Жизнь мальчишки (др. перевод)

— Совершенно верно. Вы знаете Рика?

— Одно время мы работали вместе в «Зеленых лугах». Как у него дела?

— Дела у него пошли в гору после того, как он недавно нашел работу. Другое дело, что для этого ему пришлось переехать в Бирмингем. Не завидую Рику, сам бы я ни за что не согласился жить в большом городе.

— Совершенно с вами согласен. По правде сказать, я устроил перезвон возле вашей двери в такую рань только потому, что и сам недавно потерял работу в молочной.

Отец невесело улыбнулся.

— Теперь я работаю у «Большого Поля».

— Я бывал там. Здоровенный магазин.

— Да, сэр, в точности так. Но поэтому-то мне там и неуютно. Я хотел спросить у вас… э-э-э-э… гм…

Даже несмотря на то, что отец подготовился к вранью, ложь застряла у него в горле.

— В «Вестерн Авто» для меня не найдется, случайно, работы?

— Извините, Том, но, насколько мне известно, нет, не найдется. В прошлом месяце нам пришлось уволить несколько человек, так что сами понимаете.

Мистер Калдвелл нахмурился.

— А почему вы пришли ко мне? Вы могли пойти в контору и спросить там?

Отец пожал плечами.

— Решил сэкономить на бензине, только и всего.

— Все равно советую заглянуть в офис и написать заявление. Никогда не знаешь, что случится завтра. Менеджера по кадрам зовут мистер Эдисон.

— Благодарю вас. Обязательно так и сделаю. Мистер Калдвелл кивнул. Отец сделал шаг от дверей.

— У вас ко мне что-то еще?

Глаза отца внимательно изучали лицо хозяина дома. Мистер Калдвелл в ожидании поднял бровь.

— Нет, — ответил отец; по его голосу я понял, что он не увидел того, на что надеялся. — Благодарю вас, я узнал все, что мне было нужно. Извините, что отнял у вас время.

— Пожалуйста, ничего страшного. Советую вам все-таки заглянуть в офис и написать заявление, мистер Мэкинсон. Мистер Эдисон подошьет его в папку, и при случае у вас может появиться шанс.

— Хорошо. Обязательно.

После того как мы возвратились в машину и уселись на сиденья, отец, запустив мотор, сказал:

— Похоже, с ним мы промахнулись, как ты считаешь?

— Похоже на то, сэр.

Все это время я старался понять, что общего с доком Лизандером могли иметь две тройки, но так и не нашел ни одной зацепки. Сплошная пустота.

Как и в баке у нашего грузовичка.

— Ого! — присвистнул отец, взглянув на стрелку. — Придется причалить к заправке. Согласен, напарник? Он улыбнулся мне, и я ответил ему улыбкой. Мы завернули на стоянку. Мистер Хайрам Уайт, выбравшись из своего храма преклонения радиаторам и ремням передачи, прошаркал к колонке, чтобы накачать нам положенное количество бензина.

— Отличный денек выдался, — проговорил мистер Уайт, поглядывая на небо. Подмораживало; январь рвался войти в свои права словно норовистая лошадка.

— Точно, — отозвался отец, стоя возле грузовичка, прислонившись плечом к дверце.

— Сегодня не собираетесь устраивать стрельбу?

— Нет, вроде ничего такого не намечается. Мистер Уайт осклабился.

— Скажу тебе честно, Том, это было даже лучше, чем по телевизору. Гораздо лучше.

— Слава Богу, что никого не убило.

— Да, хорошо еще, что автобус тогда опоздал, а то бы вся улица была усеяна мертвыми телами.

— Точно как дождь.

— Ты слышал о том, как чудище напало на автобус на Десятом шоссе?

— Само собой. — Отец взглянул на часы.

— Эта зверюга едва не опрокинула автобус с колес, такую-то махину. А за рулем тогда сидел Корнелиус Мак-Грайв, тот, что водит «тридцать третий» вот уже восемь лет подряд. Знаешь его?

— В самом деле. Я сам с ним не знаком.

— Так вот, он мне потом рассказывал, что чудище было здоровенное, что твой бульдозер. А бегает до чего быстро — быстрее косули. Он сказал, что в последний момент пытался свернуть, но оно садануло автобус в борт рогом, да так, что все стекла повылетели. Корн решил, что автобус развалился на куски. После этого случая он стал подумывать о пенсии.

— Да ну?

— Точно.

Наполнив бак, мистер Уайт вытащил носик пистолета из отверстия. Вставив пистолет в держатель, он взял тряпку и вытер с борта нашего грузовика случайно упавшие капли бензина.

— Вчера пришел новый «тридцать третий» взамен разбитого, а я гляжу, за рулем-то снова старина Корн. Никак не может он бросить свой «тридцать третий». Ну и ладно, я вроде как к нему привык. Не люблю, когда что-то меняется. А ты, Том?

— Никогда об этом не задумывался, — ответил отец и расплатился.

— Поезжай осторожней! — крикнул вслед мистер Уайт. Мы уже проехали половину дороги к дому, когда отец наконец сказал:

— Нужно просмотреть телефонную книгу еще раз. Может, я все-таки что-то или кого-то упустил.

Он коротко взглянул на меня, потом снова торопливо перевел взгляд на летевшую под колеса дорогу.

— Выходит, насчет Леди я ошибался, Кори. Она оказалась вполне приличной женщиной.

— Да, сэр.

— Ну и ладно, хорошо, что так все вышло. Теперь, когда я узнал, что этот парень совсем не меня зовет со дна озера, у меня здорово полегчало на душе. А того, кого он на самом деле зовет, можно только пожалеть. Парень, наверное, глаз ночью не смыкает, может, он вообще не спит.

Убийца — «сова», вспомнил я. Все, теперь, кажется, пора.

— Отец? — позвал я. — Мне кажется, я знаю кто…

— Господи помилуй! — внезапно воскликнул отец и так ударил по тормозам, что пикап занесло, и мы выкатились передними колесами на чью-то лужайку. Мотор захлебнулся, затрясся и умолк. — Ты слышал, что только что сказал мистер Уайт, Кори?

Голос отца дрожал от возбуждения. — Он сказал «тридцать третий»! «Тридцать третий номер», вот что он сказал!

— Сэр?

— Автобус «Трэйлвей», разве ты не слышал, Кори? Номер «тридцать три»! Только что он несколько раз повторил это, а я и ухом не повел! Ведь может быть, что Леди говорила нам именно об этих цифрах, верно?

Я почувствовал прилив гордости от того, что отец интересуется моим мнением как по-настоящему равного, но все, что я мог ответить, было:

— Не знаю.

— Корнелиус Мак-Грайв точно не мог быть убийцей. Он даже не местный. Но какая связь между автобусом и человеком, что сбросили в озеро Саксон?

Отец крепко задумался, его руки стиснули рулевое колесо. На крыльце дома появилась женщина с метлой в руках и закричала нам, чтобы мы немедленно убирались, пока она не позвонила шерифу, что мы тут же и сделали.