Жизнь крота

Я провел серьезное интернет-расследование, но до сих пор не понял как всё так вышло, осталось лишь принять это как факт. Я объект обожания обычных и радикальных педофилок, создавших собственную закрытую организацию МХН, «Малыш-Хмурыш Навсегда». И это пипец как пугает. Где мой огнемет, когда он так нужен?

Вот если честно, мне уже даже приходила мысль, что зря я начал свой могучий интеллект развивать еще больше, используя те давние наработки противных фей. Без «волшебных витаминок» мне еще пилить и пилить, но даже того что есть уже хватает. Если бы не это, я не расслышал весь тот ужас что слышал сейчас, если бы не это, я бы не видел плакат о «Клятве в вечной любви Малышу-Хмурышу», вывешенный в окно дома в километре от меня, мне бы не хватило скорости мышления чтобы хоть как-то разобраться в ситуации. «Знание сила, а незнание благо». И вот зря я полез всё это узнавать, жилось как-то проще, благостнее.

Но у меня был выход, я бы не был столь гениальным ребенком, если бы не придумал столь же гениальный план, просто обреченный на успех. Я убегу в армию! Точнее, в военную школу ФЕАА, куда можно поступить сразу после садика, а потом в военное училище, а затем сразу в армию. Я Гений! Уж там то педофилок точно нет, ну или они будут в меньшинстве. Да и судя по моим жизням, давно пора получить военное образование, лишним не будет. А то что я пойду в армейские образовательные учреждения так рано, позволит мне хоть чему-то научиться до того, как настанет мировой… хм, уже звездный пиздец. Снова вторжение пришельцев будет? Хоть загадывай. Ставлю на то, что произойдет вторжение пришельцев кибер-зомби, эдакая комплиментация всей той хрени что я пережил. А еще они будут некрофилами и фанатами розовых пони… хм, да ну нафиг.

На следующий день я обескуражил своих родителей своим решением. Отец к моему глубочайшему шоку как-то облегченно даже выдохнул, а вот мать впала в истерику.

— Неужели ты нас не любишь? Неужели мы тебе так противны? Почему ты хочешь от нас уйти? — вопрошала мать, обнимая меня со слезами.

Батя наоборот как-то с опаской на меня смотрел. Не понял. Ну ладно, отвечу матери честно, это же мама.

— Потому что я хочу… УБИВАТЬ! — гортанно проорал я во всё горло, кровожадно улыбаясь. — Вбивать эти похотливые морды в землю и выпить их кровь из пустых черепов. Гра-а! Как же они меня все бесят!

Батя выглядел шокированным, но не удивленным. Мать же впала в ступор.

— Как же меня эти педофилки достали, они повсюду, они преследуют меня, фотографируют, домогаются, а еще эти страшные девочки. — бомбило меня. — Даже они приставали ко мне и предлагали всякое. А уж как меня эта Маша достала, я пытался уничтожить её 111 раз, но она каждый раз выживала, а теперь появился новый робот-няня Маша-2. Я хочу привязать её к электрической опоре и прижигать пятки паяльником, чтобы она страдала, а из её головы сделать себе тотем. Вра-а-а!

Отец с перепуганным видом на все кивал, мать охала и хваталась за живот, она к слову была беременна. Потому я мигом закруглился. Фух, аж полегчало. Не нужно было всё так долго держать в себе.

— Так мне можно в военную школу? — невинно осведомился я.

«Только не в дурку, только не к психо-кто-они там», сложив за спиной пальцы крестиком мысленно повторял я. В дурку лягу как-нибудь другой раз, когда настроение будет, сейчас хочу пойти в армию и кого-нибудь убить. Там ведь разрешат убивать с особой жестокостью? А еще пытать паяльниками тостеры!

— Может… может подождешь пока младший братик родиться, а потом, когда мы выйдем с роддома ты и поедешь. — неуверенно предложила мать.

Роддом… чертов роддом, прижавшись спиной к стене, я опустился на пол. Когда же меня уже отпустит, сколько можно трястись коленками от одного лишь слова? Может когда смогу забыть? Смогу ли я стереть себе память?

— Что с тобой Донатик? — несмотря на недавнее, забеспокоившись, моментально подскочила ко мне мать.

— Ничего. Все хорошо. — сглотнул я слюну, беря под контроль трясущиеся ноги. — Я пойду в военную школу сейчас, в сентябрьское поступление.

— Я… но… я не хочу. — как маленькая девочка захлюпала мать.

Если честно, это зрелище реально заставило в сердце защемить, но собрав всю свою волю в кулак, и страх быть оприходованным миллионами педофилок, я сказал веское «Нет!». А вдруг полиция когда-то облажается, армия сохранит. В сентябрь я пойду в военную школу, и точка.

— Х-хорошо. — продолжая лить крокодильи слезы, согласилась она. — Я напишу об этом в сообществе и МХН. Всё же я нахожусь в старшем правлении организации.

Блин, Мама!

Сегодня я еду в военную школу. Наконец.

— Свобода! — проорал я, раскинув руки вширь, показывая себя миру.

Стою на линейке военной школы. Наконец.

— Вы не свободны! — грозно произнес директор военной школы, огороженной от остального мира.

Блин. Забыл.

В общем тут мне понравилось, порядки конечно строгие, гоняют прямо с младых лет, но я привычный уже ко всякому, потому легко принял местный армейский дух сообщества. Ходил строем, запоминал и учился всему прямо с лету, чем вводил в фантастический трепет всех преподавателей. Бил милые мордашки другим пацанам, показывая кто тут альфа-щеночек. Уже через пару недель стал в младших классах школы непререкаемым авторитетом, легко.

Тут было забавно, правда стрелять не разрешали, и убивать строго запретили. Хотя я их понимаю, где я тут вражин найду, которых можно пустить под нож. Кстати. Предложил забросить меня с ножом в зубах, в тыл противника. Не знаю есть ли сейчас такие. Преподаватели посмеялись, после того как я вилочкой сбил в полете мимо пролетающую птаху, больше не смеялись. Назвали «Диким»! Круто, хотя бы не Донателло. Но что в этом месте было идеально, тут не было педофилок. Одни лишь незнающие слов любви вояки-инструкторы-педагоги, да другая детвора. Так было.

— Наконец я смогла увидеть тебя дикий малыш-хмурыш! — восторженно прошептала объявившаяся на плацу девуш… педофилка.

Враг обнаружен, сузил я глаза.

— Что извините? — непонимающе переспросил инструктор.

— Я говорю, что рада видеть всех этих детей. — и правда с каким-то довольством осмотрела девушка мальчиков.

— Гхм. — кашлянул здоровый мужик, краем глаза заинтересовано окинув взглядом подтянутую спортивную девушку. — Кадеты, это наблюдатель от Организации по защите детей, Мария Фуарне. Недавно в нашем правительстве был принят «Закон по расширенным правам защиты и охраны детей», протянутой некоей общественной организацией МХН, и теперь они направленны на все военные и гражданские школы, это наблюдатель от них. Знакомьтесь.

— Здравия желаю, мисс Фуарне! — натренировано гаркнули мальчишки.

Названная девушка же чуть лужицей не растеклась от умиления, разглядывая малышню с серьезными мордашками. Фух, хоть не на мне одном зациклена, эти ведь педофилки несмотря ни на что, действительно любят детей. Только вот «любят» слишком уж сильно. И организация МХН, вызывает большие подозрения.

— Свободны! — гаркнул наш инструктор-педагог. — Ах да. — вспомнил он, когда мы сделали поворот на сто восемьдесят и увидели еще с десяток девушек позади.