Жизнь Муравьева

Чтобы разобраться в этом огромном эпистолярном наследии, требуется не только время, но и известная подготовка, консультация историков. Прекращаю на время разбор, посылаю подробное сообщение академику М.В.Нечкиной. Может быть, советским историкам-декабристоведам эти письма известны? И прав ли я, считая Муравьева одним из замечательных деятелей прошлого века?

М.В.Нечкина ответа мне не задержала: «Вы нашли материалы первостепенного значения и для такой темы, которая как раз страдала недостаточностью источников… Тема о самом Н.Н.Муравьеве кажется мне очень интересной. Я согласна с вами, что Н.Н.Муравьев замечательный и незаслуженно забытый деятель».

Приятна была и встреча с известным писателем-исследователем Ираклием Андрониковым, признавшим большую ценность моих находок.

Ободренный такими отзывами, продолжаю разбор. 1825 год. Восстание декабристов. Количество писем значительно уменьшилось. Видимо, многие были уничтожены. А все-таки и восстание на Сенатской площади, и следствие над заговорщиками, и расправа с ними самодержавия отражены в нелегально доставленном сообщении ермоловского адъютанта Н.Воейкова, в письмах тещи И.Якушкина и Н.Н.Шереметевой, в прорвавшихся из Сибири посланиях брата Александра.

Помимо декабристов в переписке с Муравьевым состояли многие известные общественные деятели. Нахожу письма Грибоедова, Дениса Давыдова, Нины Грибоедовой, множество писем на французском языке Прасковьи Николаевны Ахвердовой, и в частности, ее сообщение из Петербурга о дуэли и смерти Пушкина. Всего не перечислишь!

А вот письма возвратившегося из сибирской ссылки Александра Муравьева. Сделавшись после смерти отца владельцем села Осташево, Александр Муравьев, не раздумывая, приступает к освобождению своих крестьян, отводя им земельные угодья, наделяя инвентарем и скотом, помогая обстраиваться на новом месте. Сразу освободить всех крестьян ему не разрешили, он с ведома особо учрежденного комитета освобождал их частями, по спискам.

Н.Н.Муравьев в те годы жил в Скорнякове. Он был лишен генеральства и удален из армии за продолжавшуюся связь с «неблагонадежными» лицами и за поданную императору докладную записку, в которой открыто и мужественно «изложил все неудобства и бедствия, коим подвержены несчастные нижние чины». Н.Н.Муравьев тоже, несмотря на негодование соседей-помещиков, занимался освобождением на волю скорняковских крестьян, что видно из переписки его с братом Александром.

«Я забыл в последнем письме моем просить тебя, любезный брат и друг Николай, – пишет 20 мая 1841 года Александр Муравьев, – прислать мне приметы тех людей, которых ты хочешь отпустить на волю. Я было сунулся со списком, но от меня потребовали приметы, а потому я буду ожидать их, иначе сделать нельзя; равно и особые приметы, если таковые есть». И спустя месяц подтверждает: «Я получил, любезный брат и друг Николай, письмо твое с приложением примет, и ныне отправляю все это в Москву для написания крестьянам отпускных».

Мне невольно вспомнились рассказы скорняковских стариков. Теперь они подтверждались документально. И я не удивился. Добрые дела память хранит долго!

Так день за днем шла кропотливая и нелегкая, но бесконечно радостная работа исследователя. А на лето опять уезжал я в родной свой тихий городок, где писалась эта книга.

Поставив перед собой задачу воссоздать исторически правдивый образ замечательного и незаслуженно забытого деятеля и стремясь вместе с тем раскрыть перед читателями картины героического прошлого нашего народа, я использовал в работе следующие материалы:

1) Опубликованные, сверенные с черновиками, и неопубликованные «Записки» Н.Н.Муравьева (выдержки из них, которые привожу в тексте, взяты всюду в кавычки).

2) Письма декабристов и других общественных деятелей к Н.Н.Муравьеву, отысканные мною в ОПИ ГИМ; часть из них приводится в тексте книги, а некоторые помещены в дополнениях.

3) Исследования и статьи мои, касающиеся деятельности Н.Н.Муравьева, опубликованные в сборнике «Вопросы истории славян», изд. Воронежского университета, 1963; в журнале «Октябрь», № 7, 1963; и в книге «Тайны времен минувших», Воронеж, Центр. – Черно-земн. кн. изд-во, 1964.

4) Книжные и журнальные материалы, необходимые ссылки на которые делаются в дополнениях.

В книге нет ни одного вымышленного лица, все события документальны в полном смысле слова. Вот почему я и называю этот свой труд документальной исторической хроникой.