Жизнь и подвиги Антары
Шрифт:
Тогда Абла воскликнула:
– Мне ничего не надо, кроме острого ножа. Если я увижу, что меня хотят взять силой, я убью себя!
Тогда Мутаджаррида посоветовала Абле притвориться покорной и пожаловаться на голод и усталость, а потом попросить кормилицу подождать три дня и присылать им побольше пищи. Она сказала:
– Так ты оттянешь время, а кроме того, мы получим вместе с пищей острые ножи, и если царевич не отступится от своего желания, у нас будет оружие, чтобы убить себя.
И Абла одобрила ее совет, и они провели ночь в думах. А наутро к ним пришла старуха и принесла с собой украшения и платья, которые царевич прислал Абле, и вновь стала твердить ей о его любви и страсти. Тогда Абла сделала все так, как научила ее Мутаджаррида: она приняла дары, стала прославлять
– Радуйся, царевич в твоей власти, и если бы ты попросила, он ждал бы и десять дней.
Потом кормилица отправилась к Ардаширу, рассказала ему обо всем, и обрадованный царевич тотчас же послал за поваром и приказал ему готовить арабским пленницам самые изысканные блюда и относиться к ним с почтением. И вот к полудню, когда еда поспела, повар разложил ее на золотых и серебряных блюдах и невольницы поставили эти блюда на голову и понесли их пленницам. А там была баранина, жирные куры, румяные гуси и отборные фрукты. И когда все это поставили перед арабскими женщинами, они вымыли руки и каждая взяла нож и спрятала его под платьем, приготовившись к любому бедствию. И с этого дня Ардашир заботился о пленницах, посылая им утром и вечером фрукты и всяческие яства. Так прошло три дня, а на четвертый день кормилица пришла к Абле и приказала ей, чтобы она готовилась провести эту ночь у царевича. Но Абла ответила ей:
– О негодная, что побудило твоего господина покуситься на меня? Клянусь Аллахом, если бы меня разрубили на тысячу частей и если бы мне дали испить тысячу глотков смерти, я все равно не стала бы его наложницей и не повиновалась бы ему. Пойди и скажи ему это и еще скажи, что если он прикажет убить меня, то я еще раньше убью себя собственной рукой. И пусть он не думает, что мы попросили у него еду от голода, мы просто хотели добыть ножи, чтобы нам было чем убить себя, если у нас не будет другого выхода, и тогда ему не избежать мести за нашу смерть.
И услыхав ее слова, старуха почернела от гнева и сказала ей:
– О дочь сатаны, ты обманула сына царя! Ты за это жестоко поплатишься!
Но Абла ответила ей насмешкой и грубостью, и старуха вскочила в бешенстве и побежала к царевичу. И когда она рассказала ему об этом деле, он едва не лопнул от гнева и сказал:
– Клянусь огнем и светом, это неслыханно, чтобы арабы перехитрили персов! Ведь все персы отличаются хитростью и коварством, а мы — их повелители, и нас перехитрили эти дикие овечьи пастухи!
Тогда кормилица сказала ему:
– Раз она осмелилась схитрить, убей ее, и пусть она будет проклята!
Но Ардашир ответил:
– Я боюсь гнева моего отца, вдруг он рассердится и отстранит меня от престола, а царство отдаст одному из моих братьев? Я лучше подожду и посмотрю, как обернется дело с арабами.
А наутро в Мадаин прибыли гонцы, которые принесли радостную весть о том, что туда будет доставлен Антара ибн Шаддад и другие пленные арабские герои. Ардашир обрадовался победе над врагами и приказал своим придворным прогнать перед дворцом пленных воинов и вывести арабских пленниц, чтобы они посмотрели, как их мужей гонят на веревках, подобно верблюдам.
И хаджибы привели пленных женщин и поставили их там, где должны были пройти их мужья. Тогда среди пленниц поднялся крик, раздались вопли, а воины царя стояли вокруг них с обнаженными мечами в руках. И вот стали проводить пленных, которые были привязаны к верблюдам, а сзади гнали их испуганных коней с оружием и снаряжением. И когда Ардашир увидел среди пленных Антару, он обрадовался этому и сказал себе: «Вот теперь я добьюсь любви Аблы!» И когда пленные женщины увидали своих мужей в таком состоянии, они откинули покрывала, распустили косы по плечам и приготовились к неизбежной гибели.
Антара же, глядя на унижение арабских женщин и торжество персов, совсем потерял рассудок от позора; он стал биться в оковах и кричать остальным пленникам:
—
Горе вам, почему мы позволяем этим негодным трусам гнать себя, как верблюдиц! Бросайтесь на них, и пусть нас всех убьют, ведь никто из нас не жаждет жить вечно! Лучше смерть, чем эти оковы и цепи! Легче умереть, чем знать, что наши сестры и жены видят нас в таком положении, а мы не можем их освободить из рук этих негодяев. Что может быть ужаснее этого!И все ответили ему:
– Да, ты сказал правду.
И потом все арабы бросились на персов, и Хани крикнул:
– Горе вам, трусы, вас здесь больше, чем песка в степи и камней в горах, вот перед вами герой Дайкара, фарис, прославленный во всех краях! Я убил Ширсана, сына вашего царя, отомстите же за него, если у вас есть гордость и честь!
И когда Ардашир услыхал слова Хани, его гнев разгорелся еще сильнее и он сказал:
– Клянусь огнем и светом, этот бедуин сказал правду, и хотя мой отец, которому я повинуюсь, приказал мне заточить их, я сделаю с ними то же, что отец сделал с Нуманом.
И Ардашир приказал привести бешеного слона и бросать ему пленников одного за другим, чтобы покончить с ними. И первым он приказал бросить Антару. Но перед этим он призвал к себе кормилицу и сказал ей:
– О матушка, это время исполнения моего желания и свидания с возлюбленной. Иди сейчас же к Абле и объясни ей, что я намереваюсь сделать с ее мужем. И если она хочет, чтобы он остался в живых, пусть покорится мне.
И кормилица сказала царевичу:
– Слушаю и повинуюсь!
И она отправилась к Абле, которая вместе с другими женщинами проливала слезы отчаяния, глядя на Антару и остальных пленных героев, и сказала ей:
– Оставь свое упорство и знай, что, если ты не покоришься царевичу, от тебя и от твоего мужа не останется и следа и вы оба станете назиданием для всех людей, потому что царевич возьмет тебя силой, а потом, после того, как ты увидишь гибель своего мужа, — заточит в подземелье. Тогда ты будешь кусать себе руки от раскаяния, но уже будет поздно.
И когда Абла услыхала эти слова, у нее потемнело в глазах и она сказала:
– О злосчастная старуха, ты самая, подлая из всех, над кем восходит солнце! А я клянусь тем, кто создал мир и все живое, кто сотворил людей и джиннов, кто вывел на лик земли растения и животных: даже если бы погибли племена Абс, и Аднан, и Фазара, и Гатафан, царевич все равно не увидел бы меня своей наложницей! Пусть он делает что хочет и приказывает что пожелает, а я знаю, что жизненный срок моего брата кончился и ему настало время покинуть этот мир.
И когда старуха услыхала эти слова Аблы, она ударила ее по лицу, а потом возвратилась к царевичу и рассказала ему обо всем. Тогда царевич воскликнул:
– Пусть будут прокляты женщины арабов, они, как и их мужья, — порождение сатаны!
А потом он обратился к своим слугам и сказал им:
– Бросьте ее мужа слону. Пусть тот растопчет его кости и ускорит его гибель, и тогда Абла увидит, кто из нас упрямее!
Тогда на Антару накинулись дюжие персы и бросили его слону. И слон подбежал к Антаре и ударил его хоботом и закричал так, что задрожали камни в горах. И тогда Антара, уверенный в том, что наступил его последний час, напряг плечи и разорвал оковы, и все мужчины и женщины, которые видели это, задрожали от удивления. А в это время слон снова подбежал к Антаре, как неотвратимая судьба, и ударил его хоботом еще сильнее прежнего. Тогда Антара раскинул руки, схватил слона за хобот и стал сжимать его изо всей силы. Слон хотел поднять хобот и освободиться от рук Антары, но не мог, а Антара, в душе которого взыграла арабская гордость, стал еще сильнее сжимать хобот слона и потянул его так сильно, что он стал похож на мокрую тряпку, а ведь мудрецы говорят, что дух слона находится в его хоботе. И Антара все сжимал хобот, пока слон не стал задыхаться. Наконец он рванулся из последних сил, крикнул во весь голос, а потом отбежал прочь, упал, и забился в судорогах, и испустил дух. И когда хаджибы увидели, что сделал Антара, они воскликнули: «О свет!» А царевич едва не лишился сознания, видя, что убит слон, которого очень любил его отец. Тогда он крикнул своим стражникам: