэр в свою очередь очень и очень высоко ценил Г. Жукова, считая его своим русским боевым другом.
В августе 1945 года Г. Жуков сопровождал Д. Эйзенхауэра в его поездке в Москву и Ленинград, во время которой маршал был приглашен посетить США с ответным визитом. Однако не по вине Жукова, а по его болезни, этот визит не состоялся.
7 ноября 1945 года во время предпоследней встречи двух военачальников Г. Жуков высказал следующие слова: «Если мы будем партнерами, не найдется силы на земле, которая осмелилась бы затеять войну».
А ровно через месяц, 6 декабря, Эйзенхауэр в личном письме Жукову пишет: «Дорогой маршал Жуков!.. Вы знаете, что болезнь помешала мне вернуться в Европу в конце прошлого месяца. Главным моим намерением было желание встретиться с Вами, и тому есть несколько причин. Во-первых, я хотел бы заверить Вас, что высоко ценю дружеское отношение ко мне и наше деловое содружество…
…Я вновь выражаю надежду на то, что Вы сможете посетить нашу страну следующей весной. Я искренне верю в установление подобного рода контактов между советскими и американскими людьми — и военными и гражданскими, — в то, что мы смогли бы много сделать для развития взаимопонимания и доверия между нашими народами».
К сожалению, послание Д. Эйзенхауэра не было передано Г. Жукову, и последний при своей жизни о нем не узнал. Поразительно, но… факт!
Последняя встреча Г. Жукова и Д. Эйзенхауэра состоялась в середине 50-х годов в Женеве. Тогда Эйзенхауэр уже был президентом США, а Жуков — министром обороны СССР. Георгий Константинович входил в состав советской делегации на встрече лидеров четырех держав — СССР, США, Великобритании и Франции. Тогда, открывая встречу, Эйзенхауэр очень тепло и долго говорил о Г. К. Жукове как о величайшем полководце современности, его боевом друге.
И еще несколько любопытных свидетельств высокой оценки маршала Жукова в США и Англии.
Популярный журнал «Лайф» (12 февраля 1945 года): «Быстрота его наступления заставила лондонцев говорить, что Жуков торопится, чтобы освободить острова, занятые немцами в Ла-Манше… Лорд Бивербрук как-то заметил, что коммунизм дал лучших генералов этой войны. Жуков — коммунист. Он не верит в Бога, но он верит в Историю, в прогресс, в благопристойность. Ради этого, ради… России он ведет эту победоносную войну…
Что бы ни произошло в течение ближайших недель, Георгий Константинович Жуков войдет в историю как один из крупнейших полководцев Второй мировой войны».
Английский историк Мангле:
«Жуков — полководец, на счету которого нет поражений… Если Сталин был наиболее сильной и влиятельной фигурой в Ставке, то Жуков наиболее компетентный и профессионально подготовленный генерал, входивший в ее состав».
Его коллега историк Д. Орджилл высказался еще более примечательно: «…В Красной Армии в горниле войны были выкованы военачальники, достойные занять почетное место среди великих полководцев на протяжении всей истории. Один из них, конечно, был человек железной воли Георгий Константинович Жуков, требовательный и подчас беспощадный к тем, кто не выполнял свой служебный долг, наделенный блестящим умом и особым полководческим даром предвидения развития событий — „читать
боевую обстановку“»…Все это говорилось, что называется, по горячим следам, под ослепительным впечатлением нашей великой Победы. Может, время пригасило, изменило оценки? Обратимся к фактам.
Минуло более 20 лет после окончания войны. Лондонское издательство «Пернелл», выпустившее в 1966–1968 годах международный труд в восьми томах (автору этих строк довелось в нем участвовать) под названием «Иллюстрированная история Второй мировой войны», предпослало воспоминаниям Г. К. Жукова о Московской битве, помещенным во 2-м томе этого издания, огромный портрет полководца и вместо заголовка такие слова: «Генерал, который никогда не проигрывал сражений».
1969 год. Жуков снят со всех занимаемых им постов и находится по существу в опале. И в это время крупный американский публицист Гаррисон Е. Солсбери выпускает книгу, которая впоследствии многократно переиздавалась, под названием «Великие битвы маршала Жукова». В ней он пишет: «Когда история завершит свой мучительный процесс оценки, когда отсеются зерна истинных достижений от плевел известности, тогда над всеми остальными военачальниками засияет имя этого сурового, решительного человека, полководца полководцев в ведении войны массовыми армиями. Он поворачивал течение битв против нацистов, против Гитлера не раз, а много раз».
Примечательно и сравнение американского военного историка Мартина Кайдена из его книги «Тигры горят» (1974 год): «У нас на Западе были крупные военачальники. На память приходит генерал Джордж Паттон. Были фельдмаршалы Бернард Л. Монтгомери и генерал Дуглас Макартур. Были и другие военные гиганты. Адмирал Честер У. Нимиц, генерал Дуайт Д. Эйзенхауэр. Но много ли исследователей теперь ушедшей в прошлое Второй мировой войны сразу назовут имя Георгия Жукова? Сколько их знают, кто он был и что сделал? Многие ли понимают, что Жуков действительно был, по самой точной характеристике Гаррисона Е. Солсбери, „полководцем полководцев в ведении войны массовыми армиями двадцатого столетия“? Он нанес немцам больше потерь, чем любой другой военачальник или группа их во второй мировой войне. В каждой битве он командовал более чем миллионом людей, он вводил в дело фантастическое количество танков. Немцы были более чем знакомы с именем и сокрушительным мастерством Жукова, ибо перед ними был военный гений».
С горечью приходится констатировать, что у нас подобные строки о «чудо-маршале», как аттестовал Г. К. Жукова М. Кайден, долго не могли просочиться сквозь цензурные рогатки кукурузного и застойного времени. Во времена же горбачевской «перестройки» историк-конъюнктурщик Андрей Мерцалов позволил себе утверждать в еженедельнике «Поиск», что якобы «и по сей день неизвестно, кто из наших маршалов руководил войсками наиболее эффективно». Иначе говоря, этот «переосмысливатель» истории, вопреки всем историческим фактам, сомневается в тех высоких оценках, которые справедливо давались и даются Жукову во всем мире.
Другой «российский историк» Борис Соколов, пытаясь дать «характеристику» Г. К. Жукову и другим нашим выдающимся военачальникам периода прошлой войны, самоуверенно изрек, что они, оказывается, «не обладали полководческим гением» и «добивались побед, лишь проливая море солдатской крови» (?!). Не знаю, чего здесь больше: явной безграмотности или неприкрытого цинизма?
Автору этих строк с декабря 1941 года довелось быть в войсках Западного фронта, которым тогда командовал генерал армии Г. К. Жуков. Будучи в скромной должности командира взвода одной из частей 20-й армии этого фронта, я тогда впервые услышал о Г. К. Жукове, имя которого после событий на Халхин-Голе уже было широко известно в Советских Вооруженных Силах. Так произошло заочное «знакомство» с будущим прославленным маршалом.