Жизнь напрокат

— Блин, о чем я говорю, — скорбно схватившись за голову, запричитала я, — сама такая же! Вы меня заразили. Точно! Вы меня покусали и заразили!!! До встречи с вами я была нормальным человеком, а сейчас…

На этой патетичной ноте в рекреацию с интервалом минут в пять (чтоб народ отсмеяться успел) зашли следующие пациенты.

— Кто последний? — вопросила дородная бабулька, таща на буксире… горшок в косухе и на ножках. Судя по длине ножек, "горшку" было лет десять не меньше. И в этом возрасте доумиться нахлобучить на башку ночную вазу… Но самое веселое — поверх посудины была повязана шапочка-ушанка. Ну да, на улице-то холодно.

— Я-а-а-а, — подвывая и подхрюкивая, еле ответила бабушке я.

Остальная очередь от меня не отставала. Ничего не видя, зато прекрасно слыша сдавленные смешки, "горшок" попытался по-тихому слинять, пока бабка отвлеклась на поиск сидячего места, но далеко не ушел. Первый же дверной косяк встретил его радостным бам-м-м, гулко разнесшимся по всей рекреации.

— Ванечка! Куда!

— Побег из курятника не удался, — констатировала я, и тут же отвлеклась на следующих вошедших.

Это была семейная пара с ребенком. Она — зеленоватая с лица худая длинноносая блондинка, он — жгучий брюнет с кавказскими корнями, несущий на вытянутых руках за подмышки ядрено-рыжего пацана лет двух. Мелкого заморочки предков мало волновали, он явно чувствовал себя превосходно и радостно улыбался всем собравшимся.

— Простите, — робко начала мамочка, — вы не пропустите нас без очереди?

— С чего бы? — тут же возмутилась бабушка "горшка", не отрываясь от процесса расшнуровывания ушанки.

— У нас ребенок, похоже, иголку проглотил. И теперь она из попы торчит.

— И что?! Мой вон вообще сейчас задохнется. А вы что вообще сюда приехали, раз торчит, значит, вышла. Вынули бы и все!

— Не вынимается, — грозно проговорил папа (???) малыша.

— Передо мной будете, — я махнула им рукой.

— Следующий, — раздалось из кабинета, и открылась дверь, выпуская заплаканную девочку с загипсованной рукой.

— Проходите, — тут же предложила родителям рыжика девушка примерно моего возраста.

— С чего вдруг?! — опять влезла бабка. — Тогда и нас пропускайте!

— Ага, щаз!

И быть бы скандалу, если бы не появились следующие потерпевшие. С лампочками во рту. Восемь человек. Восемь!!!

На логичный вопрос зачем, в ответ мы услышали лишь "ммм-мм-м".

А потом была мамаша с близнецами лет семи. Парнишки красовались огромными шишками и разбитыми носами, а мать все время на них орала. Потом разговорилась с соседкой и поведала страшную историю. Эти два брата-акробата, насмотревшись по ящику цирка, решили поиграть в воздушных гимнастов. Подставили табуретки, перекинули веревку через турник, а другой конец привязали к резинке от трусов и оттолкнули табуретки. Мать прибежавшая на ор, застала двух остолопов с разбитыми носами и в рваных трусах. Вот в травму привезла, чтобы проверить наличие мозгов и возможность их сотрясения.

Следом привели мальчика, который укусил себя за глаз… прищепкой, благо, не с зубцами. Потом была малышка, проглотившая лизуна (мячик такой противно-липкий), и девочка с огромной занозой от кактуса в губе. Он, видите ли, не цвел, она его поцеловать надумала, а в это время младший братик решил пошутить. Пошутил. И апогеем человеческой глупости на сегодня стал мальчонка лет пяти, который кувырнул на себя ведро краски в гараже и, ничего не говоря родителям, решил сам себя отчистить бензином. Чистился-чистился, и услышал, что папа рядом ходит, закрыл дверь, а света-то в гараже не было, вот пацан и доумился свечку зажечь… Хоть он и не сильно обуглился, но его все равно тут же по скорой отправили в ожоговое.

— Следующий!

Я внутренне подобралась, выдохнула и открыла дверь. Римма Степановна была на своем месте, в той же позе и с тем же вопросом.

— Медицинский полис и документ, удостоверяющий личность, — не отрываясь от записей, потребовала бабка.

— Телефон облздрава, — со вздохом предложила я альтернативу.

— Опять ты!

— Опять я, — лишь пожала плечами, готовясь к всплеску недовольства, но старушка удивила. Она кривенько улыбнулась мне, как старой знакомой, и спросила:

— Что опять?

— На больную руку упала. Боюсь, что доломала.

— Посиди, сейчас доктор подойдет, — и опять углубилась в записи.

Вскоре из смежного кабинета выплыл слегка окосевший врач с легким флером перегара. Этот экземпляр был молод и непривлекателен, ни как мужчина, ни как человек. Бывает, смотришь на человека и понимаешь, что "ну, рожа твоя мне не нравится".

— Что у нас тут? — еле сдержав ик, вопросило это нечто в белом халате, а я тут же с тоской вспомнила доброго дядю Женю…

~ 60 ~

— Да ладно тебе, Линка, что ты так завелась? Нормально же все! — через полчаса, идя на безопасном расстоянии от меня, уговаривал Егор. — Даже трещина дальше не пошла.

— Нормально?! По-твоему, это нормально?!

Нет, ну а что он ожидал?!

Если честно, то подвоха и травм я ждала от похода на стройку. Парни, естественно, выбрали самый высокий и самый недостроенный недострой, простите за тавтологию. В конце нашей улицы как раз стояла нужная коробочка на три этажа. Стены хозяева поставили, даже кое-где перекрытия были, а вот с крышей, отделкой и всем остальным беда случилась — кризис. Помнится, этот дом так и продали лет через десять, и достраивали его уже новые владельцы, а уж те-то не поскупились — дворец с колоннами и прочими изысками отгрохали.

На полу в доме и вокруг валялись куски битого кирпича, разнокалиберный мусор, а местами вообще торчала арматура. Мальчишки затащили меня на второй этаж, а сами полезли бродить по верху стены. Идиоты. Без страховки, когда падать фактически некуда, чтобы не убиться насмерть, но кто ж меня послушает.

Нервных клеток за полчаса на стройке я потеряла миллиона два, зато, и парням плешь проела знатную. Ну не могу я с позиции прожитых лет спокойно смотреть, как дети бродят по самому краю жизни. Один неверный шаг — и все, в лучшем случае травма, а в худшем инвалидность или могила. Зато, наслушавшись моих истерик и нотаций, мальчишки не стали заставлять меня прыгать с зонтиком со второго этажа, ограничившись серединой лестницы. Мэри Поппинс я себя не почувствовала, а вот дурой — это да. Еще и бревна практически полным составом мимо проходили. Ох!

Ладно, завтра все равно у Валерика во дворе в песочек играть, так и так позориться.

А потом была тарзанка над обрывом. Вот это было классно. Прыгать с нее я, конечно же, не стала, зато уселась, как на качели и каталась добрых полчаса. Парням уже надоело меня качать, брателло начал ныть, а не пойти ли нам уже домой, как вдруг случилась неожиданность.

В максимальной точке амплитуды ветка громко хрустнула, я покрепче схватилась руками за веревку, молясь, чтобы успела долететь обратно, раздался скрежет, и я вместе с толстенной дубиной полетела в овраг глубиной метра три. Откос был не слишком крутым, поэтому я даже умудрилась приземлиться на ноги, не сильно их отбив, но стоило лишь облегченно вздохнуть, как под зад меня догнала проклятущая сосновая хворостина, и дальнейший путь до дна я проделала уже кубарем.

— И, по-вашему, это нормально?!

Алекс бы меня за такое убил, вдруг подумалось мне…

Еще несколько дней и, если он не опоздает, то…

А что то?

~ 61 ~

На следующий день дом мы строили вдвоем с Егором. Леха в последний момент застеснялся и съехал с темы, прикинувшись больным. Ну-ну, это он зря. Я тогда из вредности решила именно на тот день покатушки на лошади организовать. Как говорится, любишь кататься, люби и позориться вместе с сестрой.