Жизнь и становление господина мага. Книга II - Юность
Шрифт:
— Я начну твоё обучение, но сделаю это на собственных условиях, — Чарльз остановился возле выпотрошенного колдуна, а потом взглянул на Мерзость, которая всё это время стояла и не отсвечивала в уголке. Сегодня я не так много работал с ней, но кое-какие улучшения провёл. Чуть ли не косметические.
— Мой фамильяр, — указываю на неё рукой. — Химера, которую я постоянно улучшаю.
— Фамильяр, значит, — с некоторым интересом изучил он моё создание, а потом отвернулся. — Летом я соберу всех детей Эмерика, а потом самолично проверю каждого. Необходимо понять, на кого стоит тратить время,
Слишком много пафоса! Он всегда так говорит? Надеюсь, что нет. Хотя на его уроках я не бывал.
— Осмелюсь сказать, — склоняю голову. — Что я лучший.
— У тебя есть резоны так считать, — слегка улыбнулся он. — Но до лета я всё равно буду занят. Необходимо восстановить все контакты рода и встретиться со слишком большим количеством людей. Я смогу уделять тебе время, но не чаще раза в неделю. Это максимум.
Не так уж и плохо.
— Хотелось бы напомнить, что я не нуждаюсь в сне, а потому…
— А я нуждаюсь, — перебил меня маг, направляясь в сторону выхода. — Развлекайся, Вольфганг. В дальнейшем будешь рассказывать мне, как проходят твои дела, эксперименты, опыты, работа и дела в школе. Думаю, объединим этот отчёт вместе с нашими еженедельными уроками.
— Полный контроль? — едва уловимо усмехнулся. — Полностью поддерживаю это начинание.
«Давай-давай, — зашептала мне Лин. — Пресмыкайся, как букашка. Не забудь лизнуть его морщинистый зад ещё пару раз».
Стерва!
— Рад, что мы нашли общий язык, — кивнул он мне напоследок. — Поверь, я ещё сделаю этот род снова великим.
Молча склоняю голову, ожидая, пока Чарльз покинет помещение домашней лаборатории.
«Не долго ты чувствовал эту свободу, не так ли? — хихикнула Хоукинс. — И каково это? Ощущать петлю на собственной шее?
— Не такую уж и петлю, — задумчиво пожимаю плечами. — Думаю… сработаемся. Даже одного занятия в неделю будет достаточно. Тот же Дибольд и Винченбах также радуют меня лишь одним уроком за семь дней, но этого достаточно.
«Хотелось бы больше?» — провела она пальцем по моей заготовке под химеру, погружённую в стазис.
Конечно, — вздыхаю и возвращаюсь к магу. Там была ещё целая куча работы. Всё-таки в планах создать резкую и быструю тварь, способную одним прыжком преодолевать по пять-десять метров и моментально переходить в ближний бой, нарубая врагов на части длинными руками-лезвиями, коих будет, как обычно, несколько.
Сверхконтактный и опасный убийца, способный маскироваться, а выйдя на позицию — бить столь быстро и резко, что никто не должен успевать даже подумать о защите.
— Назвать «Попрыгунчиком»? Как думаешь, Лин? — перевожу на девушку ехидный взгляд. — Или есть другое имя? Давай, я послушаю.
«Может чуть-чуть более пафосно? — по настоящему задумалась она. — Ассасином? Тенью? Духом возмездия?»
— Херня из-под коня, Попрыгунчик — это идеал! — вытянул палец, получив тычок локтем.
«Зачем вообще тогда спрашивал?!» — возмутилась она и снова нацелилась ткнуть меня. Едва успел отпрыгнуть в сторону.
— Но-но! — отмахнулся от несправедливых попыток зацепить собственное тело. — И вообще, не отвлекай творца от работы, которой предстоит ещё очень и очень много…
В
свою комнату вернулся уже под утро. Через полтора часа уже надо возвращаться в школу. Хех… теперь у меня пропала даже какая-то причина ложиться спать. Зачем, если можно продолжать работать? Глаза я закрывал разве что для удобства связи с тем же Реддлом, если возникает такая нужда или для получения знаний от «Чтецов».Зайдя в помещение, которое уже серело скорым восходом, сразу замечаю Сквозное зеркало лежащее на столе. Я почти каждый день общался с Альтенбург. Теперь мне некому по нему звонить. Артефакт стал бесполезен. Остаётся лишь утилизировать его.
Взяв зеркало в руки, провёл пальцем, вызывая его пару, но ничего не произошло. Артефакт продолжало показывать лишь меня. Сильнее сжимаю раму — меня накрывает внезапный приступ злости на всю ситуацию, снова закружившуюся вокруг меня. Очередные проблемы, новые жертвы… Причём не те, кого я бы желал видеть на месте трупов, а совершенно противоположные им люди!
— Я не хотел твоей смерти, Фрида, — сделав над собой усилие, расслабился и даже чуть шире улыбнулся. — Я хотел, чтобы ты была рядом. Глупое, эгоистичное чувство… И плевать мне было, что ты не моего уровня. Что ты слабая, не самая умная, откровенно не подходящая моему роду… Какое собственно дело до рода, в такой-то обстановке и ситуации? Ха-ха…
Накрываю глаза ладонью, которая сжимается, обхватывая мой лоб.
«Отпусти её, Вольф, — тихо произнесла Лин. — Тебе пора это сделать. Не доводи ситуацию до той, чтобы ещё один образ появился в твоей голове. Безумие… оно не так приятно, как может показаться. А ты опасно близок к этой черте».
— Но мне нужен кто-то, — вытягиваю руку, — кто-то рядом. Тома нет, Фриды нет… Тебя… тебя тоже нет. Никого. Я опять один.
«Твои химеры, — её улыбка была непривычно мягкой и даже нежной. — Твоя сила и есть твоя единственная спутница. В любой момент ты можешь создать себе нового человека, новое существо…»
— Значит, я сам запер себя в этом тупике, — опускаюсь на стул, продолжая удерживать перед лицом зеркало. — Фрида… мертва.
Ладони с силой сжимаются, разбивая стекло. Наполняю конечность Жизнью и Изменением, отчего пальцы, возле ногтей, начинают отливать синим, будто у мертвеца. Теперь их силы достаточно, чтобы смять металлическую оправу, не укреплённую рунами. Зеркало осыпается на пол трухой, осколками и кусками железа.
«Таков твой путь, Вольфганг, — Лин подходит ближе, на расстояние моей вытянутой руки. — Вокруг тебя будут ходить лишь трупы и каждый шаг станет для кого-то последним. Ты сам пришёл к тому, с чем столкнулся».
— Я сам пришёл к этому, — согласился с ней.
«Остановишься в самом начале? — спросила она. — Допустишь, что все жертвы, уже принесённые на этом пути, были напрасны?»
— Конечно нет, — устало качаю головой. — Я уже не могу этого допустить. И вслед за Фридой будут другие, — едва уловимо улыбнулся. — Мои родители, например. Потом будут все остальные знакомые мне люди. Все, кого я встретил здесь. В Германии. Каждый из них, скорее всего, найдёт свою смерть до сорок шестого года.
Хоукинс промолчала, лишь повернулась к окну, подойдя к нему ближе.