Жизнь игра

Неожиданно ИскИн сообщил, что фиксирует множественные возмущения гиперполя, а еще через десяток секунд в Систему начали вываливаться из гиперпространства корабли. Да еще какие! Первыми, как и положено вышли эсминцы, за ними почти полтора десятка средних крейсеров, потом пошли легкие и тяжелые, за ними десяток линкоров, а вместе с ними три огромных войсковых транспорта и контейнеровоз и в качестве арьергарда опять эсминцы. Все суда несли метку-идентификатор принадлежности ко Второму Флоту Империи Аратан. Попытаться сбежать уже не было никакой возможности, а отсутствие на моем крейсере идентификатора однозначно выводит меня с ряды пиратов. Я уже достаточно знаю, чтобы предугадать дальнейшее развитие событий. При встрече с пиратами флотские долго не думают, а практически сразу открывают огонь на поражение. Единственный шанс выжить, это еще до того, как меня уничтожат, начать голосить на весь обитаемый космос о своей сдаче, тогда, может быть, сразу и не расстреляют, а дадут возможность немного помучаться. Но у меня-то есть шанс попытаться все объяснить, в крайнем случае буду уповать на своих знакомых в СБ. Вот и пришлось мне, не дожидаясь приказа опять глушить реакторы и двигатели, да опускать силовые щиты.

Часа три на меня никто вообще не обращал внимания, так только изредка облучали сканерами, чтобы убедиться, что я ничего такого не задумал и опять оставляли в покое. Наконец мне это надоело, и я попытался связаться хоть с кем-нибудь, чтобы прояснить свою судьбу. На все мои «танцы с бубнами» в эфире, пришел короткий м лаконичный ответ: «Парень, не дергайся и жди». Кроме как последовать совету неизвестного связиста мне ничего не оставалось. Вот таким вот Макаром, я и «прождал» почти сутки, пока на меня наконец-то не соизволили обратить внимание. С расположившегося неподалеку тяжелого крейсера в мою сторону вылетели два десантных бота, а по связи пришло требование принять досмотровую группу. Если честно, то я уже и такому повороту событий был несказанно рад, хоть какая-то определенность. Ответил, что полетная палуба практически пуста, правда могут возникнуть проблемы, на ней расположился бот пиратов и как он отреагирует на аратанцев я не в курсе. На что получил ответ вполне в духе флотских, что если там пилот не полный идиот, то он уже все давно просчитал и будет вести себя паинькой, ну а если идиот, то они заранее просят у меня прощения за устроенный беспорядок и причинённые беспокойства. Флотские конечно шутники, вот только шутки у них какие-то, плоские, но и благоразумии им не откажешь. Сразу после моих слов о пиратском боте, оба аратанских кораблика окутались защитными полями и немного разошлись в стороны.

Пилот пиратов идиотом не был, а как я узнал чуть позже, он и пиратом-то не был. Когда флотские боты заняли свои места на полетной палубе моего крейсера, десантная аппарель пиратского бота открылась и на палубу, не дожидаясь десантников, вышел человек, что интересно в стандартном пилотском комбинезоне ВКС Империи Аратан. Вышел и замер в паре метров от бота. Я к этому времени тоже уже был на палубе, поджидая гостей. Аратанцы в отличии от пиратов, гротескным самомнением не страдали, поэтому высаживались в полном составе, девять десантников с каждого бота и по паре штурмовых дроидов. Да, будь у меня пара таких машинок, то мне не пришлось бы ломать голову, как остановить пиратских дроидов, да и никуда дальше полетной палубы они бы и не прошли. Самые настоящие машины смерти, маневренные, с мощными силовыми полями и впечатляющим набором вооружения. Хочу!

Похоже, что все мои эмоции прямо-таки написаны на лице, раз командир десантников понимающе усмехнулся, глядя на то, как я смотрю на его металлических помощников. Тройка десантников направилась к пиратскому боту, а их командир, так же с тройкой бойцов, прямо ко мне.

Пока десантники шли ко мне, я с интересом наблюдал процесс ареста пирата, а происходило там что-то непонятное и от того очень неприятное. Сначала все шло как должно было, ну на мой взгляд, пирата поставили на колени, обыскали, защелкнули у него на руках силовые наручники и грубо подняли на ноги. Все это время пилот пиратского бота вел себя как безвольная кукла, я даже подумал, что у него своего рода событийный стресс, вот он чувствует себя почти всемогущим, ощущает поддержку своих подельников, но проходит всего несколько секунд и он понимает, что остался совсем один, и никак не может повлиять не только на происходящее, но даже и на свое будущее. После того, как пирата поставили на ноги, один из десантников что-то там переключил на его комбинезоне, шлем шустро сложился и я увидал сильно изможденное лицо вполне молодого парня. Один из десантников дернулся и что-то спросил у него, потом, видимо, повторил свой вопрос более настойчиво. Пират задрал голову в верх, как-бы демонстрируя десантнику свое горло. Уже через секунду силовые наручники валялись на полу, а десантура тормошила и обнимала пирата. Я непроизвольно напрягся, наблюдая эту картину, а моя рука сама поползла у кобуре. От взгляда командира десантной партии мое изменившееся поведение не ускользнуло, и он поудобнее перехватил укороченную плазменную винтовку, но тут же замер, а потом резко остановился, развернулся и бросился к пирату. Его спутники остались на месте, не отводя с меня стволов своего оружия.

Еще мгновение назад командир десантников стоял возле пирата, но миг, и он уже возле меня.

— На борту есть реаниматор и медик?

Ничего не понимая, я кивнул.

— Веди, быстро и вызывай своего врача!

Двое десантников подхватили пирата на руки и помчались к выходу с полетной палубы. Я поспешил за ними, на ходу отдавая ИскИну медсекции команду на активацию реаниматора. Похоже, что аратанский космодесант очень хорошо готовят, по крайней мере расположение отсеков и секций моего крейсера им прекрасно известно. Нигде не задержавшись даже на мгновение, они пронесли, практически не подающее признаков жизни, тело пирата через весь корабль и через пару минут мы уже были в медсекции.

— Где медик? — прошипел лейтенант, если судить по его нашивкам на скафандре.

— Я медик. Что случилось?

— Это мой младший брат, он пропал четыре месяца назад. У него стоит рабский ошейник, только не простой, а какая-то новая модель. — к этому времени десантники уже практически содрали с пилота его комбинезон. — Видишь, два утолщения, в одном из них медленно действующий яд, а в другом заряд взрывчатки. Каждый день ему кололи антидот. Сегодня не успели вколоть, необходимо было срочно вылетать, ослушаться, по определению, он не мог. Снять ошейник мы не можем, это довольно длительная процедура, антидота, как ты понимаешь, у нас тоже нет. твоя задача, спасти ему жизнь. Если он умрет, то и ты его на долго не переживешь!

В этот момент один из десантников что-то сказал лейтенанту, я смог уловить только пару слов: «подданный Империи». Ага, похоже догадался считать данные с моей нейросети. Лейтенант слегка стушевался, но не извиняться за свои угрозы, ни еще как-то демонстрировать свое раскаянье не стал.

— Поторопись!

— Да я бы уже давно приступил, если бы ты, лейтенант, озаботился и убрал свою задницу с прохода и дал мне пройти. — только сейчас, по ходу, до братца дошло, что он встал в дверях и по сути не дает мне пройти в медсекцию. Особо я уже за свою жизнь не беспокоился, случайно подслушанные слова десантника дали мне понять, что статус подданного, много выше, чем я думал до этого момента. Ведь не даром от предупредил своего командира.

С чем мне пришлось столкнуться я уже прекрасно понимал, лейтенант ничуть не ошибался, говоря о какой-то новой модификации рабского ошейника. Знания Аллеса периодически дают о себе знать, из них-то я и знаю об этой разработке аграфов. Наверное, надо немного пояснить. Агарцы используют два, скажем так девайса, для удержания рабов в узде, это рабская нейросеть и рабский ошейник. У каждого из них есть свои недостатки. Так, например, нейросеть, при ее продолжительном использовании, у каждого разумного это свой срок, от полугода до трех лет, почти полностью убивает мозг, превращая разумного в овощ, сводя его ценность практически до нуля. Ошейник это недостатка лишен, зато его достаточно просто снять, что тоже, по мнению рабовладельцев, далеко не айс. Аграфы смогли соединить эти два устройства в одно, в результате получили нейроошейник, кстати, не к ночи будет упомянут, Аллес принимал в его разработке самое непосредственное участие. Многопрофильный был дядечка, жаль, что полностью беспринципный, жадный и очень уж высокомерный. Так что, с чем мне придется иметь дело я уже знаю и особого восторга у меня это не вызывает. Тем более, что лейтенант и его брат очень сильно заблуждаются. Никаких ядов и антидотов тут нет, как нет и никакой взрывчатки. Аграфы ведь какую ставили цель, когда разрабатывали эту штуковину? Во-первых, сохранить интеллектуальные возможности разумного, во-вторых, обеспечить его полную и безоговорочную лояльность своему хозяину, ну и в-третьих, получить максимально возможную гарантию невозможности каким-либо образом снять нейроошейник, или отключить его. То, что аграфы продвинулись дальше всех в изучении строения и функционирования мозга, знают все. Именно поэтому так ценятся нейросети и импланты их производства. Но при разработке нейроошейника ушастые превзошли сами себя. По сути, они создали некий аналог внешней нейросети, которая может как прекрасно работать в тандеме с обычной нейросетью, так и частично блокировать ее функции, а при необходимости и заменять их своими. То, что работа мозга обеспечивается электрохимическими реакциями давно известно, но при любой реакции образуются некие вещества, которые организм незамедлительно выводит из мозга, так называемые нейротоксины. Вот почему, разумный, у которого установлена даже самая простенькая нейросеть, живет заметно дольше, чем тот, у которого такого девайса нет? да потому, что нейросеть может регулировать образование и вывод этих самых нейротоксинов. Нейроошейник может блокировать эту функцию не только у нейросети, но и у организма. Получается, что мозг убивает сам себя. Похоже, что у парня именно эта функция и заблокирована, а все эти ежедневные инъекции, ни что иное, как самые обыкновенные опыты по проверке реакции организма на те или иные препараты. Снять нейроошейник практически невозможно, он буквально прорастает в тело своего носителя, зацикливает на себя все нейронные связи, становясь этаким дублирующим работу мозга устройством.

Непонятно только одно, откуда у заштатных пиратов такое устройство и кто проводил над парнем опыты. Все это конечно только мои домыслы, пока я не смогу посмотреть на ошейник, гарантировать я ничего не могу, но очень сомневаюсь, что я не прав.

После того, как лейтенант поспешно убрался с дороги я подошел к реаниматору, куда десант уже уложил пилота. Ну что же. Я оказался прав, это нейроошейник и спасти парня реаниматор не сможет. Да, реаниматор не сможет, а вот я, точнее мой имплант может попытаться, тем более, что я вижу и чувствую, как внутри меня зашевелились и задрожали в ожидании команды тонкие нити.

— Лейтенант, реаниматор твоему брату не поможет. Я могу попробовать, но ничего не гарантирую, тут пятьдесят на пятьдесят. Да в принципе ему никто кроме меня помочь не сможет, разве что только убить его быстро, чтобы не мучился. Снять это устройство, тоже невозможно, любая попытка это сделать, приведет к моментальной смерти. Решай.

— Ты правда можешь ему помочь? — не знаю почему, но офицер мне поверил, наверное, немаловажную роль в этом сыграл очень уж необычный вид «украшения» его брата. Это только спереди ошейник выглядел вполне обычно, а вот когда с пилота сняли комбинезон, то все увидали, что почти от лопаток и до самой макушки его тело покрыто каким-то то ли костяным, то ли хитиновым наростом, своим видом больше всего напоминающим кору старого дерева.

— Я могу только попробовать. Ничего гарантировать я не могу. Если нет, то тащите его к себе на корабль. Времени у него конечно осталось немного, но часов шесть он еще проживет, потом, все, без вариантов.

— Я понял. Ты знаешь, что это такое?

— Да, кое-что знаю.

— Делай!

— Ну и чего тогда встали? Пошли все вон из медсекции. Вам что заняться больше нечем? Вы зачем вообще на корабль-то прибыли?

— Да, ты прав. Передай своему экипажу, чтобы не оказывали сопротивления.