Жизнь крота

Поспешил к спальне родителей, которых я нашел прямо в кровати… мертвыми. Спокойные умиротворенные лица, обычная поза сна под одеялом, и лишь маленькие кровавые слезинки под глазами, да бледная кожа выбивались из общего фона. Положил руку на их холодные тела, сжав зубы, опустил голову вниз. В итоге я все равно увидел их мертвыми.

Выйдя из спальни, раскрыл балкон на четвертом этаже и посмотрел на проходящую рядом дорогу. Редкие бездвижные тела на пешеходных дорожках, несколько разбившихся машин или просто стоявших на месте с видевшимися внутри телами, и медленно бредущий в переулке ребенок с растерянным видом. Где-то вдалеке раздавался детский плач, кто-то звал мать, отца или просто на помощь, я слышал лишь детские голоса. Похоже все они погибли ночью, а значит все квартиры усеяны телами мертвых людей, скорее всего лишь взрослых, а дети… они остались один на один в замкнутой квартире со своей мертвой семьей.

Мне понадобилась целая минута чтобы прогнать чувство апатии и непонимания, чтобы наконец начать действовать. Слишком всё сильно отличалось от прошлого раза, тогда давила серьезная опасность, заставляющая действовать, сейчас же… отчаяние, ужас? Я не мог подобрать правильного определения.

Быстро одевшись, подхватил ключи и поспешил на улицу. Нужно немедленно разобраться в происходящем, нужно срочно что-то делать. Бегая по улице как ужаленный в одно место, смотрел по сторонам, ища живых, которых было достаточно много, но это были лишь дети не старше двенадцати или тринадцати лет. Хотя даже они иногда погибали, вот к примеру Степу машина задавила, а рядом лежал его мертвый отец. Похоже все взрослые внезапно умерли, после чего всё закрутилось. После зомбиапокалипсисв в прошлой жизни, я не верил в хоть какой-то нормальный исход. Моих наблюдений хватало чтобы понять, все взрослые мертвы, в городе, в стране, и скорее всего во всем мире, это был почти стопроцентный вариант. За неимением лучших вариантов, начал собирать всю малышню что находил в одну компашку, если паниковать, то в компании, это намного лучше чем в одиночестве окруженным мертвыми телами.

Собрав как можно больше галдящей малышни с округи, начал выбирать из них самых старших и спокойных, что должны будут мне помочь.

— Ты и ты, со мной! — непререкаемым тоном надавил на двух пацанов.

Осмотревшись, чтобы удостовериться что обращаются к ним, парни как-то неуверенно пошли в моем направлении. Отлично, нужен еще пацан постарше.

— Ты тоже со мной. — ткнул пальцем в высокого мальчугана.

— А чего это ты командуешь? — вмиг набычился он.

— Нужно искать других детей, особенно вызволять тех, кто заперт в квартирах. — как маленькому объяснил ему, а хотя да, он же и есть ребенок.

— Тебе сколько лет? — прищурился он.

Блин, сообразил.

— Тринадцать. — тоже сощурившись, на всякий добавил себе год. — А тебе? — выпятив челюсть, уже спросил я.

— Тоже тринадцать. — состроил он угрожающую моську.

Тихая пауза. Дети вокруг притихли, и с насторожённостью уставились на двух набычившихся парней. В голове проскочила картинка ковбоев, настороженно ждущих действий своего оппонента.

— Месяц? — быстро стрельнул он глазами по сторонам.

— Август. — пробежала череда месяцев перед глазами, после чего я назвал один из самых удобных. Уже почти два года себе накинул.

— Точно? — недоверчиво уточнил он.

— Зуб даю. — уверенно отвечаю, и что удивительно, прокатывает. — А ты когда?

Малышня вокруг заинтриговано зашушукалась, забыв даже о глобальной ситуации пиздеца.

— Январь. — тихо ответил он.

— Чего-чего, не слышу? — прижал руку к уху.

— В январе говорю. — разозлился он.

— Ха. — победно вскинул я руку. — Малой! Давай за мной.

Доказав свою высшую иерархию в этом детском обществе, я гордо повел выбранных добровольцев к ближайшему дому. Мне даже на слово про возраст поверили, смотрю я у нас тут одни джентльмены собрались.

Пока малышня простукивая двери, звала внутренних жильцов, я как домушник вскрывал замки с помощью уже давно подготовленных проволок, загодя собранных дома. А как я еще мог в прошлой жизни вскрывать квартиры? Были конечно еще ломы да дробовик, но куда мне с моим возрастом до лома, а дробовик… эх, где ты моя Эсмеральда-бах, я так по тебе скучаю. За час удалось вскрыть четыре квартиры, лишь в одной нашлась тихо спящая в комнате девочка, лет девяти. Родители лежали мертвыми в соседней спальне. Чтобы не травмировать детскую психику, пришлось оттащить родителей за ноги в ванную. Отец девочки оказался толстячком, черт, ненавижу толстяков, их тяжело тащить, а еще они в сильных зомби превращаться. Видите, это не какой-нибудь там фэтшейминг, это не дискриминация по весу, они мне не нравятся по вполне практичным причинам. Вот мать девочки такая худенькая, её мертвое тело было так легко тащить, и тут отец, блин.

И надо бы такому произойти, пока я тихо матерясь толкал мужика в ванную, из соседней комнаты вышла мило потирающая глазки недавняя девочка в розовой пижаме, уже в следующее мгновение застывшая, заметив меня прямо во время немного дискриминирующего действия. Вот так всегда.

— Это совсем не то чем кажется. — чисто на автомате брякнул я эталонно-шаблонную фразу.

Девочка, закатив глаза, осела на пол. Хм, а она худенькая.

Всё же дотащил мужика в ванную, после чего позвал носильщиков из подъезда, наказав нести девочку на лавку во дворе.

— Обувь её возьмите! — крикнул им вдогонку.

После этого конфуза, решил узнать как успехи у зазывальщиков, выманивающих детей из их квартир.

— Отзываются?

— Ага.

— Не выходят?

— Неа. — отрицательно закачал головой мальчик.

Хм, дети говорят что им нельзя открывать подозрительным незнакомцам двери. Мальчик стоящий у двери, преувеличенно весело сообщил что он ничуть не подозрительный, и вообще выходи давай, а то в глаз дам. И чего не открывают? Прямо загадка, мда.

— Ты что, ссыкло что ли? — зашол парень с другой стороны, вопрощая кому-то из-за двери.

— Нет, я не ссыкло! — возмущенно крикнули ему с другой стороны двери, мальчишеский голос.

— Ты ссыкло, а вот и не откроешь!

— А вот и открою!

— А вот и нет! — гаденько захихикал парень.

Во дает, с такой самоотдачей к делу подошел, с такой изуверской задумкой.

— А вот и да. — и подтверждая слово делом, замки двери защелкали и из распахнутой квартиры выглянул возмущенный шкет.

— Малой, всё плохо. — вмешался я в разговор. — Ты родителей видел?

— Не, они на работе. — стушевался мальчуган, заметив меня.

— Значит больше не увидишь. — уверенно кивнул ему. — Все взрослые умерли, так что выходи во двор, мы там все собираемся.

Вот где-то так всё и шло, иногда открывали самостоятельно, иногда под угрозами, но чаще всего из страха оставаться с мертвыми родителями в одной квартире. Часто приходил к галдящей и всё увеличивающейся толпе детей снаружи, самых взрослых парней и даже иногда девчонок удавалось убедить, чтобы они ходили по домам и выманивали оттуда детей наружу.

— Я есть хочу-у! — заныл один из детей, которого тут же поддержало несколько голосов, быстро начавшийся распространяться как пожар.

Посмотрел на соседний универмаг прямо через дорогу. Можно туда их отправить, вот только. Быстро вбежал в магазин, нашел продавщицу, худенькую. Минута работы, и она уже лежит в закрытой для покупателей части помещений.

— Эй, детвора, вот магазин. — показал толпе из полусотни детей на магазин. — Идите и берите что хотите, всё теперь бесплатно.

— Правда? — неверяще спросила девочка вытирая заплаканное лицо.