Жизнь по контракту

Герман удивился:

– Но как его могли принять в демократическом государстве?

Основатель-председатель махнул рукой:

– Да очень просто. Мои люди подстрелили нескольких депутатов. Самых принципиальных, неуступчивых убили. Тех же, с кем можно договориться, только ранили и договорились. Многих просто запугали. Вот они, как миленькие, единодушно и приняли и Взнос Члена Гражданского Общества, и положение о создании Агентства Исполнения Контракта, и сам Контракт.

И вновь удивлению Германа не было предела:

– Но люди, обычные люди разве не возмущались?

Он уже задавал практически этот же самый вопрос Владу. Но не мог тогда поверить своему бывшему сослуживцу, что люди сами совершенно добровольно приняли Контракт и взнос ЧГО. Ответ хозяина АИК был очень похож на ответ Влада.

– А что люди… – пожал плечами старик. – Стоило им сказать, что их больше не будут грабить на улицах вечерами, не станут насиловать маньяки и рецидивисты, разорять финансовые аферисты, и они тут же девяносто процентами проголосовали за Контракт. Людям нужно было просто дать веру в то, что они смогут быть счастливыми без мошенников и преступников. Они просто должны верить…

Герман продолжил:

– И платить при этом взносы ЧГО, обогащая тебя.

Основатель-председатель улыбнулся:

– Естественно. Люди, они же, они… как крысы. Быстро привыкают ко всему. Делаешь им более жесткие условия, они поначалу переживают, нервничают, а потом адаптируются. Люди быстро забывают, как было раньше, и они не ропщут против того, что есть сейчас. Они платят и еще будут платить то, что им укажет тот, у кого есть власть…

– А спецслужбы?

Улыбка сошла с губ хозяина АИК, он сделал пару новых вдохов из кислородной маски:

– Это было сложнее, но и там, как и в парламенте, и в правительстве, работают обыкновенные люди, которые боятся за свою жизнь, за жизнь своих жен и детей. Часть «специалистов» все же пришлось убрать, ну, а с другой частью мы договорились. Они занимаются своими делами и не лезут в мои, я занимаюсь своими и не лезу в их… Ну, до поры, до времени не лез…

Герман спросил:

– Но еще осталось Движение, ушедшее в подполье?

– Да, – подтвердил старик, – часть недовольных интеллектуалов, правозащитников действительно не приняла Контракт. Они организовались и стали работать против нас. Мы их почти всех сразу же уничтожили. Некоторые, впрочем, успели перейти на подпольное положение. Но мы их постепенно выкорчевываем. И сегодня противников Контракта добьем окончательно. Прямо сегодня.

– Каким образом?

Основатель-председатель прищурился на него:

– Ты немедленно возглавишь силы Агентства, скоординируешь свои действия с полицией, с военными, и уничтожишь всех нарушителей и противников Контракта – все Движение, вышедшее сегодня из подполья. Начало штурма здания – это наша провокация, которая должна выманить из подполья членов Движения. Теперь мы можем кончить всех его членов. Контракту больше ничто не сможет угрожать.

Герман осторожно потрогал ноющую раненую руку и покачал головой:

– Я не хочу никого убивать.

Хозяин АИК продолжал пристально смотреть на него:

– Но ведь ты уже убил сегодня Эраста.

– Пришлось.

– Придется еще, – кивнул основатель-председатель. – Но не переживай сильно. Ты сам не будешь это делать. Для такой работы есть специальные люди.

Герман горько усмехнулся:

– Те, что лишают человека жизни при перемещении на Территорию Вне Юрисдикции Гражданского общества?

– Никто никого не лишает жизни, – поморщился старик.

– Но мне говорил охранник, – настаивал Герман. – Нет никакой Территории ВЮГО. До нее никого не довозят. Так для АИК дешевле…

Основатель-председатель махнул рукой:

– Что ты, что ты… Охранник, рассказал тебе такое по нашему заданию. Чтобы заставить тебя мыслить быстрее и продуктивнее. Чтобы подстегнуть тебя найти скорейший выход из положения, чтобы ты попытался бежать из плена.

– И никого в АИК не пытают? – продолжил мысль Герман, – Эраст об этом все придумал?

Старик вновь посмотрел в сторону трупа:

– Он же тебе сказал, что упомянул про пытки только для того, чтобы произвести впечатление на девчонку.

– Она не девчонка – моя жена.

На это основатель-председатель лишь пожал плечами:

– Никто не запрещает председателю АИК быть женатым. – Он взглянул на телевизор, прислушался к пробивающимся сквозь стены звукам боя. – Пора браться за дело, господин председатель. Подписывай Контракт.

Но Герман не соглашался:

– Я не хочу ни убивать, ни использовать людей.

Хозяин АИК всплеснул руками:

– А ты разве не использовал Ольгу? И как человека, и как просто женщину?

Герман даже не задумался, откуда в Агентстве знают про Ольгу из «Элефанта», лишь согласно кивнул – он это действительно делал. Взял в руки контракт:

– Думаешь, я его подпишу?

– Да, – настойчиво смотрел на него старик, – не сомневаюсь.

– А может, – Герман сел за компьютер и, достав брелок, запустил программу раскодировки, – может, я лучше закончу с делом, которое начал, и освобожу людей от Контракта, от унизительной жизни, от незаслуженной смерти, – он глянул на монитор. – Вот уже я и в системе, осталось только запустить программу самоуничтожения базы данных… А тебя я убивать не стану. Глядя, как рушится твое дело, ты сам умрешь от злости и бессилия…

Основатель-председатель снова несколько раз вдохнул из маски:

– Ты этого не сделаешь. Ты подпишешь контракт и займешься усмирением своего отряда, а затем и всего Движения, вышедшего из подполья.

– Но почему ты так уверен?

– Потому что ты сам шел к этому всю свою жизнь.

Герман не поверил собственным ушам, показал на Контракт:

– Я шел к этому всю жизнь?

– Да, – подтвердил хозяин АИК. – Как я уже говорил, мы за тобой давно следим. А с тех пор, как ты прошел предварительный отбор, стали уделять тебе особое внимание, стали помогать развиваться. Ты ведь даже учился в АИК по индивидуальной программе. На острове. У Родиона.

– Родион работает на Агентство Исполнения Контракта? – был потрясен Герман.

Старик усмехнулся:

– А как же он там столько лет спокойно живет на этом своем острове? Он готовит нам особо одаренных. Штучно…

Герман вспомнил, что скрываясь в городе от АИК, он не обращался ни к кому из членов бывшего экипажа отца – ни ко второму пилоту Александру, ни к бортинженеру Евгению, ни к бортмеханику Ивану. Опасался возможной слежки за ними. Но он никогда не задумывался, что и далекий Родион может быть на прицеле АИК. Конечно, в Агентстве могли знать, где находится бывший штурман. Но чтобы он был связан с АИК? Герман не поверил: