Жизнь как приключение, или Писатель в эмиграции

Я уехал очень надолго, и из моих окон видно море.

С вещами на выход

Съезд проигравших

22 февраля 2014 года в харьковском Дворце спорта состоялось собрание депутатов Юго-Востока, которое стало последней попыткой Партии регионов сопротивляться фактически свершившемуся государственному перевороту. Тогда я был депутатом Харьковского городского совета и участником этого съезда.

Страна пребывала в шоке от произошедшей на Майдане бойни, Киев был захвачен путчистами, а на его окраинах шли настоящие бои между боевиками и отступавшими отрядами «Беркута». Виктор Янукович прилетел в Харьков накануне, и параллельно туда прибывали представители разных городов, надеявшиеся, что именно Первая столица Украины станет центром сопротивления нелегитимному захвату власти.

Понятно, что после стольких утерянных возможностей, рек пролитой крови, среди воя совершенно осатаневших промайданных и мировых СМИ надежды переломить ситуацию оставалось мало, но всё же она была. Все ждали выступления президента, который обязан окончательно расставить точки над «i», a потом, опираясь на лояльные ему регионы страны и будучи верховным главнокомандующим, призвать правоохранителей и армию к защите конституционного строя. Иного выхода просто не существовало.

Я запомнил этот день навсегда. Утром сел за руль и отправился во Дворец спорта, который в Харькове располагается довольно далёко от центра города. Припарковался немного поодаль, во дворах – ближе подъезд автотранспорта уже перекрыли. Возле Дворца накануне установили сцену для выступлений, возле которой толпились сторонники Партии Регионов. За кордоном – метров через триста – отделенные милицией митинговали майданщики. Их клубилось довольно много – пара тысяч; сообщалось, что из Киева к немногочисленной местной майданной диаспоре прибыло специальное подкрепление. И, действительно, в толпе мелькали какие-то звероподобные балаклавы. Атмосфера наэлектризована.

Начало съезда запланировано на 12 часов дня. Войдя в вестибюль, я увидел то, чего больше всего и боялся увидеть: рамки металлодетекторов отодвинуты в сторону, и толпа приглашённых без досмотра и фактически беспрепятственно вливалась в огромное внутреннее пространство зала. Это означало только одно – президента не будет. Разумеется, понял это не только я. Странное оказалось это разочарование: смесь злости, решимости к сопротивлению и даже веры в чудо.

Людей в зале значительно меньше, нежели на первом аналогичном собрании депутатов (несколько недель назад в Харькове было объявлено о создании движения «Украинский фронт» из представителей политических и общественных сил, оппонирующих майдану). Не приехали представители многих областей, присутствовавшие на первом съезде, – в основном из Центральной и Южной Украины.

Однако базовые регионы были представлены солидно и на уровне первых лиц. Приехали делегации Харькова, Луганска, Донецка, Днепропетровска, Крыма и Севастополя. В первых рядах приглашённые гости из приграничных регионов Российской Федерации, местного дипкорпуса, церкви, общественники. В президиуме Михаил Добкин, Геннадий Кернес, Олег Царёв, Вадим Колесниченко и другие. Говорили правильные слова, но в них чувствовалась растерянность, и она перетекала в зал. С каждой минутой присутствующим становилось всё понятнее, что Янукович вообще не появится.

Но бодрились, периодически скандировали «Янукович», «Россия», хотя это было больше похоже на молитву о чуде. Запомнились речи Олега Царева и руководителя харьковской организации «Оплот» Евгения Жилина. «У нас в стране произошел вооруженный захват власти при участии зарубежных государств, – констатировал Царев и с предельной откровенностью предупредил о грядущих гонениях, – берегите себя». Жилин почти на крике просил раздать оружие: «Я призываю вас, депутаты местных советов, создайте дружины в каждом городе. Вооружите нас чем можете! Мы готовы защищать свою землю без шлемов и наколенников». Его бурно поддерживают в зале.

В президиуме ощутимо нервничают – то и дело к столу подходят люди и что-то докладывают Кернесу Вадим Колесниченко зачитывает резолюцию съезда: «Мы, органы местного самоуправления всех уровней, Верховный Совет Автономной Республики Крым и Севастополя, решили взять на себя ответственность за обеспечение конституционного строя, выполнение закона и прав граждан на своей территории». Но этому не верят уже ни в зале, ни на трибуне: холод плохо отапливаемого помещения, пустота полузаполненного зала, отчаяние преданных людей. В 13:30 все было кончено.

Финал мероприятия скомкан: вместо того, чтобы выступить перед собравшимися на улице людьми, Добкин и Кернес стремительно прыгают в машину и уезжают – из Киева поступил приказ об их аресте. Люди стоят в недоумении и не понимают, что им делать дальше; начинают потихоньку расходиться. Я возвращаюсь к машине. Через час на соединяющий район Дворца спорта с центром города проспект выплеснется толпа майданщиков, которая победным маршем пойдёт на обладминистрацию.

Вечером по телевизору покажут последнее телеобращение президента, снятое в губернаторской резиденции, откуда он так и не рискнул выехать для встречи со своими депутатами. Я обратил внимание, что кадр был построен на удивление неряшливо и явно поспешно (коллеги потом рассказали, что Янукович наотрез отказался сниматься на заготовленной точке у окна, боялся снайперов). Он говорил взволнованно и серьёзно, но всё это уже не имело никакого смысла.

Освобождение Харьковской областной администрации

События в Харькове после неудачного съезда депутатов Юго-Востока развивались стремительно и драматично. По окончании того собрания, 22 февраля 2014 года, губернатор Михаил Добкин и городской голова Геннадий Кернес, которых новые киевские власти попытались арестовать, покинули территорию Украины. Они собирались и прозондировать позицию Москвы в новой политической ситуации, и контактировали с Киевом через Игоря Коломойского.

Власть Партии Регионов в столице распадалась словно карточный домик: из парламентской фракции правящей партии толпой побежали перепуганные депутаты, а сам парламент – под прямым давлением пропахших порохом и горелыми покрышками «активистов Майдана» – начал штамповать решения. 23 февраля, одним из первых, через новое большинство в Верховной Раде было пропущено постановление об отмене закона Кивалова-Колесниченко о региональных языках. Это мгновенно вызвало взрыв возмущения по всей русскоязычной Украине.

В Харькове сразу после отъезда Добкина и Кернеса толпа майданщиков попыталась демонтировать величественный памятник Ленину на одной из центральных площадей. Начались стихийные столкновения «активистов Майдана» со случайными защитниками памятника, требовавшими от вандалов оставить городское имущество в покое. Причём сопротивление усиливалось по мере прибытия всё новых горожан. В конце концов горожане и милиционеры отогнали «активистов» от памятника.

Следует заметить, что правоохранительные органы в Харькове относились к Антимайдану с пониманием. Многие сотрудники сами стояли на Майдане и воочию видели «мирных протестующих». Также на стороне тех, кто не поддержал переворот, были симпатии офицеров местного гарнизона и даже некоторых спецслужбистов, которым вовсе не улыбалась перспектива попасть в рабство к «активистам», истинную цену которым в СБУ хорошо знали.

В короткие сроки вокруг памятника Ленину возник палаточный городок его защитников. По периметру поставили заграждения, городские власти доставили биотуалеты, наладили питание. Хотя доступ в периметр был ограничен, но по журналистскому удостоверению меня пропустили. Чистота и порядок, готовность к обороне – такое ощущение я вынес после экскурсии по лагерю, в котором обитало до сотни человек. Другие – и их насчитывалось куда больше – могли подтянуться в центр по первому звонку.

На площади постоянно шли митинги и живое общение людей, однако нужно понимать: сам по себе памятник Ленину не являлся главным поводом для сплочения. Горожане хотели защитить свой город от нашествия чужаков, от кровопролития, от бандеровщины. Рассказы о том, что «на Евромайдане бандеровцев не было», можете оставить для слабоумных – как вчера, так и сегодня.